Онлайн книга «На исходе последнего часа»
|
– И? – Парень со мной учился во ВГИКе, мне кажется, там был его отец… – Учился? – Он умер от наркотиков… …На Николину гору выехали уже часов в пять утра. И это еще хорошо, что в пять. Запросто могли и до следующего вечера прокопаться. Пока нашли вгиковскую секретаршу, пока разбудили ее и притащили в институт, пока она сонно копалась в личных делах студентов, пока нашла папку студента Максима Эдуардовича Кторова, проживающего по адресу: проспект Вернадского, дом двадцать три, квартира четыреста восемьдесят два, пока организовывали понятых и обыскивали пустую квартиру, пока опросили всех соседей и кто-то из них – тоже сонный и испуганный – не припомнил, что сосед как-то любезно подвозил его по дороге на дачу. А дача, кажется, была на Николиной горе. Это, конечно, была слабая ниточка. Но Турецкий вдруг вцепился в нее бульдожьей хваткой. Завертелась карусель. Подключили муровских оперативников, спецназ… – Саш, ты не порешь горячку? – осторожно спросил Грязнов. – Порю, – согласился Турецкий. – Он мог за это время сотню дач сменить. – Мог. Но не сменил. Он должен жить там. У него должно быть все по высшему классу! Понимаешь, он человек с газовым баллоном. – Чего? – не понял Грязнов. – Не важно, то есть его когда-то надули, так он теперь весь газопровод иметь будет. Он вон войско себе завел. Он войну ведет. И что, ты считаешь, жить будет в каком-нибудь Бибиреве? Он будет жить в правительственной даче с линией метро. Выпалив эту фантазию, Турецкий резко оборвал сам себя. Выпучил глаза, словно вдруг привидение увидел. – Славутич, можешь узнать, к каким дачам на Николиной горе правительственные ветки подведены? – Саша, натурально, я тебя уважаю. Но ты больно доверяешь своим фантазиям, – отодвинулся от друга Грязнов. – Я не фантазирую. Я знаю. Грязнов опять увидел, что Турецкий как бы не в себе, как бы на его месте сидит какой-то другой человек. Наверное, Принц-Акпер-Владимиров-Кторов#. «Шиза», – очень мягко подумал Грязнов, но таки пошел узнавать требуемое. Поселок оказался куда больше, чем думалось Турецкому. И что же было теперь делать? Ходить и стучать во все дачи, простите, не здесь Принц живет? Команда остановилась на окраине. Ждали от Турецкого распоряжений. Он почувствовал себя нашкодившим школьником. Но отступать было некуда. – Найдите мне тут какого-нибудь старожила. – В полшестого утра? – мягко переспросил Грязнов. – Именно, – огрызнулся Турецкий. Грязнов нехотя вылез из машины, но бегать по садовым участкам ему не пришлось, из-за поворота навстречу вышел патлатый парень с удочками через плечо. Грязнов подозвал его и спросил: – Господин рыбак, вы тут давно живете, натурально? – Натурально, – ответил патлатый. – Кое-какую консультацию дадите? – А вы кто? – Патлатый прислонил удочки к забору и сунул руки в карманы. – Мы – представители правоохранительных органов, – высокопарно ответил Грязнов. Корочки свои он научился показывать очень мастерски, даже как-то театрально. Эффекта, к сожалению, не последовало. То есть он последовал, но совсем уж неожиданный. Патлатый наклонился к уху Грязнова и что-то сказал, от чего сыщик как-то неуверенно попятился. Турецкий высунул голову в окно. Грязнов растерянно оглянулся на шефа. – Что там, Слава? – А вот… Патлатый не дал договорить Грязнову, он сам подошел к машине и протянул Турецкому корочки. Тоже весьма мастерски и театрально: Федеральная служба безопасности. – Катитесь, ребята, отсюда, – тихо сказал патлатый. – Не хер вам тут. – У нас приказ, – засуетился Турецкий. Сколько потом себя ругал за эту слабость! – В гробу я видел ваши приказы, – спокойно ответствовал патлатый фээсбэшник. Турецкому важно было узнать, пасут здесь эти ребята кого-то определенного или просто берегут покой шишек. Следующие полчаса ушли на согласование согласований. Турецкий звонил Меркулову, тот еще кому-то, патлатый беседовал со своим начальством. Кажется, даже до Совета безопасности дошли. Разве только Президента не разбудили. Оказалось, ФСБ здесь покой берегло. Начальники советовали подождать, вопрос нуждался в детальной проработке, обсуждении, надо было бы собрать расширенное совещание, скорректировать планы, действовать совместно… Турецкий готов был выть на луну. Потом Меркулов позвонил: – Действуй. Патлатый оказался очень полезен. Все пять дач с линиями метро он знал отлично. Только в двух из них жили правительственные чиновники. Никто уже метро не пользовался, да, возможно, и раньше никто не пользовался. Так, причуда тоталитарного режима. «Я сразу почую, – лихорадочно думал Турецкий. – Я узнаю с первого взгляда». Машины медленно шли по поселку. В первой даче жил какой-то банкир. Сейчас его вообще не было, где-то на Майами-Бич отдыхал. Вторую занимал теперь производитель лекарств и кандидат в Президенты. Отдал дачу своей жене. Та устраивала здесь художественные салоны. – Не то, – сказал Турецкий. Ниточка тончала, норовила то и дело оборваться. В третьей даче жили две семьи. Известный кинорежиссер и его не менее известный отец-поэт, когда-то написавший Гимн Советского Союза. Все. Мимо. Принцем здесь и не пахло. – Может, без метро? – осторожно спросил Грязнов. – Может, – мрачно ответил Турецкий. Они тронулись к машинам. «Как я теперь людям в глаза посмотрю? Психолог хренов. Начитался разных западных авторов с „ведениями“ и „якорями“… Ни хрена-то они…» – Вы слышали? – спросил он вдруг, останавливаясь. – Кажется, – тоже встрепенулся Грязнов. – Это оттуда, – прислушался и патлатый. Он показал на дачу, как раз напротив кандидатовой. – Нет, далековато будет, – засомневался Турецкий. – Ветерок донес, натурально, – сказал Грязнов. И они с Турецким переглянулись. Ведь это уже было когда-то. Ну точно, в Сочи, в самый первый день. Там точно так же, как здесь, истошно орала женщина… Турецкий сам себя похвалил. Именно так он этот домик и представлял – высоченный забор, железные ворота, колючка… А метро? Так долго ли прорыть туннель всего лишь через улицу. |