Онлайн книга «Черный трибунал»
Но он ошибся… Бывший штабной подполковник отыскал его спустя год в подмосковном Калининграде, однако теперь Александр Фридрихович предстал в совершенно ином облике. Миллер возглавлял «Центр социальной помощи офицерам „Защитник“, одну из самых серьезных охранных структур столичного региона. А разыскав, не мешкая предложил: — Не хочешь у меня работать? Нашему центру очень нужны такие люди, как ты. — А что я, военврач, буду у тебя делать? — последовал вполне резонный вопрос. — Придумаем, — уклончиво ответил Немец. — Ты ведь, кажется, в Карабахе воевал? В тот час Серебрянский не ответил ни да ни нет, мол, пока работа есть, в морге работаю, нравится… Зашли в кафе, приличия ради заказали по пиву, да так и просидели с одной кружкой, беседуя целый вечер и сделав всего по несколько глотков. Анатолия Ильича, нашедшего наконец, кому излить душу, понесло… Он взахлеб рассказывал о работе: как интересно потрошить трупы и готовить препараты, какие удивительные секреты таит в себе человеческий организм, какие замечательные опыты ставил он на военнопленных в Степанакерте, а главное, какое увлекательное занятие сочинять сценарии убийств, которые никогда не будут раскрыты. — Представь себе, убить человека бесследно очень легко, — распалялся он, — большинство знаменитых убийц глупы, потому что оставляют следы. Самая дорогая вещь на земле — это глупость. Потому как за нее всего дороже приходится платить. А я знаю по крайней мере сто и один способ ликвидации любого так, что эта смерть никогда не будет раскрыта. Вот, послушай… Фанатизм Серебрянского, его подробные, натуралистические рассказы о сто и одном способе умерщвления явно заинтересовали Немца. Он слушал внимательно, не перебивая. И лишь в конце беседы как бы невзначай спросил: — А тебе много приходилось… убивать? — Не знаю, .не считал, — с подкупающей искренностью ответил Анатолий Ильич. — А скажи, заставить человека сделать то, чего он не хочет… Разговорить его, например… Очень сложно? — Гарантирую, что расколю любого за пятнадцать минут максимум. Даже тебя… Визиты Миллера в Калининград участились. Он присматривался к бывшему военврачу, как тренер футбольной команды к дублеру, готовя его на первые роли в клубе. Было ясно: Александр Фридрихович намерен предложить Серебрянскому что-то серьезное. Вскоре такое предложение последовало: по словам Александра Фридриховича, владелец одной фирмы, суровый негодяй, должен был ему немалые деньги, но гад стойкий оказался: не хочет подписывать дарственные на недвижимость. Так нельзя ли… — Отчего же нельзя? Давай сюда своего фирмача! — предложил Серебрянский, и глаза его зажглись фанатичным блеском: он уже предчувствовал наслаждение, но тем не менее спросил: — А что мне перепадет за это? — Любой труд должен быть оплачен, — ответил Немец. — Половина моя, половина твоя… — Справедливо… — А поприсутствовать можно? — Если сфинктер у тебя неслабый, присутствуй, — согласно кивнул отставной медик. Правильно говорят: самая сильная порука — круговая. Решив сообща разобраться с несговорчивым бизнесменом, Анатолий Ильич и Александр Фридрихович связали себя круговой порукой на всю жизнь. Оба без труда осознали очевидное: обратного пути для них уже не было. Немец, сам довольно жестокий человек, был просто ошарашен способом расправы Серебрянского с должником. В заброшенном гараже на окраине Калининграда, куда боевиками Немца был доставлен пленник, бывший военврач продемонстрировал все, на что был способен. Он подвесил провинившегося владельца фирмы на крюк, связав ему руки и ноги, заткнул кляпом рот. Бедолага висел над большим корытом, куда вскоре полилась его кровь. Анатолий Ильич, посмеиваясь, заживо вскрыл этого человека, вынимая из его тела то кишки, то печень, то сердце и объясняя Немцу при этом, что вскрытие ведется самым обычным способом, как всегда. Только заживо. Немца хоть и мутило от увиденного, но он досмотрел это страшное шоу до конца. В конце концов, его подручные тоже делали людям больно — ему вспомнились казни Мухи, Равиля и братьев Щедриных. А вообще Миллер был доволен — с Серебрянским можно иметь дело. Такой за деньги и мать бы выпотрошил, если бы она у него была… Понимая, что бывший военврач едва ли не самый ценный кадр «охранной структуры», незаметно для окружающих превратившейся в оргпреступную группировку нового типа, Миллер не стремился рекламировать таланты Серебрянского. Он даже настоял, чтобы отставник переехал из Калининграда в Мытищи, расположенные по соседству, — так, на всякий случай. Немец купил Анатолию Ильичу дом, открыл счет в собственном банке и категорически запретил звонить в офис «Защитника». Отношение Миллера к отставному военврачу приобрело оттенок подчеркнутого уважения. Хотя они по-прежнему оставались на «ты», хозяин «Защитника» обращался к нему не иначе как по имени-отчеству; то ли желая подчеркнуть особое положение Серебрянского, то ли еще по каким-то причинам… К весьма специфическим услугам бывшего сослуживца Немец прибегал лишь в самых крайних случаях. И такой случай опять настал… С середины девяностых годов среди московских бандитов начали циркулировать упорные слухи о какой-то глубоко законспирированной структуре, то ли ментовской, то ли «конторской», якобы созданной для физического уничтожения лидеров криминалитета. Структуру эту нарекали по-разному: «Белая стрела», «Возмездие», «13-й отдел»… С этой таинственной организацией связывали едва ли не все загадочные громкие убийства: Отари Квантришвили, «законника» Юрия Никифорова, известного как Калина, даже Владислава Листьева… Идея неотвратимости наказания овладевала криминальными массами, и, когда появился жуткий и загадочный «Черный трибунал», Миллер решил сыграть по-крупному. Действительно, если государство перешло к практике расправы без суда и следствия, почему бы под маркой государственного террора не ликвидировать конкурентов? Ликвидировать и списать на «Черный трибунал», наверняка все поверят. Миллер колебался долго, тщательно взвешивая «за» и «против». Он понимал: заподозри кто его, он рискует нарваться на серьезные неприятности. Но соблазн оказался слишком велик. Да и кризис, разразившийся семнадцатого августа, подхлестывал к более решительным действиям. О кандидатуре исполнителя можно было и не думать: Анатолий Ильич Серебрянский, с его несомненным талантом профессионального убийцы, должен был, по замыслу Александра Фридриховича, стать его тайным оружием. Зачем разветвленная организация? Чтобы поставить Москву на уши, достаточно одного-единственного человека. После памятного пожара в «Космосе», где в дыму задохнулись двое людей Немца, в офис «Защитника» пришел факс от «Черного трибунала»: «именем закона… к высшей мере социальной защиты…». Таким образом Миллер получил два неожиданных козыря: во-первых, готовый текст приговора (как выяснилось потом, совершенно типовой), а во-вторых, репутацию человека, пострадавшего от государственного террора. |