Онлайн книга «Ошибка президента»
|
– Ну дела… – хмыкнул Леха, – Была здесь «малина», а теперь – заочный институт! Школа рабочей молодежи – и Попердяка классный руководитель, так, что ли? – Так ведь переэкзаменовка – чего ж делать-то… – извиняясь, промямлил Жорка, – но мы с ним вообще дружим. Вот в карты играем, – как-то невпопад добавил он растерянно. – Много продули? – Ты что! Мы на лапу играем, – приободрился Жорка. – На пляжу фраеров много, а Костька колоду зарядил – будь спок! И передергивает отлупно. – Во что играете? – Во что придется – в секу, в буру, в очко, в козла даже… За эту неделю на рыло по две тысячи вышло. – Да ты миллионер! Одолжи братцу штуку! – Я свою долю Костьке отдал. Леха удивленно вскинул брови. – Понимаешь, ему башли позарез нужны, много. То есть не ему, а отцу его. Костька узнал и говорит: «Надо батю выручать». – Проворовался, что ли, папаня? – Ты что, он профессором работает! – Что ж это у профессора монеты не хватает? На дачу копит? – Не знаю. И Костька не знает. Он просто сказал: «Отцу помочь – дело святое». – Ну что ж, Костька твой молодец, а папашка его, видать, лопух. – Не, пахан у него – мужик что надо! Книжки мне дает. – А на хрена тебе книжки профессорские? – Да нет, нормальные книжки, Есенин, «Граф МонтеКристо»… – Ну Есенин тот еще кент, а про графьев ты хорошо напомнил. Дело есть: слетай в Ивановские бараки, узнай втихаря, здесь ли Граф, у него заначка моя. Много только не балабонь. Графа нет – Людку найдешь. Ну эту… знаешь ее? – Жора кивнул. – У нее про Графа спросишь… Хотя нет, не надо. Просто скажи, что я приехал, хрусты нужны. Пусть вечерком на Старый двор подвалит. А умника своего зови сюда. Познакомимся. Костя подходил нарочито небрежно, вразвалочку, по-прежнему позвякивая гитарой и напевая под нос: Снова эти крытые вагоны, Стук колес неровный перебой, Снова опустевшие перроны И собак конвоя грозный вой… Леха неторопливо оглядел худощавого молодого человека. Отутюженные брюки, цветастая заграничная ковбойка. Взгляд серых глаз был умным, внимательным, изучающим и довольно нахальным. – Ну что, шпана, давай знакомиться. – Константин. – Алексей Дмитрич, можно Леха-Алай– швец и скокарь. Только что с курорта, припухал у комиков. Чабан крутой, гайдамаки борзые, штевка – полный локш, вот к вам на фестиваль за балагасом подался. Костя почти ничего не понял; он вдруг оробел и неожиданно для себя перешел на «вы», стараясь подладиться к блатному языку. – Долго срок мотали? – Ерунда, пару лет. Фуфло прогнал: шмелъцером проходил. А вы тут с братаном из чиграшей без гувернера в шлепера вышли? Костя совсем растерялся и как-то неопределенно пожал плечами. – Э-э, я думал, ты блатной, а ты голодный… – усмехнулся Леха. – Посмотрим, как ты по географии кнокаешь. Щелья-Юр – что такое? Костя повеселел, в географии он был король: – Это на Средней Печоре; щелья – такой высокий берег, а юр значит «голова», Щелья-Юр – «голова щельи», а выше по течению есть еще Щелья-Бож – «хвост щельи». Теперь настала Лехина очередь удивляться: – Ну ты даешь! Я там чалился и то не знаю. – У меня отец – географ, топонимикой занимается, это про происхождение названий, так что я по картам и читать учился. – Вот-вот, мне брательник уже сообщил, как вы по картам читаете, где туз бубей, где крестовая шестерка, – уже без всякой фени сказал Леха; пацан почему-то ему был ужасно симпатичен. – Трепло! Леха на минуту задумался. – Вообще-то ты прав, про дело каждому свистеть не стоит. Но мы с ним больше чем родня. Его мать меня в эвакуацию в Казань взяла. Жорка там родился. А в сорок пятом тетя Даша померла, помыкались мы с брательником по России, пока до Москвы добрались. Да и здесь поначалу в сарае жили… Вот так, Профессор. Зачем тебе-то хрусты понадобились? Твое дело всякая там химия с географией, так потихоньку в начальство выйдешь, на «Победе» будешь ездить. – Без денег не выйдешь. – Да-а? И много тебе надо? Тыщ сто хватит? – Сто тысяч? – ухмыльнулся мальчишка. – Это так, на житье. А чтобы в люди выйти – я прикидывал – миллиона полтора для начала, а там само пойдет, по учению Карла Маркса. – Ну тогда учи язык коми, на северах половина вертухаев из комиков. Мать твою вирэн-орэн! – Знаешь, Леха, за сто тысяч можно и в Воркуту, и в Магадан залететь, а на миллион – собственных мусоров купить, с шинелями, сапогами и овчарками. А еще миллион будет – собственную зону можно построить. «Вот так короед!» – подумал Леха и с уважением взглянул на парнишку; он ему нравился все больше. Скрипнула калитка, и появился Славка – в каждой руке по сумке. – Гуляй, ребята! И белое, и марганцовка «Три семерки», вермут «Кызыл». Бацилла на любой вкус. Пошли на берег! Через час компания удобно устроилась на берегу. Разговор ни о чем шел неторопливо, перемежаясь песнями под гитару. Почему-то пьянка выходила не очень веселая. Аккуратно подложив пиджак под ковбойку, Костя лежал на спине, глядел в прозрачное голубое небо и играл что-то щемяще-тоскливое, но совсем не блатное. – Испанская вещь, – пояснил он, продолжая играть. Вдруг со стороны пруда послышался звонкий голос: – Мальчики! Можно к вам? – К берегу причаливала лодка с тремя девушками. – Во! Щас нас цыпочки развеселят, – откомментировал порядочно захмелевший хозяин. Леха знал только Зинку, к двадцати годам имевшую уже бывалый вид. – Откуда такие? – Рыжая – Верка, Зинкина сестра, что ли, двоюродная. В общем, родня из Сталинграда. А вторая ее подруга откуда-то из Владимирской области, кажись. Валя. На фестиваль приехали, – пояснил Жора. Тем временем Костя встрепенулся, отряхнул пиджак и протянул его приятелю, проговорив манерно: – Жора, подержи мой макинтош, – а сам направился навстречу девушкам, наигрывая цыганочку и приплясывая в такт. Он резко оборвал последний аккорд, сорвал три чахлых одуванчика и, галантно поклонившись, вручил каждой даме по цветку. И запел нечто разухабисто-игривое: Ах, Катюха, милое созданье, Что же не пришла ты на свиданье? Коль в окошке горит свет, Значит, мужа дома нет, Чап-чарап-чарари-чупчарари!.. |