Онлайн книга «Плутоний для «Иисуса»»
|
«Че будим делать?» «На месте разберемся только ни свою ни Генералову долю никому дарить не собираюсь». «А мою?» «За твою мне Генерал ничего не говорил», — черкнул Марк, чтоб раззадорить даму. Реакция превзошла все ожидания. Колбина выпучилась на него так, будто Марк ей в лицо плюнул, рот раскрыла, будто сейчас заорет. Марк приставил палец к губам, мол, тише, наши друзья услышат. Неизвестно, хватило бы у Ларисы благоразумия промолчать или нет, потому что в этот момент резко хлопнули створки дверей. В вагоне появилось то самое существо, нарушившее тихую хмурость привокзального утра. При ближайшем рассмотрении существо оказалось довольно миленькой девушкой лет семнадцати с небольшим. Нетипичные для немки темные волосы, из-под сбившегося арабского платка торчит худая длинная шея. Вполне сгодилась бы для съемок фильма о концентрационном лагере, если бы не здоровый, матовый даже цвет лица. Однако выражение симпатичной мордашки совсем не гармонировало со здоровым видом. А большие темные, чуть раскосые глаза немо кричали: «Помогите!» Девушка взглядом обежала вагон, и — не почудилось ли Марку? — посмотрев на него, вокзальная разбойница хотела рвануться было в его сторону, но не сделала первого шага. Марк бросил взгляд на сидящую рядом Ларису. Та, надув в три слоя накрашенные губы, строчила ему очередное послание. — Пропусти-ка, — попросил ее Марк. Та недовольно оторвалась от весьма трудной для нее работы: — Чего ты? — Пойду к чувихе поприкалываюсь. — Нашел время! — Куда? — в свою очередь поинтересовался Месхиев. — Сейчас вернусь… Марк прекрасно понимал, что нарушает все писаные и неписаные правила внедренного в банду оперработника. Майера, как капитана, должна интересовать только операция, и ничего, кроме операции. Если он, занявшись с девушкой, упустит груз, да так, что потом никто не найдет концов, в лучшем случае капитана Майера попрут из розыска по причине профнепригодности. Но… Но не оперработник, а просто двадцатишестилетний Марк Майер ничего не мог с собой поделать. Он подошел и сказал ей на хорошем немецком: — У вас проблемы, милая девушка? Та несколько ошарашенно посмотрела на Марка и кивнула. Ей трудно было представить, что вполне добропорядочный на вид немец станет заниматься чужими неприятностями. — За мной гонятся… — Заметил, — кивнул Марк. — Где они? — Там, сзади, наверное… — Тогда пойдем вперед. Я иду первый, вы — за мной. Когда увидите, что кто-то из них впереди, дайте мне знать, хорошо? — Да. 5 Они двинулись по проходу, провожаемые взглядами. Когда поравнялись с тем рядом, где сидели подельники Секача, Месхиев улыбнулся и обронил: — Смотри не проспи Ганновер и не наспи СПИД!.. А Лариса прошипела вслед ругательство. — Что они говорят? Они вам говорят? — тревожно спросила девушка. — Да. — Так вы не немец? — Для вас это имеет значение? — В данный момент — нет. — Можно узнать, как вас зовут? — спросил Марк. Его попутчики остались далеко позади. Дисциплинированность немцев проявлялась и в том, как они ехали: спокойно сидели на своих местах, уткнувшись в газету или в серый пейзаж за окном. Вставали только в случае крайней необходимости. Марка насторожили двое типов, двигавшихся им навстречу. Мало того что они шагали очень энергично, не забывая, однако, заглянуть в лицо каждому сидящему пассажиру, они еще были очень похожи на тех, что выщелкивались через дверь вокзала на перрон следом за девчонкой. Так и есть. Вместо того чтобы назвать свое имя, беглянка воскликнула: — Вон впереди двое! — Понял. Ну-ка отпустите меня на минутку. — Только не бейте их сильно! — Они что — из полиции?! Марк даже остановился, девушка уперлась руками в его спину. — Нет-нет! — Тогда в чем дело? Посмотрите лучше, нет ли ваших приятелей еще и сзади! Она оглянулась. — Еще нет. — Отлично! Они неминуемо сближались, двое против двоих. Правда, преследователи пока не знали наверняка, что придется иметь дело не только с девчонкой. Неудобство для преследователей заключалось в том, что проход, достаточно свободный для одного человека, не был приспособлен для ходьбы двух человек рядом. Поэтому бежали они, завидев искомую девушку, чуть ли не мешая друг другу: тот, что шел вторым, торопился и немного забегал сбоку к первому, не давая ему достаточного простора для маневра. Повинуясь приказу нежданного помощника, девушка отстала от него метра на два. Марк, приблизившись к первому преследователю, изобразил на лице радушную улыбку, вытянул вперед прямую ладонь, словно для рукопожатия и заговорил: — Гутен морген! Гутен морген!.. Первый, не желая тратить время на какого-то придурка, схватил Марка за руку, чтобы оттолкнуть в сторону. Резко повернувшись возле напавшего, Марк вывернул ему руку в плечевом суставе, одновременно ударив второго левой рукой в подбородок. Используя болевой фактор в выкрученной руке первого противника, Марк швырнул его прямо на сидящих рядышком двух благообразных старух. Те возмущенно и слегка визгливо закудахтали, пытаясь спихнуть плотного мужчину со своих коленей, чем только мешали ему быстро встать на ноги. Отмахнувшись от второго преследователя, Марк ударил барахтающегося в юбках первого ребром ладони под затылок и отключил на несколько минут. Затем позволил схватить себя второму и снова, словно вальсируя, плавно провел прием, вывихнул второму руку и, роняя, ударил легонько головой о металлическую опору сиденья. Все произошло так стремительно, что, кроме старушек, никто не понял, что происходит. Пассажиры подумали, что две группы спешащих людей не смогли разминуться, да и только. Марк схватил подоспевшую девушку за руку и потащил ее из этого вагона в следующий, затем в следующий, и так до последнего, чтобы преследователи не смогли обойти их с двух сторон. В тамбуре последнего вагона они остановились, и Марк спросил: — Как все-таки вас зовут? — Кристина. Она улыбнулась: — Классно это у вас получается! — Вы думаете, только это? Но не надо комплиментов! Сейчас прибегут еще трое, а с ними я могу и не справиться! Что будем делать, Кристина? — Не знаю… Она, кажется, растерялась, вспомнив, что еще ничего не кончилось. Нервно облизнула розовым языком ненакрашенные губы. |