Книга Соблазненная подлецом, страница 59 – Луиза Аллен

Молодой человек положил счетную книгу и поднялся по лестнице.

Люк снял фрак и панталоны, переоделся в бриджи оленьей кожи, пальто для верховой езды и шляпу с низкой тульей, затем последовал за виноторговцем через лабиринт подвалов к другой лестнице.

— Сюда, сэр. — Хамфрис с усилием открыл тяжелый люк. — Пикеринг-Плейс.

— Благодарю вас, через несколько дней вы получите распоряжение.

Люк быстро пошел по узкому проходу обратно к Сент-Джеймс, свернул к Пэлл-Мэлл и подозвал жестом извозчика.

Эйврил вызвала горничную и извинилась перед ней за состояние ковра в столовой. Девушка Полли, казалось, была удивлена этими извинениями и спокойно занялась своим делом, подбирая с пола осколки и вынимая их из густого коврового ворса.

Предположительно такие истерики вполне в духе содержанки.

Эйврил закусила губу. Она именно ею и была, с погубленной репутацией, изгнанная из приличного общества. Нет смысла обманываться, убеждая себя в том, что это просто идиллия с человеком, которого она любила.

Она продала ему себя. Тот факт, что Люк, казалось, любит ее, не имеет значения. Он вполне доволен, и это своего рода финансовая операция. Чего она ждала? Что он откажется запятнать свои чувства деньгами?

Люк ушел из дома уже достаточно давно. У него свои дела, и нет необходимости спешить к любовнице, закатывающей ему сцены за завтраком.

Пообедав и около часа проведя за шитьем, она вызвала Грейс:

— Я хочу выйти на улицу.

— Это разумно, мисс? Что, если кто-то вас узнает?

— Когда я буду в карете с опущенной вуалью?

— Как прикажете, мисс.

Обе, опустив глубокие траурные вуали, вышли на тротуар.

— Вон там извозчик, — сказала Грейс, но тут из-за угла вышел какой-то мужчина.

— Хорек!

— Добрый день, мисс. Запрыгивайте. Куда мы едем?

— Мы?

Рядом с ней заняла оборонительную позицию Грейс, выразительно держа зонтик.

— Капитан сказал, что я должен сопровождать вас везде, мисс. Что сказать кучеру?

— Вокруг Гайд-парка, — наугад сказала Эйврил и села в экипаж.

— Мисс Хейдон?

— Все в порядке, Грейс. Я знаю этого человека.

Феррис уселся на сиденье напротив нее и внимательно смотрел в окно, когда экипаж тронулся с места.

— Когда капитан велел тебе сопровождать меня? Мне он ничего не сказал.

— В полдень, около того. Явился в пивную моей тетки, мы все там сидим, пока он нашими помилованиями занят, решает, кого на какое судно. Сказал, что есть один господин, который желает вам навредить, чтобы мы, значит, проследили. — Он приоткрыл борт своего бушлата, показав ей целую коллекцию ножей и небольшую дубинку. — Вы ничего не бойтесь.

— Чувствую себя в полной безопасности, — сказала Эйврил. Сознание ее замирало при мысли о том, чем закончится стычка между Брэдоном и Хорьком. — Так в той пивной все вы собрались?

— Ну, Таббс и Докинс следят за квартирой капитана, чтобы узнать, кто следит за ней. А Бык ходит за самим капитаном, чтобы узнать, кто следит за ним.

Хорек был одет на удивление чисто и опрятно, хотя его щербатая улыбка выглядела как никогда сомнительно.

— Что они сделают с теми, кого поймают?

— Продадут тем, кто силком людей на флот вербует. Хороший тут парк, правда?

Он откинулся на сиденье. Экипаж быстро двигался вдоль Гайд-парка, но глаза Хорька внимательно следили за всем, что происходило на улице, и Эйврил ни на мгновение не поверила, что он так спокоен, как притворяется. Рядом с ней сидела Грейс, крепко сжимая зонтик, она не собиралась поддаваться успокаивающему движению экипажа, но отчасти поддалась очарованию новых событий.

Хорек обмолвился, что Брэдон устроил слежку за Люком, сейчас тот в опасности, и единственное его средство защиты — команда отпетых негодяев с острова.

Люк осторожно повернул ключ, в двери дома на Хаф-Мун-стрит. Опыт подсказывал, что если любовница приобрела вкус к метанию предметов, то, скорее всего, она его сохранит.

Топот бегущих ног заставил его приготовиться к защите, но Эйврил, распахнув дверь гостиной, бросилась ему на грудь ничем не вооруженной.

— С тобой все в порядке? — Она посмотрела ему в лицо, и волнение начало ослабевать. — Слава Небесам, да. Я так волновалась, когда Хорек рассказал мне о Брэдоне.

— Брэдон может отправляться в пекло, — сказал Люк и поцеловал ее бережно.

Жизнь сама по себе невероятно сложна, но это прекрасно.

— Да, но откуда он узнал?

Эйврил, порозовевшая от удовольствия и взволнованная объятиями, увлекла его в гостиную. Как легко она вошла в роль. И как легко она прекратит ее играть.

— Он же не идиот. Он знает, что тебя скомпрометировал какой-то морской офицер. Единственным морским офицером, который уделял тебе внимание в Лондоне, был я. Он прикинул, что меня не было в городе сколько-то времени, и никто не может сказать определенно, где я был. Можно сказать, я вернулся одновременно с тобой.

Она мгновенно побледнела.

— Эйврил, нет причин волноваться. Вся моя команда защищает тебя.

— Я беспокоюсь не о себе!

Она повернулась к нему, страстно выкрикнув это, и у него перехватило дыхание от неведомого чувства. Не похоть или вожделение, хотя и они тоже. Но что-то теплое и глубокое, из глубины души, от всего сердца. Озадаченный этим, он взял ее руки в свои, но она сжала их на груди.

— Он может навредить тебе, он мстителен и расчетлив. Он может убить тебя в каком-нибудь темном переулке или отправиться в адмиралтейство и устроить неприятности там. Я должна уйти. Сейчас же.

— Только через мой труп!

— Этого-то я и боюсь, тупица!

Люк нахмурил брови. Ему нужно было отвлечь ее, притом быстро.

— Я мог бы напомнить, что ты — моя любовница, и я вправе ожидать послушания и уважения. Ты уже дважды целилась мне в голову, погубила рубашку, лучшее пальто не восстановить никогда, а тот кофейник саксонского фарфора был из Дрездена, теперь же ты еще называешь меня тупицей. Боюсь, тебя стоит наказать.

— Что? Ты же не хочешь… Нет!..

Эйврил издала протестующий вопль, когда Люк подхватил ее на руки и перебросил через плечо, как это было тогда на берегу. На этот раз, болтаясь вниз головой, она боролась, колотя его кулаками по ягодицам и бедрам, пока он нес ее в спальню, но все бесполезно. Сев на кровать, он скрутил ее так, что она оказалась лицом на его коленях.

— Отпусти меня, ты, зверь! Ты не смеешь меня бить! Я буду… Я…

Прохладный воздух коснулся ее бедра, ягодиц, затем мир погрузился во тьму — это взлетели и опустились на ее голову юбки. Большая теплая ладонь накрыла ягодицы, затем подняла ее в воздух и положила на кровать. Люк начал ее щекотать, пока она не зашлась от смеха.