Онлайн книга «Правосудие Бешеного»
Не слушая ничьих советов, Малютин подал начальству рапорт о своей отставке. Уговаривая себя, что сделал это без всякого сожаления, он начал готовиться к тому, чтобы передать все имеющиеся у него дела своему будущему преемнику. Но, видимо, внутри у Сергея Петровича все-таки остался гореть маленький огонек профессионального самолюбия... Он прекрасно понимал, что после его ухода все уголовные дела, связанные с президентским окружением и остальными, облеченными высокой властью людьми, попадут под сукно или будут вовсе закрыты. Он позвонил Савелию и попросил о встрече. Они снова увиделись в парке "Лосиный остров". Говорков принял с пониманием известие об отставке Малютина. Единственное, о чем он жалел, что теперь с уходом следователя с работы у Джанашвили опять появится уверенность в своей силе и безнаказанности. - Вот, возьмите... - произнес Малютин, протягивая пухлый портфель Говоркову. - Что в нем? - Копии наиболее важных уголовных дел. Я только вам могу доверить эти документы. Пусть они будут у вас. Может быть, когда-нибудь для них и придет время. Если хотите, попытайтесь их обнародовать. Только лучше этого не делать: в суд эти дела не пойдут, а преступники успеют замести следы, узнав, что о них уже известно Генпрокуратуре... - Спасибо за доверие, Сергей Петрович. - Да ладно вам! Это все, что я еще могу сделать. Благодарю вас за жену. - Как она? - Ей лучше, но, сами понимаете, заживает не быстро. Хотя она просила поблагодарить вас за то, что вы уменьшили ее боль. Я спрашивал, что она имеет в виду, но она сказала, что вы поймете! Но психологическая травма очень тяжела. Мы, наверное, уедем из Москвы назад, в Сибирь. Там как-то чище. - Ну, что же, счастливо! - Савелий протянул руку Малютину. - А вам счастливо оставаться... - сказал Сергей Петрович и пожал протянутую руку. - Спасибо! - Савелий крепко ответил на рукопожатие. - И прошу вас, будьте максимально осторожны! Вы можете остаться один на один с этим змеиным клубком... - Мухтар постарается! - Вот и хорошо... Это были последние слова Малютина, которые Савелий от него услышал. Через два дня, не успев полностью сдать свои дела, Сергей Петрович неожиданно для всех, кто его знал, скоропостижно скончался в собственном кабинете. Официально было объявлено, что Малютин умер прямо на рабочем месте от обширного инфаркта миокарда. Савелий позвонил в Архангельское, чтобы выразить свои соболезнования семье. Трубку снял Игорь, сын Сергея Петровича, и Бешеный передумал, боясь, что телефон может прослушиваться, а он не знал, о чем может пойти речь. - Это Игорь? - спросил он. - Да, Игорь! Кто это? - Не могли бы мы повидаться? - А кто это и что вам угодно? - Это коллега вашего отца, и нам необходимо повидаться... - уклонившись от прямого ответа, настойчиво проговорил Савелий, одновременно посылая в его сторону приказ подчиниться и больше ничего не спрашивать. - Хорошо! - повиновался Игорь. - Где и во сколько? - Вы знаете где... - заверил Савелий и вновь подключил свою энергетику... Они встретились на смотровой площадке на Воробьевых горах перед университетом. Симпатичный высокий молодой человек был очень похож на своего отца: такие же серые глаза, такой же прямой и простодушный взгляд. Савелий подошел к нему. - Мое имя Сергей! - представился он. - Это я вам звонил, но я не коллега вашего отца! - Я догадался... - Игорь нисколько не удивился и не насторожился, его глаза вопросительно смотрели на Савелия с усталой грустью. Сказав обычные в таких случаях слова соболезнования и о горечи утраты, Савелий поинтересовался у Игоря: - Твой папа часто жаловался на сердце? Я, конечно, его не так хорошо знал, но при наших встречах он ни разу об этом не говорил, даже в самые тяжелые моменты. Взгляд молодого человека оживился. - Знаете, в его скоропостижной смерти есть нечто странное. Вообще-то папа любил иногда похныкать, любил, когда мы все его жалели. У него часто болела голова после работы, особенно когда долго задерживался в Генпрокуратуре, и он всегда нам говорил об этом. А здесь - сердце... Нет, на сердце папа никогда не жаловался! - твердо проговорил Игорь. - Я ездил в ЦКБ, просил показать мне документы обследования... - Какого обследования? - Когда его назначили три года назад в Прокуратуру, обязали пройти диспансеризацию. Он тогда целую неделю пролежал в "Кремлевке" и все посмеивался, что начинает работу с больничной койки. - И что же тебе сказали в больнице? - Они потеряли его карту! Представляете? Потеряли! - с горячностью выпалил Игорь. - Это мне лично сказал главный врач "Кремлевки". Что уж говорить об остальном, когда в главной больнице России теряются медицинские карты... - Ладно, Игорь, папу уже не вернуть, - успокаивающе заметил Савелий. Позаботься о маме и не вешай носа!.. Случившееся с Малютиным не нравилось Савелию все больше и больше. Уж слишком много вопросов возникало в связи с его странной, столь скоропостижной кончиной. Все сходилось к тому, что следователя поспешили убрать именно до того момента, как он покинет свою должность. "Видимо, кому-то удобно и выгодно прикрыть его смертью пропажу важных документов, - думал Савелий, - не удивлюсь, если мне скажут, что теперь в Генпрокуратуре кое-каких документов не могут найти... Если у Малютина в сейфе хранились дела, копии которых он предусмотрительно передал мне, и если теперь их нет и в помине - значит, мои предположения верны и смерть его наступила не от внезапно постигшей его болезни, - продолжал размышлять он, - а в силу его должностного положения и профессиональной принципиальности. Ну, а элегантно умертвить человека у нас специалистов - как грязи! Хоть в ГРУ, хоть в той же ФСБ... Надо обсудить эту тему с Константином Ивановичем - может, ему с его верха виднее". Савелий взял одну из папок из портфеля Малютина и, договорившись с Богомоловым о встрече, поехал к нему. Был поздний вечер, генерал все еще работал, когда к нему в кабинет зашел Говорков. Под мышкой Савелий держал папку. - Садись, Савушка, попей чайку, я сейчас освобожусь... - Константин Иванович что-то быстро писал, время от времени заглядывая в свой рабочий блокнот. Наконец он оторвался от писанины, со вздохом облегчения отодвинул бумаги от себя и, встав из-за своего рабочего стола, переместился в кресло напротив Савелия. - Ну, что там у тебя? - Генерал пытался говорить бодро, но его выдавали усталые глаза, которые даже слезились, и резко проступившие на лице морщины. Опять что-то на Джанашвили выкопал? Или все Велихова мечтаешь достать? |