
Онлайн книга «Приговор Бешеного»
![]() Стоит ли жизнь этого негодяя жизней сотен и тысяч людей? Спроси его, и он даже спросонья убежденно заявит, что его жизнь вообще бесценна. А нужно ли подвергать риску сотни и тысячи жизней в обмен на правду о войне в Чечне? Нет! Тысячу раз нет! Перефразируя слова классика — никакая война не стоит слезинки, тем более крови хотя бы одного ребенка. Савелий взглянул на часы: до прилета в Москву осталось совсем немного времени. Господи! Как же трудно сделать правильный выбор! Учитель, как мне не хватает тебя! Савелий воздел кверху руки, закрыл глаза, и из его души раздался крик, который никому не был слышен. Никому, кроме… Кроме Учителя. Савелию вдруг показалось, что он не в самолете, а летит в каком-то странно-непонятном удивительнофантастического цвета пространстве. Он физически совершенно не ощущает своего тела. Более того, он его даже и не видит. Это как сон, в котором ты вроде бы и присутствуешь, но себя не видишь. Твое нечто взлетает все выше и выше, мимо проносятся небесные тела, звезды, планеты, а ты все летишь и летишь. Пока наконец что-то непонятное не замедлило твой странный полет, не остановило тебя и ты не замер в предчувствии чего-то удивительно знакомого и тревожно приятного. — БРАТ МОЙ! — прозвучал из ниоткуда знакомый до боли голос Учителя. — Учитель! — с тревогой откликнулась субстанция Савелия. — ЧТО БЕСПОКОИТ ТЕБЯ, БРАТ МОЙ? ТЫ ЖЕ ОТЛИЧНО ЗНАЕШЬ ОТВЕТ! — Но Учитель, на каких весах я могу взвесить свой долг перед людьми? Перед настоящим и будущим поколениями? — БРАТ МОЙ, ПОЧЕМУ В ТВОЕМ ГОЛОСЕ СЛЫШИТСЯ СОМНЕНИЕ? ТЕБЯ ЖЕ ВСЕГДА ОТЛИЧАЛА РЕШИТЕЛЬНОСТЬ! РАЗВЕ ТЫ ЗАБЫЛ ГЛАВНЫЙ ПОСТУЛАТ НАШЕГО УЧЕНИЯ? — Впервые в голосе Учителя Савелий услышал некоторое разочарование. — Нет, Учитель, я всегда помню его, — возразил он. — «ПРИ ПРИНЯТИИ ЛЮБОГО ВАЖНОГО РЕШЕНИЯ ВСЕГДА РУКОВОДСТВОВАТЬСЯ УМОМ, НО ЕСЛИ УМ КОЛЕБЛЕТСЯ, ТО НУЖНО ПРИСЛУШАТЬСЯ К СВОЕМУ СЕРДЦУ! « — ТВОЙ УМ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО В СМЯТЕНИИ, БРАТ МОЙ, НО РАЗВЕ МОЛЧИТ ТВОЕ СЕРДЦЕ? — На сей раз голос Учителя смягчился. — Как трудно порой подчиниться своему сердцу, когда разум твой колеблется, — с надрывом произнес Савелий. — Внутри тебя такое давление, что кажется, сейчас взорвешься. — А КОМУ СЕЙЧАС ЛЕГКО, БРАТ МОЙ? — с иронией спросил Учитель. — Когда вы рядом. Учитель, мне легко. — В ТЕБЕ ЕЩЕ КРЕПКО СИДЯТ ТАКИЕ УПРОЩЕННЫЕ ЧУВСТВА, КАК ВИДЕТЬ И СЛЫШАТЬ. ПРИСЛУШИВАЙСЯ ПОЧАЩЕ К СЕБЕ: С ТЕХ ПОР КАК Я УШЕЛ В КОСМОС, Я НИ РАЗУ НЕ ПОКИДАЛ ТЕБЯ, НИ НА ОДНУ СЕКУНДУ. — Ты — во мне, я — в тебе! — ВОТ ИМЕННО! ТЫ — ВО МНЕ, Я — В ТЕБЕ, БРАТ МОЙ. Я ВСЕ ВРЕМЯ СЛЕЖУ ЗА ТВОИМИ МЫСЛЯМИ, ЗА ТВОИМИ ПОСТУПКАМИ… Савелий вопросительно прислушался. — С ОГРОМНЫМ УДОВЛЕТВОРЕНИЕМ МОГУ СКАЗАТЬ, ЧТО Я ГОРЖУСЬ СВОИМ БЫВШИМ УЧЕНИКОМ, — голос Учителя чуть дрогнул. — ЧТО ЖЕ КАСАЕТСЯ ТВОЕГО ПЛЕННИКА, ТО ЗАДАЙ СЕБЕ ДВА ПРОСТЫХ ВОПРОСА. ПЕРВЫЙ: НАСТИГНЕТ ЛИ ЕГО ВОЗМЕЗДИЕ ЗА ЕГО ЗЛОДЕЯНИЯ, ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ ЕГО ОТПУСТИШЬ? И ВТОРОЙ: СМОЖЕШЬ ЛИ ТЫ ВЕРНУТЬ К ЖИЗНИ ТЕХ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ МОГУТ ПОГИБНУТЬ ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОГО ПРАЗДНОВАНИЯ В ТВОЕМ ГОРОДЕ? ОТВЕТИВ НА ЭТИ ДВА ВОПРОСА, ТЫ СУМЕЕШЬ ПРИНЯТЬ ПРАВИЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ. — Господи, Учитель, как же вы легко решаете сложные задачи! — с завистью воскликнул Савелий. — И ТЫ СО ВРЕМЕНЕМ НАУЧИШЬСЯ ЭТОМУ, — заверил Учитель. — Некогда? — У КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА СВОЙ ПУТЬ К ПОЗНАНИЮ ИСТИНЫ. ОДНИ ЗАТРАЧИВАЮТ ГОДЫ, А ДРУГИЕ… — Учитель сделал небольшую паузу. — ДРУГИМ НЕ ХВАТАЕТ И ВСЕЙ ЖИЗНИ. Савелию вдруг показалось, что он видит его улыбку. — Спасибо, Учитель! — искренне поблагодарил он. — ЗА ЧТО? Я НЕ СКАЗАЛ ТЕБЕ НИЧЕГО ТАКОГО, ЧЕГО ТЫ НЕ ЗНАЛ РАНЕЕ… — Иногда истина лежит на поверхности, а ты ее не видишь. — ВОЗМОЖНО, ТОЛЬКО НЕ В ДАННОМ СЛУЧАЕ, — возразил старый Учитель. — ПРОСТО ТЫ НЕ ХОТЕЛ ВИДЕТЬ. — Вы правы. Учитель, как всегда. — БОЛЬШЕ ВЕРЫ В СЕБЯ, БРАТ МОЙ, ОСТАЛЬНОЕ У ТЕБЯ ЕСТЬ. ПОМНИ ОБ ЭТОМ! — Да, Учитель! — Я — В ТЕБЕ… — Ты — во мне! — повторил Савелий. — ПРОЩАЙ, БРАТ МОЙ! — Прощай, Учитель!.. — Слушай, Бешеный, что с тобой? — откуда-то прозвучал голос Мушмакаева, и тут Савелий увидел его. — А что со мной? — спросил Савелий. — Уставился на меня, не мигая, и смотришь, словно буравишь насквозь. Мне даже жутко стало, — признался Мушмакаев. — Послушай, Муха, ты хочешь жить? — задумчиво спросил Савелий. — В каком смысле? — В прямом. — Кто ж не хочет? — В глазах Мушмакаева мелькнула надежда. — Сколько ты хочешь за мою жизнь? — А во сколько ты ее сам оцениваешь? — Моя жизнь бесценна! — с пафосом воскликнул он. — От скромности ты не умрешь, — ухмыльнулся Савелий. — Если ты ответишь на два мои вопроса, то я тебе не только подарю жизнь, но еще и расскажу о том, как ты сможешь получить больше миллиона долларов. — В каком смысле подаришь жизнь? — ухватился тот за главную мысль. — Отпущу тебя на все четыре стороны. — Ты шутишь? — Нет, не шучу, — серьезно заверил Савелий. В его голосе и во взгляде было нечто такое, что заставило Мушмакаева поверить. — Задавай свои вопросы, — решительно сказал он. — Как можно предотвратить намеченные тобой взрывы в Москве во время празднования 850-летия города? — Савелий не моргая смотрел ему в глаза и внимательно «прислушивался» к его мыслям. — Откуда… — начал Мушмакаев, но сам оборвал вопрос, осознав, что не это сейчас главное. — Ты что, поверишь мне на слово или продержишь в каком-нибудь подвале до тех пор, пока не закончится празднование? — К чему такая морока? Отпущу, как прилетим в Москву. — А если я тебя обману? — Не обманешь! Сам говорил, что твоя жизнь бесценна, зачем тебе ею рисковать? — Савелий продолжал его буравить своим взглядом. Несколько секунд Мушмакаев выдерживал его взгляд, мучительно пытаясь найти для себя ответ: стоит ли сдавать своих сподвижников, чтобы ценой их жизни купить свою? Нет, это были не остатки проснувшейся совести, а желание решить, стоит ли рискнуть и еще поторговаться или не гневить Аллаха, который подарил ему шанс? Нет, слишком велик риск! Тем более этот Бешеный говорил о каких-то огромных деньгах, хотя вполне мог и не предлагать их. — Не знаю, может быть, я и пожалею об этом, но почему-то верю тебе, — сказал Мушмакаев. Он начал рассказывать о придуманном им плане, который должны воплотить в жизнь его боевики. Когда он закончил, то спросил: |