Онлайн книга «Приговор Бешеного»
Савелий схватил ее и с силой прихлопнул дверью. — А-а-а! — взвыл от боли Жарковский. — Что вы делаете? Мне же больно! — Я ее вообще сломаю, если ты не снимешь цепочку, понял? — В его голосе было нечто такое, что Жарковский тут же сказал: — Понял, понял. — Он скинул цепочку и впустил нежданного гостя в квартиру. — Что вам нужно? — потирая ушибленную руку, жалобно спросил он. — Что, так и будем стоять в прихожей? — усмехнулся Савелий. — Проходите в комнату. Савелий пошел за ним, осматривая жилище Жарковского. Старинная дорогая мебель, картины известных художников, антикварные вазы, посуда, роскошные ковры. — Шикарно живешь. Гена, — многозначительно уронил Савелий, — не по средствам. — Большинство этих вещей по наследству достались от бабушки, — промямлил тот. — Одна твоя бабушка работала до самой смерти бухгалтером, другая — контролером на фабрике, — с иронией возразил Савелий. — Ладно, оставим речь о нетрудовых доходах, я не из налоговой службы, — примирительно сказал он и в лоб спросил: — Кто тебе приказал убить Олега Вишневецкого? — Я не убивал его! — тут же воскликнул Жарковский, и в его глазах промелькнул животный страх. — Да, лично ты не уродовал машину, в которой разбился Олег, но ты передал приказ исполнителям. Еще раз спрашиваю: кто приказал убить Олега? — Я не знаю… он звонил мне по телефону… — пытаясь выкрутиться, на ходу сочинял Жарковский. — Вот как? — хохотнул Савелий. — Тебе звонит какой-то дядя и приказывает расправиться с уважаемым человеком, так, что ли? А ты как пионер салютуешь: есть! Здорово, да? Послушай, Гена, не выводи меня из себя, — стерев улыбку с лица, сказал он. — Я не могу… — взмолился Жарковский. — А давай я тебе помогу, хочешь? — неожиданно предложил Савелий, и тот с интересом кивнул. — Я тебе назову имя этого человека, а ты его фамилию, договорились? — Хорошо, — выдохнул тот. — Григорий Ефимович… — начал Савелий и увидел еще больший страх в его глазах. — Ну? — Он схватил Жарковского за ворот рубашки. — Говори! — Лаврентьев… — прохрипел тот, мгновенно покрывшись испариной. — Тебе жарко? — неожиданно сменил тон Савелий, отпустил свой захват, поправил на нем рубашку. — Да, — кивнул Жарковский, — я болен… — Бедняжка, давай выйдем на балкон, не могу видеть, как страдает хороший человек, — Савелий говорил так убедительно, что Жарковский даже успокоился. — Спасибо вам, спасибо большое… Поверьте, я не хотел участвовать во всем этом, меня заставили… Савелий участливо кивал головой, открывая балконную дверь. Потом с поклоном вежливо сказал, указывая хозяину рукой на балкон: — Прошу вас. — Спасибо, сразу полегчало, — ничего не подозревающий Жарковский вышел на балкон. — Из-за тебя только что погибла твоя секретарша — Надежда, — огорошил его Савелий. — Что?! — вскрикнул тот и повернулся к Савелию. — За смерть Олега Вишневецкого, — торжественно начал Савелий, — за смерть молодой девушки я приговариваю тебя к высшей мере наказания! — Вы не имеете права, — жалобно всхлипнул Жарковский. — Имею! — возразил Савелий. — Прощай! — и резко толкнул его в грудь. Нелепо взмахнув руками, Жарковский перевалился через перила и с криком полетел вниз. Перед его глазами стояло улыбающееся лицо Велихова, который говорил ему: «Я же тебя предупреждал, чтобы ты навсегда стер из своей памяти нечаянное знакомство с Григорием Ефи…» — дальше «дослушать» не удалось; Геннадий Александрович упал на бетонный козырек над подъездом, и череп его раскололся от страшного удара. — Один есть! За тебя, Олежек! — проговорил Савелий, до самого конца следивший за падением, потом, не торопясь, прикрыл дверь на балкон и направился к выходу… Сначала Велихову сообщили о странной смерти Ивана «Бывалого», а на следующий день он получил газету, где в рубрике: «Срочно в номер» сообщалось о гибели Жарковского. Газета придерживалась версии случайного падения с балкона. Эту версию выдвинули следователи прокуратуры, они предположили, что чиновнику внезапно стало плохо, он вышел на балкон, чтобы глотнуть свежего воздуха, но у него закружилась голова и он кувырнулся вниз. Автор заметки добавил от себя, что, на месте следователей, он бы всерьез рассмотрел и версию самоубийства господина Жарковского, для чего внимательно проверил бы его служебные дела и его личную жизнь. Прочитав это пожелание, Велихов усмехнулся; может, кто другой, но Жарковский никогда не наложил бы на себя руки, в этом он был уверен, так как знал его как облупленного. Так что же на самом деле случилось? Может быть, Надежда знает? Он торопливо набрал номер. — Вас слушают, — отозвался незнакомый женский голос. — А где Надя? — Кто ее спрашивает? — Знакомый. — Ее нет. — Как нет? Вышла, что ли? — Нет, сегодня Надя вообще не пришла на работу. Может быть, заболела или еще что, но трубку дома она не берет. — А не могла она поехать к Жарковским, чтобы выразить соболезнование, помочь семье? — Не думаю, семья Геннадия Александровича находится за границей, и он живет… простите, жил, — тут же поправилась женщина — … один. Что передать Наде, если она объявится? — Спасибо, я еще позвоню. — Велихов положил трубку и задумался. Все больше его тревожило, что ситуация явно выходит из-под контроля. Остаток рабочего дня был до предела заполнен различными встречами, совещаниями, заседаниями, и ему было не до тягостных размышлений. Около шести он еще раз позвонил в приемную Жарковского, но получил тот же ответ: «Надежда не объявлялась!» Ее домашний телефон тоже молчал. Почувствовав неладное, Велихов приказал своему телохранителю смотаться к Надежде домой и сразу же позвонить, если что-то прояснится. Звонок, громко прозвучавший в тишине кабинета, заставил его вздрогнуть. — Слушаю! — Шеф, это я! — услышал он взволнованный голос Николая. — Тут такое… — Говори толком, что случилось? — недовольно прервал его банкир. — Я звоню из ее квартиры. — И что? Где Надя? — Она здесь… — Голос телохранителя звучал странно. — Она мертвая! Холодная совсем. — Что? — Велихов вскочил на ноги. — Девчонка лежит вся голая, в крови, видно, сначала ее изнасиловали, а потом придушили. Вещи все перерыты. Что мне делать? — Как ты попал в квартиру? — Банкир взял себя в руки, и его мозг, как всегда, четко заработал: не хватало еще, чтобы его имя трепали в связи с этой девчонкой. |