Онлайн книга «Пропавшие в Бермудии»
|
– Так в этом и дело! Об этом я тебе и толкую все время! – сердито ответил Роджер, хотя вовсе об этом не толковал. По крайней мере – не все время. – В этом-то вся штука. Каким ты сюда попал, таким и останешься. Если болел живот – будет болеть живот. Если зуб – будет болеть зуб. Пусть даже его вырвать – будет болеть! А если ты хотел есть – ты всегда будешь хотеть есть. Вечно. Я вот уже двести с лишним лет все время хочу жрать. Думаешь, не надоело? Ты представь – все время есть, есть, есть и при этом не быть сытым! Очумеешь! – жаловался Роджер, засовывая в рот очередной кусок курицы. – Даже когда поел? – Когда поешь, чуть-чуть легчает. Ненадолго. – А почему ты не толстеешь? – Не знаю. Все как в яму проваливается… Глючка вон тоже не толстеет, а жрет не хуже меня. Ее на корабле тоже держали впроголодь. Ты давай, присоединяйся. – Спасибо, не хочется. Ник смотрел на еду чуть ли не с отвращением. Ему показалось, что, если он начнет сейчас есть, может заразиться этой странной болезнью. – А боцман Пит здесь? – спросил он. – Конечно. Все сантамарийцы здесь, хотя некоторых уже не узнать, а некоторые не признаются, постарались забыть об этом. Другие люди стали! Тут послышался громкий сварливый голос, топот, дверь камбуза с треском открылась и вбежал большой и злой человек. Он был в костюме вполне современного вида, а в руках держал пучок просмоленных веревок. – Вот ты где! – закричал он. – Бежим! Роджер вскочил из-за стола и полез в маленькое окно. За ним полез и Ник. А Глючка шмыгнула под стол и стремглав метнулась куда-то с таким визгом, будто именно ей собирались всыпать линьков. Они помчались по каким-то кустам, петляя, и Роджер вскрикивал: – Это и есть боцман Пит! Зачем только я о нем вспомнил! Вспомнил – вот он и появился! – Но надо же захотеть! – не понимал Ник. Роджер даже остановился: – При чем тут захотеть? Достаточно вспомнить. А когда вспоминаешь – боишься захотеть увидеть. А когда боишься – тогда и начинаешь хотеть! Дошло? До Ника не совсем дошло. К тому же его отвлекли кусты за спиной Роджера, которые заколыхались, будто от сильного порыва ветра. Но ветра не было. Значит, там лезет человек. Ник хотел предупредить Роджера, однако было поздно: боцман Пит выскочил из-за кустов, схватил Роджера за шиворот, а потом одним броском уложил его к себе на колено и занес руку. – Не смейте! – закричал Ник. Боцман Пит посмотрел на него бешеными глазами и прорычал: – Уйди, а то и тебе достанется! И хлестнул Роджера… воздухом. То есть ничем – потому что линьки исчезли. Пит растерянно огляделся, пошарил рукой возле себя. – Это ты сделал? – спросил он Ника. Ник пожал плечами. Может, и он. Вообще-то он представил, что удара не будет. Значит, у него такая сила воображения? Сроду бы не подумал. Пит настолько был ошарашен, что ослабил хватку – и Роджер тут же выскользнул из его лап, отскочил и закричал: – Что, съел? Нечем меня выпороть? А ты воображелай новые линьки, ну? Боцман Пит наморщил лоб – видимо, в самом деле попробовал вернуть орудие сечения. Не получилось. Он кинулся туда, сюда, пошарил по кустам, словно надеясь отыскать там запасные линьки. Но, конечно, не нашел. – Ладно, мерзавец, – сказал он. – В следующий раз получишь двойную порцию! И побрел прочь. – Странно, – сказал Ник. – Тут полно кустов, то есть веток. Он мог бы и ветками тебя высечь. – Не мог! – приплясывая от радости, ответил Роджер. – У него какое желание? Всыпать мне линьков! Линьков, а не веток, понял! Теперь будет где-нибудь искать новые. Но ты – гений! Я двести лет пытаюсь этому научиться – не получается. Это уж от природы. Ты меня спас, Ник, спасибо! – и Роджер пожал Нику руку. Тому было очень приятно, но он сказал: – Да пустяки, это у меня запросто. – Я теперь даже и прятаться от него не буду! – восторгался Роджер. – Если ты со мной, мне ничего не страшно. Вот мне повезло! – А что, часто он тебя ловил? – Раз в полгода примерно. Отводил душу и успокаивался. Но через час опять хотел меня высечь. Он даже пытался со мной договориться: давай, говорит, ты будешь рядом, под рукой. А я буду сечь тебя совсем не больно. Я согласился – надоело ведь тоже бегать. А он пару раз в самом деле шлепнул только чуть-чуть, а потом как хлестанет! Даже заплакал – ничего, говорит, не могу с собой поделать, я ведь не просто отшлепать тебя хочу, а высечь! Я даже попросил сделать для него мою копию. Он же сам воображелать ничего не может, фантазия убогая. Я обратился в ЦРУ: сделайте мне двойника. Они сделали, он его порол неделю без устали, а потом говорит: «Все, сломался. Уже не кричит так отчаянно». И опять стал гоняться за мной. Нет, ловко ты его. Раз – и нет линьков! – И так со всем можно? – Если бы. Во-первых, не все умеют, во-вторых, иногда желается не то, что хочешь. И не забывай: тут навсегда сохраняются желания, с которыми сюда попал. То есть они тоже исполняются, но все равно сохраняются. Ник вспомнил о своем невольном пожелании остаться у родителей в единственном числе и помрачнел. – Ты чего? – спросил Роджер. – Понимаешь… Мы летели вместе… Мама, папа, брат. Я захотел оттуда пропасть. Но брату тоже пожелал пропасть. Как думаешь, это исполнилось? То есть даже не пропасть… Я представил, что я один у родителей… То есть не всерьез… – Не всерьез? Бермудии все равно, всерьез или не всерьез! Одно из двух – или твой брат пропал совсем, то есть совсем, понимаешь? Или он остался живой и где-то здесь, но ты его никогда не увидишь! – Почему? – испугался Ник. – Потому что у тебя было такое желание! – Но теперь-то у меня другое! – А Бермудии наплевать – и с ней никогда не договоришься! Первое слово дороже второго! Бежать отсюда надо, вот что я тебе скажу! – А как? В это время Ник чувствовал странный зуд в пальцах. Ему нестерпимо хотелось что-то взять в руки. Ник поднял небольшой гладкий камень, повертел его и отбросил. Огляделся. Роджер внимательно посмотрел на него. – Я нашел тебя там, где игральные автоматы, – задумчиво сказал он. – Когда пропал, ты хотел поиграть на компьютере, так? Ха! Парень, ты влетел, как и я! Теперь ты будешь вечно хотеть играть во что-нибудь! И никогда не наиграешься! Хочешь поиграть, да? Хочешь? – Да, – признался Ник. – Может, поблизости есть какое-нибудь местечко? |