Онлайн книга «Бархатный губернатор»
|
– Значит, вышла замуж… – с грустью произнес Голованов. – Один приехал? – С друзьями. – И где дружки-то твои? – В машине сидят. – Зови, – вроде как приказал старик. – Да я на минутку, Николай Васильевич… – Там поглядим, – перебил старик. – Пока дружков зови. Вином угощу. Не забыл вкус вина-то моего? – Да разве забудешь! – Посидим, поговорим… – Настя дома? – Работает Настя. А на обед прибежит. Зови. Голованов послушно направился к воротам. – Пошли вино пить, – подойдя к друзьям, смущенно сказал он. – У нас вроде другие планы были, – проговорил Филя, но под взглядом командира умолк. – Что с тобой, Паша? – Пошли, – повторил майор. За это время Николай Васильевич успел поставить на садовый столик большой запотевший кувшин холодного, из погреба, вина, яблоки, груши и виноград. – Со свиданьицем, мужики! – поднимая стакан, сказал старик. – А ты, Максимка, нажимай на виноград! Филя, увидев мальчишку, долго смотрел на него, потом перевел взгляд на командира. – Демидыч, – шепнул он, не удержавшись. – Ну? – Ничего не замечаешь? Демидыч огляделся. – Вроде ничего… – Ты на мальчонку глянь! – Ну… – А теперь на командира. – И что? – Чего шепчетесь, мужики? – спросил хозяин. – Между собой, Николай Васильевич! Дела, – постучал по часам Филя. – Второй стакан, гости дорогие, поднимем за отца внука моего, погибшего на чужой стороне. – Они там были, – кивнул на друзей Голованов. Выпили молча и стоя. – Слышь, Филя, – пробубнил Демидыч. – Мальчишка-то вроде на командира смахивает? – А я о чем? – Командир… – обернулся Демидыч к майору. – Тихо ты… – прошептал Филя. – Ты что? – А третий стакан, мужики, выпьем мы за Максимку… – Погоди, отец, – пробасил Демидыч. – Командир! Голованов вопросительно глянул на парня. – Ты давно в зеркало смотрелся? – А в чем дело? – машинально поглаживая щеки и подбородок, спросил майор. – Я спрашиваю, давно ли? – Кончай, Демидыч, – поморщился Голованов. Филя сильно ткнул друга в бок. – Ишь ты, толкается, – усмехнулся Демидыч, кивая на Филю. – Но я скажу. Уж не знаю, что будет, но скажу… – Не тяни, – приказал майор. – Опять про зеркало? – Ты на Максимку-то посмотри внимательно, командир! На кой тебе зеркало? Твое отражение один в один! – Ты что мелешь? – бледнея, проговорил Голованов, однако взгляд его невольно остановился на мальчишке. И Максимка, расширив и без того большие глаза, смотрел на дядю. – Николай Васильевич… – прошептал вдруг Голованов. – Выпьем, Павел, – помолчав, ответил старик. – За здоровье внучка моего, Максима Павловича! – Николай Васильевич… – повторил Голованов. – Это правда? – Тебе друг-то сказал: присмотрись! Иди, Максимка, погуляй, – обратился он к мальчишке, а когда тот отошел, продолжил: – Не знаю, что уже мне Настя скажет… Не похвалит меня дочка, гордая она. Это уж как пить дать. Но я выскажу, что на душе накипело. Мне так и жена-покойница заказывала… – Марья Федоровна умерла? – спросил Голованов. – Позавчера сороковины были. Заказывала, спроси, мол, Павла, какая кошка меж их пробежала… – Да я же писал, звонил. Бесполезно, – почти простонал майор. – Она тебя уважала, Марья-то Федоровна. Ругала Настю. А что сделаешь? Она, дочка-то моя, смолоду такая. Однолюбка, словом. А жена, царство ей небесное, тебя уважала, – повторил старик. – Филя! – глянул на друга Голованов. – Понял, командир! – Может, и я с ним? – спросил Демидыч. – Сиди. Филя, на ходу хрустя яблоком, быстро зашагал к калитке. – Вы говорите, Настя на обед придет? – спросил Голованов. – Минут через десять будет. – Помогите мне, Николай Васильевич, – вдруг попросил Голованов, да таким жалобным тоном, что Демидыч перестал жевать. – Чем я помочь-то могу, Паша? – Да ведь сын! И отчество мое дала! – Отчество, как и следует по закону, дают по имени отца, – строго сказал старик. – А как иначе? – Помоги, отец, – повторил Голованов. – Ты парень что надо. Орел! И честно скажу, по душе ты мне. Вот и друзья твои, гляжу, тебя уважают. – Не то слово, батя, – улыбнулся Демидыч. – Он командир. И этим все сказано. – Ты-то, Павел, не женился? – осторожно спросил старик. – Нет. – Что так? Пора бы, – вроде как не поверил Николай Васильевич. – Я Настю люблю. – Плохо любишь. Не писать да не звонить, а приезжать надо было! – Так она же запретила! – Баба с норовом, – согласился старик. – А с другой стороны, не чужой ты ей теперь. Максимка-то иной раз нет-нет да и спросит, где, мол, папа… Филя моментально вернулся, неся в руках пакеты, в которых оказалось приличное количество бутылок, колбас, сыров и копченостей. При виде такого богатства Николай Васильевич нахмурился. Но ничего не сказал, правда подумав при этом, что хорошо бы поначалу и с ним посоветоваться, прежде чем ехать в магазин, нашлось бы и у него в погребе кое-что закусить. – Не из «новых» ли вы «русских», ребята? – спросил он. – Неужели похожи? – широко улыбнулся Филя. – Теперь, милый, не разберешь… Такая заваруха пошла, что только руками развести… Гляжу, на полмильона отхватил! – Мама-а! – раздался голос Максимки. Голованов обернулся и увидел, как мальчишка со всех ног мчится к матери, стоящей возле калитки. – Держись, командир, – сказал Филя. Максимка подбежал, сунулся в подол матери и что-то зашептал, оглядываясь на незнакомых дядей. Настя оказалась статной черноглазой женщиной с длинной косой, которая покоилась на ее высокой груди. – Губа у тебя не дура, командир, – проговорил Демидыч. – Заткнись, – прошипел Голованов. |