Онлайн книга «На корабле полдень»
|
— Покажем агрессивной расе ягну, что есть расы не менее агрессивные! — С бравурностью пропагандистской передачи отчеканил Баков. — Разведем супостату педали! Ну а бывалый Цапко мрачно процедил: — Горжусь Россией. — Твое решение одобряю, Пушкин, — сказал Булгарин, который, конечно же, всё слышал. — Если одобряете, товарищ капитан третьего ранга, прикажите, чтобы «Андромеда-Е» помехами помогла. — Дельно! Сейчас обеспечим. Комтуров было девять. Нас — шестеро. К счастью для нас, ягну имели своеобразные представления о тактике. Их комтуры ходили в бой без прикрытия паладинами. (В чем была причина — не знал ни один ксенопсихолог.) Но комтур — он на то и комтур, чтобы иметь толстенную броню. — Бьем по каждому четырехракетным залпом! — Приказал я. — А там видно будет… На сей раз озорных комментариев не последовало вовсе. Да оно и понятно — счет времени шел на секунды. Из центрального отсека моего «Орлана» вывалились ракеты «Гюрза» и с немым остервенением унеслись к ближайшей цели. Зная цену каждому мгновению при перехвате вражеских ударных флуггеров, я немедленно переключил свое внимание на визир полуавтоматического наведения башенных пушек Г-85. Если бы мы атаковали вражеские танки, то тумблер выбора боеприпасов был бы установлен в положение «бронебойные». Но поскольку речь шла о космических целях, я предпочел осколочные с установкой на дистанционный подрыв. Мы недостаточно хорошо знали особенности комтуров. Но действовать надо было так, словно перед нами — тяжелые конкордианские «Гэдиры», утыканные огневыми точками самообороны, как ёж — иглами. Поэтому я, выдохнув в эфир «Маневр уклонения!», пошел вправо-вниз с хаотичным кувырканьем, в наивной надежде сбить с толку два-три из восьми мозгов пилота ягну… Да, я не ошибся. Комтуры располагали плазменными пушками — для самообороны. И я снова же не ошибся, когда счел свое кувыркание нелепым… «Мой» комтур, схлопотав ведер этак двадцать разнокалиберных убойных элементов из голов «Гюрзы» и потеряв всю подвеску с пенетраторами, всё же дотянулся до меня из могилы. Канареечно-желтое плазменное пламя жадно облизало борта моего флуггера и поцеловало взасос тангажные дюзы. И хотя терморегуляция в моем скафандре «Гранит-3» была выше всяких похвал, мне почудилось со всей явственностью, что воздух в кабине нагрелся за одну секунду градусов на двести. «Если есть цыпленок табака, почему бы не быть орлану табака», — печально подумал я. — Ну погоди, гад, — прошипел я, стараясь не слушать как громко и часто стучит мое сердце. Я кое-как стабилизировал машину. Повернув голову, захватил врага интерактивным нашлемным прицелом. Башня со спаркой 85-мм орудий с изумительной легкостью развернулась почти строго в зенит и немедленно выплюнула десяток увесистых снарядов. Получи, аспид! Усвоить еще пять ведер осколков комтур просто не смог. И он взорвался — неожиданно бурно, разбрызгивая алые и бело-синие струи огня, сияющие всеми цветами лоскуты плазмы и зловеще мерцающие звезды… В общей сложности мы сбили пятерых. Куда запропастился шестой я вообще не понял — может, комтуры научились невозможному и он упорхнул в Х-матрицу? Со скоростью драпа? А еще три ушли компактной группой куда-то вбок. Преследовать троицу мы не стали. Наоборот, на полной тяге устремились в противоположном направлении, где лежала расчетная точка рандеву с «Эрваном Махерзадом». Собственных потерь у нас пока не было. Хотя почти все мои орлы заявили о различных повреждениях, в моей фронтовой системе оценок всё это называлось «отделаться легким испугом». С прикрывавшей нас «Андромедой» и подавно всё было в порядке, ведь от нее не требовалось врубаться в гущу осатаневших врагов и поливать их в упор пушечными очередями. «Асмодей» Булгарина вообще благоразумно занырнул под защитное поле клонского звездолета и уже оттуда слал нам ободряющие радиоприветы. К слову, когда мы сблизились с «Эрваном Махерзадом» до устойчивого визуального контакта, мы с изумлением обнаружили, что под брюхом корабля как рыбы-лоцманы близ акулы деловито вьются… наши «Горынычи»! Да-да, самые обычные РОК-14. Старички-ветераны одной галактической войны и теперь уже двух ксеноконфликтов. А на вертикальном оперении ближайшего к нам «Горыныча» скалит голодные зубы серый волчара — эмблема 12-го отдельного авиакрыла! Но самое важное заключалось не в том кто это были. А в том что он делали. Истребители, пользуясь прикрытием великолепного щита клонского линкора-авианосца, отбивались от наседающих корветов ягну ракетами и очередями подвесных твердотельных пушек «Ирис»! Теперь секрет злостной неубиенности «Эрвана Махерзада» стал как-то попонятнее. Впрочем, космос вокруг авианосца всё равно был напоен смертью. Потоки антиматерии обрушивались на ненавистных хомо сапиенсов со всех сторон. И на спасительную посадочную глиссаду надо было еще как-то выйти! — Не расслабляемся! — Потребовал я громко. — Сергей, мы с тобой должны прикрыть «горбатого» и наших. — Так точно, — без энтузиазма отозвался Цапко. В принципе, я мог бы этого и не говорить — Сергей всегда понимал меня с полуслова. Мы с ним зашли на «Эрван Махерзад» с кормовых углов. Но вместо того, чтобы войти в посадочную глиссаду, выровняли с кораблем скорость до сантиметров в секунду и, временно заглушив маршевые, развернулись носом в заднюю полусферу корабля. Таким образом «Андромеде-Е» и четверке моих подчиненных предстояло проскользнуть точно посередке между нами с Серегой. К счастью, снизу нас подпирала целая эскадрилья местных «Горынычей» из 12-го ОАКР. Оно и понятно. Ведь всякий командир больше всего боится за свою задницу, то есть за корму, в которой размещены дюзы маршевых. Ягну весь этот балет совсем не понравился. Поэтому они предпочитали испытывать на надежность эмиттеры защитного поля в носу «Эрвана Махерзада», а в створ посадочной глиссады не соваться. Так что нам с Серегой ни разу не пришлось пустить в ход оставшиеся ракеты. Увы, смерть на войне приходит не только в неразберихе жаркого боя. Когда «Орлан» Бакова был уже готов войти в надежный контакт с кареткой магнитного финишера, на его машине, поврежденной плазменными пушками комтуров, пошел вразнос стабилизатор плазменного шнура. Оба предохранительных контроллера тоже были в отказе, так что реактор превратился во всеиспепеляющий огненный тайфун совершенно внезапно… |