Онлайн книга «Убийство на Неглинной»
|
Но вот показалось некое, почти факельное шествие. Окруженные бойцами, к штабу шли несколько небрежно одетых людей. Впереди важно вышагивал крепкого сложения блондин в накинутой на плечи черной шинели. Приближаясь, поднялись на веранду. Грязнов посмотрел на блондина и узнал его конечно. Президент общества «Евпатий» проходил по делу о кровавой расправе с чеченским авторитетом Хаджи, с которой началась в свое время настоящая война между чеченами и измайловской ОПГ. Но тогда будущего «патриота» прищучить не удалось. А после он слинял, и вот где оказался, друг любезный! И Витек Николаев тоже узнал Грязнова и с легкой улыбочкой кивнул как знакомому. – Что вас привело сюда, господин полковник, да еще с таким эскортом? – вежливо поинтересовался он. – А вот, пожалуйста, – Грязнов протянул постановление на производство обыска и изъятие вещдоков. Николаев внимательно прочитал, многозначительно покачал головой и присвистнул. – С чего ж это вы взяли, что убийцы у нас прячутся? – Он казался совершенно спокойным. – Давайте пройдем в помещение, займемся делом, а там и побеседуем. – Прошу, – улыбнувшись, показал рукой Николаев. – Нет уж, вы – хозяин, идите первым. – Грязнов обернулся к Пустовойту: – Ну вот, видишь, а ты боялся, что мы перестреляем друг друга. Все нормально. Давай в машину и привези из деревни парочку понятых. У нас пока разговор тут будет. Грязнов, Кондратьев и Николаев уселись в кабинете начальника лагеря, которым, видимо по совместительству, оказался все тот же президент. Остальных под охраной оставили в соседней комнате. – Виктор Николаевич, – начал Грязнов, доставая бланк протокола допроса и авторучку, – ваше охранное предприятие осуществляет обеспечение безопасности фирмы «Юнона»? – Да, это так. – Вам известно, что произошло в охраняемом вами помещении в прошлую пятницу? – Грязнов в упор уставился на Николаева. Тот долго и не мигая тоже смотрел на Грязнова, потом легко вздохнул, словно решил не валять ваньку, и спросил в свою очередь: – Вячеслав Иванович, скажите лучше, по чью душу приехали. Может, и я чего знаю. – Зачем с Кистенем шашни заводите? – Да кто ж вам такое ляпнул! – Факты имеются. – Выкладывайте! – Будет сделано. В Москве. Часа через три после того, как тут закончим. – А вы что, арестовывать меня собираетесь? – удивился Николаев. – И кто ж это вам позволит? – Зачем бы я такой эскорт сюда гнал? Сам подумай, Виктор Николаевич. А насчет кто позволит скажу: уже позволили. Надо было внимательно читать постановление на обыск, санкционированное заместителем генерального прокурора. Будем заканчивать, я позвоню в Рязань генералу Милютенко, знаешь такого? Так вот, он тебе все подтвердит. Он в курсе. – Эва! – присвистнул Николаев. – Даже «контору» подключили! Ну сильны! Так по чью все-таки душу? – Ты не ответил, что знаешь про пятницу? – Что вы моих ребят забрали на Петровку. – Откуда узнал? – Из фирмы позвонили. – Врешь. Никто у них ничего не знал. Когда, говоришь, звонили? – В пятницу. Не надо, Грязнов. Фирма с участковым связалась, вы ж опечатали там все. Он им и сообщил. – А почему их забрали, знаешь? – Жду, когда вы объясните, Вячеслав Иванович. – За соучастие в убийстве вице-премьера Нечаева. – Да ладно тебе, Вячеслав Иванович, – отмахнулся Николаев. – Не держи меня за полного идиота. – Выходит, плохо ты свои кадры знаешь. – А ты можешь головой ручаться за каждого своего мента?! – словно сорвался Николаев, но сразу взял себя в руки. – Я тут, – он постучал пальцем по столу, – за них ручаюсь. А как выйдут в город, кто скажет, какая моча ему в башку ударит? Да ты на любую собственную структуру взгляни – везде одна картина! – Значит, ты утверждаешь, что не можешь ручаться за Синицкого и задержанных вместе с ним? – Я так не говорил. – Но по логике получается. – Грязнов достал из внутреннего кармана фоторобот киллера и протянул Николаеву. – Этого знаешь? Тот долго смотрел, но лицо не дрогнуло ни единым мускулом. – Нет. Не видел. – Гарик его зовут… Сейчас возьмем дела твоих «евпатиев» и станем шуровать, да… Ну а эту его подругу? – показал фоторобот второго киллера, похожего на женщину. – А там, в ваших казармах, сейчас их выстроили в шеренгу и проверяют. Вот найдут – смеху-то будет! – Че-то вроде знакомое, а вспомнить не могу, – сказал неожиданно Николаев. – Молодец. Ты должен обязательно вспомнить… Володь, – повернулся к Кондратьеву, – посиди с ним, а я немного прогуляюсь, – и вышел из комнаты, оставив фотороботы перед носом Николаева. В котельной дежурил в эту ночь двадцатилетний парень, из молодых в этом лагере и, следовательно, призванный выполнять чаще других тяжелые хозяйственные работы. Спецназовцам он не удивился, приняв их за своих, возможно готовящихся к какому-то заданию. Так он объяснил чуть позже свое спокойствие. Этим обстоятельством опытные ребята сразу и воспользовались. Сунули под нос фоторобот мужика. – Не помнишь такого? – И пока паренек раздумывал, так и этак поворачивая фотографию, добавили женщину. – Ну с этого и начинали бы! – обрадовался он. – А я все смотрю, вроде похож, а не Гарик. А это его жена. Мария. Она вообще-то с длинными волосами, а тут… – Где их сейчас найти? – Его я, кажется, видел вечером. Перед дежурством. А она – дома у себя. В Рязани они живут. – Адрес не помнишь? – Вы у шефа спросите, он знает точно. – Это у Николаева, что ли? – Нет, зачем, у командира отряда, Пал Палыча Серафимова. Он в третьем доме живет. – Как фамилия-то этого Гарика? – Да Садековы они. В прошлом году из Казани сюда переехали. Квартиру получили. Мария – известная спортсменка. Лыжи и винтовка – биатлон называется. А Гарик, он вообще-то Гариф, но мы его так зовем, по-нашему, он вроде у нее тренером был раньше. А сейчас просто муж. Вот так устроился, – парень засмеялся. – А вы-то сами из какого отряда? – Потом расскажем, – рассмеялись и парни. – Сережа вот с тобой тут посидит, погреется, ладно, а я по делам сбегаю и вернусь. – Давай, мне тут вообще-то до утра… Сергей остался поддерживать незамысловатую беседу, а Костя рванул к начальству. Встретил на пути Грязнова и доложил о неожиданной находке. Бегом вернулись в штаб. Грязнов пошел в комнату, где сидели по углам руководители лагеря, и спросил, кто из них Пал Палыч. Поднялся сухощавый, лет тридцати мужик с мрачным, исподлобья, взглядом. |