Онлайн книга «Выбор оружия»
|
– Нет. Почему моряк? – удивился Турецкий. – А к ней какие-то моряки приходили по этому адресу. Деньги от ее бывшего мужа привозили. Он где-то то ли в Африке, то ли в Австралии. Правда, давно это было, года три назад. Наверное, потом узнали ее новый адрес. А вы кем ей будете? – Просто знакомый. Мы когда-то давно вместе работали в Норильске, – нашел Турецкий самое безобидное из объяснений. – Вот оказался случайно в Питере, решил навестить. – Передавайте ей привет. Очень милая дама. Только фамилия у нее не Новикова, а Никитина. Новикова – это ее матери фамилия… «Просто знакомый» – этого довольно было для посторонних людей, но для самой Ольги нужно было придумать что-то более достоверное. Поразмыслив, Турецкий решил, что и придумывать ничего не будет: скажет то, что есть. Конечно, без лишних деталей, которые могли бы ее встревожить. Увидев ее в дверях, Турецкий отметил, что определение «очень милая дама» – это, что к ней как раз подходит. Ей было между сорока и пятьюдесятью – рубежный для женщин возраст: достигнув его, одни превращаются в разбухших равнодушных теток или в иссохших коммунальных мегер, другие словно сбрасывают с себя десять, а то и пятнадцать лет, пережитые страдания (а у кого их не было?), трансформируются во всепонимание и спокойную глубинную доброту, придающую увядшим чертам лица какую-то особую привлекательность, которой, возможно, они не обладали даже в молодости. Такой была Ольга Николаевна Никитина. Косая прядь тяжелых, подсвеченных сединой волос на щеке, светлый, молодящий ее хитон из какой-то шелковистой ткани, деревянные бусы и такой же браслет на руке. Не каждую женщину увидишь в субботу утром в таком виде. – Почему вы меня так рассматриваете? – спросила она, когда Турецкий, представившись, объяснил, что был недавно в Норильске, виделся с коллегами ее бывшего мужа и хотел бы с нею поговорить. – Я мечтал, чтобы моя жена в будущем была похожа на вас, – вполне искренне ответил он. Она улыбнулась. – Спасибо за комплимент. Заходите… Вы курите? – Могу и не курить. Но не очень долго. – Тогда пойдемте на кухню. Это единственное место, где дочь разрешает мне курить. У нас маленький, – объяснила она. – Внук. На днях исполнилось полгода. Игорь Никитин… Говоря это, она насыпала в медную джезве кофе и сахар, включила газ, поставила на стол две фарфоровые чашки. В этой семье чувствуется достаток, машинально отметил Турецкий, оглядывая просторную, метров пятнадцать, кухню, которую вернее было бы назвать столовой: красивый современный стилизованный под старину буфет, овальный стол с ореховыми полумягкими стульями. – Никитин? – переспросил он. – Разве ваша дочь не взяла фамилию мужа? – Я попросила ее оставить фамилию отца. – А его младшую дочь зовут Ольгой, – вспомнил Турецкий. Она словно бы ахнула: – Как?! – Ольгой, – повторил он, одновременно понимая уже, что ляпнул что-то не то. Она опустилась на стул, безвольно положив на колени руки. Над джезве поднялась пенная шапка, перелилась через край и зашипела, заливая газ и заполняя кухню запахом горелого кофе. Ольга Николаевна не шевельнулась. Турецкий вскочил и выключил газ. В кухню всунулась молодая женщина в домашнем халате, с такими же темными, как у Ольги Николаевны, но неприбранными волосами, спросила: – Что тут горит? Почему ты плачешь, мама? Что случилось? – повернулась она к Турецкому. – Почему она плачет? Что вы ей сказали? И вообще, кто вы такой? – Оставь нас, – попросила Ольга Николаевна. – Кто этот человек? – настаивала дочь. – Он знает о твоем отце больше, чем я. – Я тоже хочу это знать! – заявила молодая женщина и решительно уселась за стол. – Тогда свари нам кофе. Это моя дочь – Катя. – Я уже это понял, – сказал Турецкий. – Извините… – Ольга Николаевна промокнула глаза и щеки уголком платка и потянула из пачки длинную черную сигарету. Турецкий предупредительно щелкнул зажигалкой. – Спасибо… У него есть еще дети? – Два сына. Старшему четырнадцать лет, Константин. Второму одиннадцать, Поль. А дочери восемь лет. – Как ее зовут? – спросила Катя. Турецкий помедлил и повторил: – Ольга. Несколько секунд Катя молча смотрела на него, потом поставила джезве на стол. – Вот ваш кофе. – Порывисто обняла и поцеловала мать в щеку. – Прости меня. Разговаривайте, я не буду мешать. Потом мне расскажешь. И вышла из кухни. – Вы ничего не знали о нем? – осторожно поинтересовался Турецкий. – Ничего. Кроме того, что он жив. И что дела у него идут неплохо. Он присылал нам деньги, – объяснила она. – Передавал с оказией. Сначала – с рыбаками наших сейнеров, они заходили в Галифакс за пресной водой и продуктами. Он договаривался с кем-нибудь из команды, платил за услугу, конечно. Когда они возвращались в Ленинград, находили меня. Потом оказии стали приходить из Кейптауна, тоже с моряками. И только в последние годы он стал переводить деньги на Внешэкономбанк, открыл мне счет. Без его помощи нам было бы очень трудно. – И ничего не писал? – Только одно письмо. Месяца полтора назад. Очень короткое. О том, что скоро, возможно, приедет в Россию. И несколько своих фотографий. Что вы о нем знаете? Она слушала рассказ Турецкого, не перебивая. Когда он умолк, спросила: – Джоан – какая она? Вы ее знаете? – Нет. Ее видела одна моя знакомая из Нью-Йорка. Она мне все и рассказала. Она уверена, что Джоан – самое крупное открытие Никитина. Она ошибается. Я думаю, его самое крупное открытие все-таки вы. – Спасибо. Не беспокойтесь, я больше не буду плакать… Пейте кофе. И не стесняйтесь, курите, я же курю… Какая все-таки странная штука жизнь. Последний год в Норильске, когда его судили, а потом здесь, в Ленинграде, – нищета беспросветная, Катька болеет, ночные обыски, топтуны по пятам – в открытую, суды, психушка, аресты… хуже не бывает, не может быть. А сейчас я понимаю, что это было самое счастливое время моей жизни. Что мне неслыханно, сказочно повезло… Странно, правда? – Вы развелись с ним, потому что устали от такой жизни? – Нет, он заставил меня подать на развод. Он чувствовал, что его снова вот-вот посадят. И не хотел, чтобы из-за него меня уволили с работы. Я работала тогда в «Гипроникеле» младшим научным сотрудником. Но меня все равно уволили… Ладно, все это в прошлом. Что вас заставило меня найти? – Игорь Константинович работает на Имангде… |