Онлайн книга «Хватайся за соломинку. Жар бабьего лета»
|
– Ничего, ничего. Когда я лежу, мне легче становится. – Аня, не отходи от Тани. Если что, вызывай «Скорую». – Хорошо, мам! – ответила девочка и встала рядом со мной. Услышав, как захлопнулась дверь за Наташей, я еще несколько секунд полежала, потом подняла голову и сказала: – Ох, отпустило, кажется. – Вы лежите, не вставайте. Мама сейчас придет. Через минуту я села на диване и шумно выдохнула: – Фу ты, вроде бы совсем прошло. Аня продолжала стоять рядом. Я взяла ее за руку, усадила рядом с собой и заговорила, не выпуская ее руки. – Аня, ты хочешь мне помочь? – Да, конечно, хочу. Вы только скажите, что нужно сделать. Может, чего-нибудь принести? – Да нет. Я не об этом. Со мной уже все в порядке. Ты хочешь помочь своей маме? Она молча кивнула, глядя на меня расширенными глазами. – Так вот, я тоже хочу помочь тебе и твоей маме. Но я не смогу этого сделать, если ты не расскажешь о той женщине с рыжими волосами. Ты ведь видела ее, правда? – Д-да, я видела, – призналась она, – но я папе слово дала, что никому не расскажу. Глаза девочки наполнились слезами, она начала всхлипывать. – Аня, не надо плакать. Ты очень хорошая, умная, добрая девочка. Ты молодчина, умеешь держать слово, – я утерла ей слезы и, взяв ее за обе руки, мягко продолжала: – Но, понимаешь, детка, сейчас все изменилось. То, что ты раньше держала в секрете, сейчас обязательно нужно рассказать. Твой папа сам разрешил бы тебе это сделать. Она перестала плакать и посмотрела на меня не по-детски пытливым взглядом. – Мой папа был очень хорошим, – тоном то ли утверждения, то ли вопроса произнесла Аня. – Да. Он был очень хорошим. – Самым лучшим! – Если бы я так не думала, то не стала бы вам помогать, – ответила я, глядя ей прямо в глаза. – Хорошо, я вам расскажу. Но только вы обещайте, что маме ничего не скажете. Папа мне говорил, что она может неправильно понять и расстроится, если узнает. – Даю слово. А теперь, пока мамы нет, начинай все рассказывать. Где ты видела эту тетю? – На море. Мы с папой отдыхали летом на Черном море, там я ее несколько раз видела. – Этим летом? – Да. Мы с папой жили в санатории, а она несколько раз в гости к нам приходила. На пляж с нами ходила, еще на прогулку, на катере ездила. – Она была одна? Подумав, Аня ответила: – Кажется, одна. – И что же, они с твоим папой хорошо знали друг друга? – Да, наверное, хорошо. Папа один раз сказал, что она очень несчастная, а я удивилась. Она вроде всегда веселая была. Смеялась много. – Это папа тебе говорил? – Нет, дяде Андрею, а я услышала случайно. – Так Андрей тоже с вами отдыхал? – Да, только он там был не все время, а на несколько дней приезжал. – И что же, он эту тетю тоже хорошо знал? – Да, мне показалось, что они давно дружат. Меня осенила догадка. – Аня, а может, они с дядей Андреем вместе к вам приезжали? – Нет, дядя Андрей с нами в санатории жил, в соседней комнате, а Люси где-то в другом месте. – Как ты сказала? Люси? – Да, они ее так называли. – А ты не знаешь ее настоящего имени? – Знаю, ее зовут Люда, а фамилия у нее Рачкова. Но все называли ее Люси. – Как же ты умудрилась даже фамилию ее узнать? – Папа с дядей Андреем часто про нее говорили. Дядя Андрей называл ее Люська Рачкова. – Молодчина, детка. Постарайся припомнить, она приходила к вам с папой, только когда дядя Андрей был с вами или без него тоже? – Без дяди Андрея тоже приходила. Мы на катере ездили кататься, когда дяди Андрея уже не было. – А здесь, в Тарасове, ты ее никогда не видела? – Нет, никогда. – А может, в последнее время ты слышала какие-нибудь разговоры об этой Люси? – Нет, – она помолчала, – но она позвонила папе, – чуть слышно закончила девочка. – Что? – боясь, что не расслышала, я приблизила ухо к ее лицу. – Она позвонила папе, – еще тише повторила девочка. – Когда? – спросила я, затаив дыхание. – Тогда, ночью, когда он ушел. – В пятницу? – уточнила я, чувствуя, как учащенно забилось сердце. – Да, – кивнула Аня. – Но ведь твоя мама сказала, что не было никаких звонков! – Она не слышала – она в ванной была. – Аня, золотко! Что же ты молчала все это время! – не удержалась я. – Я же папе слово дала, что никому не скажу про эту тетю, – расплакалась девочка. – Да, да, ты права. Извини меня, пожалуйста, – я утерла ей слезы. – А ты не спала, когда она позвонила? – Я спала, но от звонка проснулась. Папа начал громко говорить, я испугалась и стала слушать. – А что он говорил? – Я не помню. Он был очень сердитый. Ругался на кого-то. – А как ты догадалась, что это именно Люси позвонила? – Потому что он сказал: «Не плачь, Люси». Нет, он сказал: «Не реви, Люси, я сейчас приеду». И еще он сказал: «Будь у себя на Кутякова», – напряженно вспоминала девочка. – А потом он попрощался с мамой и ушел. После паузы Аня заглянула мне в глаза и задала вопрос: – Вы нам поможете? – Я сделаю все, что смогу. Аня порывисто обняла меня и прижалась лбом к моему плечу. – Береги свою маму, – сказала я, гладя ее белокурую головку – Она у тебя необыкновенная. – Я знаю, она самая лучшая. – И ты тоже необыкновенная. Девочка улыбнулась сквозь слезы и, смущаясь, сказала: – Вы тоже необыкновенная. Я поцеловала девочку. – Ну что ж, пожалуй, маму я дожидаться не буду. У меня еще много дел, – сказала я, поднявшись. Аня с лукавинкой в глазах спросила: – Вы это нарочно придумали? – Что? – не поняла я. – Что у вас живот заболел. Чтобы мама ушла? Я рассмеялась: – Ты только держи это в секрете, идет? – Хорошо. – Ты скажи ей, что у меня все прошло и я поехала по делам. |