Онлайн книга «Бархатный губернатор»
|
– Насчет Татарки. Чуть не забыл. Не кажется ли вам, что Грязнову и его товарищам пора прекратить пить вино на халяву? – Засуетились? Как там в песне… «То ли еще будет!» Но, по-моему, пока там тихо. – Кресту очень не нравятся «русские волки»… – Они мало кому нравятся. – Думаю, они не только пьют вино в Татарке? – Ждут. – Если Мак с Байбаком найдут общий язык, а дело идет к этому, у них возникнут большие проблемы. – Проблемы возникнут не только у них. – Отморозки – тоже чьи-то дети, – помедлив, сказал Крот. – У меня нет сведений, чтобы кто-то из них погиб от рук наших сотрудников, – суховато ответил Турецкий. – Не в этом дело, – поморщился Крот. – Сегодня уголовники, завтра отморозки и еще неизвестно, кто из них опаснее. – Вот когда придут отморозки, тогда и будем думать, что с ними делать. Но уголовничков-то они трясут. И наше дело им не мешать… Я понимаю, что ты хочешь сказать, – предупредил Александр ответ Алексея Петровича. – Конечно, я с удовольствием взял бы всю верхушку, но мешают наши идиотские законы. Не могу. Не может и ваш министр МВД. До чего дошло – по телевидению на это жалуется! Его зам имеет пять квартир, несколько иномарок, три дачи, а взять его никто не может. Более того, быстрее вашего министра возьмут, чем генерала-вора! – Едемте, Александр Борисович, -сказал Крот. Станислав Станиславович был в ударе. Он произнес целую речь о будущей работе партии, которая, правда, очень смахивала на устав, чем и не преминул воспользоваться Турецкий. – Не вы ли, Станислав Станиславович, работали над уставом РПДП? -очень серьезно спросил он. – А вы знакомы с ним? – Пришлось ознакомиться. – Над уставом я не работал, но мысли, в нем заключенные, близки мне. И в этом была главная причина моего согласия баллотироваться на пост председателя, – солидно ответил Акимов. Соня, сидевшая напротив Турецкого, усмехнулась. – Пост председателя такой партии, как РПДП, – прямая дорога в большую политику. – Дождемся выборов, – улыбнулся Станислав Станиславович. – Убежден, что победа будет за вами! – И на чем основано ваше убеждение? – Хотя бы на том, что вы единственный кандидат на этот пост. – Кандидаты могут выдвигаться в процессе съезда, – возразил Акимов. – Ни у кого из кандидатов, если они будут выдвинуты, нет такой славной биографии, как у вас, – открыто польстил Акимову Турецкий и, почувствовав легкий толчок в ногу, глянул на Крота, но ничего подозрительного не заметил. – Однако у них могут оказаться другие достоинства. – Например? – Деньги. – Думаю, для тех, кто предложил вам этот высокий пост, деньги не имеют значения. – А вам известно, кто именно предложил мне пост? – Но вы же сами недавно сказали! – Да? – удивился Станислав Станиславович. – Соня, разве я говорил нечто подобное? – Разумеется. И не раз, – подтвердила женщина. – Впрочем, тайны в этом никакой нет. – Смотря для кого, – загадочно произнесла Соня. – Ты забываешь, что перед тобой сидит следователь по особо важным делам! – В свое время передо мной сидел генпрокурор! – улыбнулся Акимов. – И ничего. – Как это ничего? – удивилась Соня. – Семь лет за решеткой – ничего?! – Вы упустили одну важную деталь, Софья Андреевна, – вступил в разговор Крот. – Станислав Станиславович сказал «в свое время». – Именно, – оживился Акимов. – Теперь времена другие. Кстати, – обратился он к Турецкому, – вы прибыли сюда, по-моему, для расследования нескольких убийств? – Вы давно приехали в Ставрополье? – не ответив на вопрос, спросил Александр. – Давненько. А что? – Думаю, нет ни одного человека в крае, который бы не знал, для чего я сюда прибыл. – Если мне придется возглавить партию, рассчитывайте на мою всемерную помощь, – искренне сказал Станислав Станиславович. – Демократы потому и терпели поражение, что в силу некоторых обстоятельств к истинной власти пришли преступные элементы. Положение необходимо исправлять, и, видимо, весьма крутыми мерами. «Или он сам дурак, или держит меня за полного идиота», – подумал Турецкий, с видимым интересом разглядывая будущего председателя новой партии, но вслух вежливо спросил: – И какие же меры вы предпримете в случае прихода вашей партии к власти? – Я уже сказал: самые крутые. – Самая крутая мера – смертная казнь. – В западноевропейских странах смертная казнь давно уже заменена пожизненным заключением. – Однако в Штатах нет-нет да и сажают кое-кого на электрический стул, – усмехнулся Турецкий. – Мы в России постараемся обойтись без такого стула. У нас нет этой варварской традиции, – с пафосом произнес Акимов. – Хочу вам напомнить, Александр Борисович, что к власти придет самая богатая партия в стране, – поддержал Акимова Крот. – Если судить по центральным и региональным организациям, представляющим на съезде интересы партии, то им ничего не стоит открыть новые современные тюрьмы для осужденных к пожизненному заключению. – Благодарю вас, Алексей Петрович, – наклонил голову Акимов. – Вы предупредили мой ответ. Хотел только добавить, что открытие тю-рем – лишь крохотная частичка задуманного… И Станислав Станиславович снова заговорил о грандиозных планах партии, о лицах, занимающих большие должности в правительстве и Президентском совете, которые целиком и полностью поддерживают начинания устроителей съезда. Он даже назвал фамилии, которые конечно же не ускользнули от внимания Турецкого. «Господи, что он несет?! – думал он, глядя на одухотворенное лицо бывшего диссидента. – Неужели ты, просидевший в лагерях семь лет, ничего не понял и ничему не научился? Или совершенно очумел, получив приглашение господина Потапова? Да нет, вроде искренен. Ишь как раскипятился, переживает, кулачком стучит…» – Алексей Петрович, – нагнулся Турецкий к Кроту. – Пригласил бы ты его куда-нибудь, а? Надоел. Крот понятливо усмехнулся, но терпеливо дождался окончания речи Акимова, даже слегка похлопал и предложил тост за успех всех начинаний новой партии, а потом, как бы между прочим, предложил: – Здесь прекрасный биллиардный стол, Станислав Станиславович… – Да? – неопределенно хмыкнул Акимов и посмотрел на Соню. – Хочешь глянуть, как меня разденет господин Кротов? Женщина не ответила, взяла сигарету, а прикурить ей дал от зажигалки мгновенно среагировавший Турецкий. |