Онлайн книга «Заколдованный участок»
|
– Устал? – спросила Вера. – Дело привычное. – А я мозоли набила. Второй день ковыряемся... На хлебокомбинате у нас сплошная автомати– зация. – А агроном твой где работает? – впервые спросил Мурзин о мужчине, с которым уехала Вера. – Не агроном он давно, – сказала она с горечью. – А кто? – Кто... Конь в верхней одежде! – Вера усмехнулась. – Вот уж действительно конь. Пьет, как мерин, и гуляет, как жеребец... – А такой положительный казался. – Вы все положительные кажетесь сначала... Вера пошла к дому, чтобы умыться. В умывальнике воды не оказалась, она взяла ведро, но подошедший Мурзин перехватил: – Ладно, принесу... Сходил за водой, но не стал наполнять умывальник, а полил Вере на руки прямо из ведра. Потом попросил: – Слей мне тоже. Вера лила ему на руки, на плечи, а потом вдруг созоровала: оплеснула всего разом. – Ты чего? В штаны же натекло! – закричал Мурзин. – Натекло не вытекло, поправимо! – непонятно для самой себя выразилась Вера и смутилась. И перевела речь на бытовое: – Баню бы истопить... – Это можно. И вот уже вечер, уже из трубы бани идет дымок. Вера направилась в баню, а Мурзин медлил, чего-то возился во дворе. – А ты чего же? – Я потом... Я по первому жару не люблю... – Стесняешься, что ль? – Было бы чего... И Мурзин тоже зашел в баню. Там он, охлестываясь веником, думал, что мужики все-таки гораздо менее бессовестный народ, чем бабы. Он вот за несколько лет поотвык от жены, лишний раз на нее не посмотрит, а она запросто: и бедром задевает, и рукой, и ногой. В бане и без того жарко, а от этих прикосновений совсем нечем дышать. Мало того, Вера, вольно разлегшись, сказала: – Ну-ка и меня. Мурзин поднял над нею веник, замахнулся – и опустил, мелко дрожа листьями над спиной Веры, щекоча и дразня. – Хорошо! – сказала Вера. А Мурзин вдруг догадался. И про баню, и про веник, и про ее прикосновения. – Нарочно, да? – спросил он ее в самое ухо. – Чтобы доказать, что мы с тобой живем? Я, конечно, не удержусь... Но свидетелей нет, и мы в бане! В бане, а не в доме, поэтому баню делить будем, а дом нет! Вера расхохоталась: – Вот дурак! Ну и дурак.... Мурзин понял, что, кажется, действительно зарапортовался. – Ладно, Вер, – сказал он, прикасаясь к Вере уже не веником, а рукой, пальцы которой, правда, дрожали еще больше веника. – Пошел отсюда! Хам! – интеллигентно крикнула Вера и совсем неинтеллигентно пихнула его ногой, отчего он вылетел в предбанник. И там, потирая бока, опять удивился: с одной стороны, баба явно бесстыднее мужика, с другой – гораздо терпеливее. Сама же хотела того, что и он, а вот – отпихнула. Нет, велика разница между мужчиной и женщиной! 15 Велика разница между мужчиной и женщиной, и Вадик это понимает как никто. Женщины вообще другие. Например: приезжает в село человек и обнаруживает свою полную профессиональную непригодность да еще начинает заниматься какими-то темноватыми делами. Что должно возникнуть у женщины по отношению к такому человеку? Презрение как минимум. А возникает интерес. То есть Вадик никакого пока особенно интереса у Нины к Нестерову не замечал, но ревнивым чутьем влюбленного человека понимал, что может быть. Намечается или уже наметился. Он захотел проверить эту гипотезу собственными глазами, заодно кое-что узнав по интересующему его вопросу. Вадик пришел к Нине и предложил прогуляться и зайти к Нестерову. – Зачем это? – Ну, просто так. – Не понимаю. – Ладно, скажу. Понимаешь, с этим кладом какая-то ерунда. Я тебе всего не могу сказать, я еще сам не разобрался. Короче, мне надо посмотреть на его обувь. – Он как-то замешан в этом? – Весьма вероятно! – загадочно выразился Вадик. А было уже темно. И у дома Нестерова метнулась какая-то тень, явно желая скрыться и попав при этом в свет лампочки на столбе. Это был Володька, брат Нины. – Привет, – сказал Володька равнодушным голосом, будто и не он сейчас вел себя так странно. – Ты что тут делаешь? – удивился Вадик. – Да так. Гуляю. А тебе домой не пора? – строго спросил он Нину. – Кто бы говорил. – Говорю как брат! Старший! Нина на это ничего не ответила и пошла в дом. Вадик за нею. Володька ничего не понял. И Нестеров не понял, зачем к нему зашли Вадик и Нина. Предложил: – Чаю хотите? Или вина? Французского. – Вы без него не можете? – спросила Нина. – Почему? – Да просто вспомнила, один знакомый в городе говорит: я могу жить без хлеба и соли, но не могу жить без французского вина и шотландского виски! – Нет, у меня это не смертельно. Жить могу. Вадик тем временем увидел в углу резиновые сапоги, но не оставил без внимания и пикировку, которая ему очень понравилась: он услышал в ней неприязненные нотки. А Нестеров и Нина остались недовольны этим коротким разговором. И зачем я сказал, что вино именно французское, что за мальчишеское хвастовство? – подумал о себе Нестеров. И зачем я сравнила его с дурацким знакомым, что за девчачье желание даже в мелочи уязвить? – подумала о себе Нина. А Вадик наконец задал интересующий его вопрос: – Я что хотел: не дадите на вечер сапоги? Мои прохудились, а я на рыбалку собрался. – Пожалуйста. – Я только примерю. Вадик взял сапоги, начал примеривать, однако делал это только для вида, а сам мимоходом, но внимательно осмотрел подошвы. – Нет, извините. Не мой размер. До свидания. Ты идешь? – спросил он Нину. – Да, конечно. На улице Нина стала прощаться с Вадиком. Тот напомнил: – Мы же погулять хотели. – Разве? Ты на рыбалку собрался вроде. – Да это я так. Хочешь, я тебе все расскажу? – Нет. Вадик огорчился этим ответом и хотел всё-таки рассказать, несмотря на нежелание Нины, но тут мимо прошел кто-то вздыхающий и печальный. Это был Андрей Ильич. Он размышлял о лихорадке кладоискательства, охватившей деревню, и о том, как бы ее прекратить. |