Онлайн книга «Смерть по фэн-шуй»
|
Через несколько мгновений, немного отдышавшись, я поняла, что аплодируют нам. – Большое спасибо. – Гошка отвесил мне галантный поклон (я едва сумела кивнуть в ответ), подал руку и торжественно отвел на место. В изнеможении я упала на стул. – Это был вальс? Это, по-твоему, вальс? Это ураган, тайфун какой-то! Нет, Нина права, пусть с тобой Волочкова танцует. Я тоже теперь только с Витькой буду! Сквозь туман, все еще застилающий мои глаза, я увидела чудесную Витину улыбку. – Вот и хорошо. Пойдем потопчемся – музыка как раз подходящая. Утром я пришла на работу невыспавшаяся и хмурая. Настроение было не то чтобы совсем плохим, просто… ну, знаете, как это бывает? А кто во всем виноват? Разумеется, Кириллов. Что за человек, я просто не могу его понять! Вчера, в ресторане, было так хорошо – мы чудесно болтали о всяких пустяках и танцевали, Витя улыбался и шутил… А потом, когда мы снова всей компанией устроились в шикарном лимузине, вдруг замолчал. Словно кто-то кнопку нажал и выключил его. Может, он и не человек вовсе, а робот новейшей конструкции? Этот робот, слова лишнего не сказав, теплого взгляда в мою сторону не бросив, истуканом сидел в машине, пока нас развозили по домам. Гоша, который взял руководство на себя, распорядился первой доставить домой Ниночку. – Потом Ритку забросим, потом ко мне, – на пальцах вычислял он. Кириллов молча смотрел в темное окно, судя по всему, его это не интересовало. Соскучился он по нам, ага! Я начала понемногу закипать. А вот Ниночка, похоже, ничего не замечала. Когда лимузин подъехал к ее дому, она обняла Витьку и звонко чмокнула его в щеку. – Спасибо тебе, Витя, устроил праздник! По тонким губам Кириллова скользнула улыбка – бледная тень той улыбки, что освещала его лицо всего какой-то час назад. – Это вы мне праздник устроили, Ниночка. И снова превратился в манекен. Гоша вышел из машины, проводить Нину до дверей (я уже говорила, что в некоторых вопросах мой напарник безнадежно старомоден?), и все время, что мы провели в салоне вдвоем с Витей, мы не то что словом – взглядом не обменялись. Наконец машина остановилась в моем дворе. Следовать примеру Ниночки и целовать Кириллова я не стала, ограничилась тем, что благовоспитанно заверила: – Все было чудесно, Витя. Спасибо тебе большое. Очень хорошо сказала, вежливо и с чувством собственного достоинства. Вот только голос подвел, дрогнул. Витькины глаза вдруг вспыхнули, и мне показалось, что сейчас он сделает что-то… не знаю – обнимет меня, поцелует, проводит до дома, наконец! Но Гошка уже открыл дверцу, выпрыгнул наружу и торопил меня: – Давай, Ритка, дуй домой, поздно уже. Ну что тут скажешь? Я кивнула роботу-Кириллову и вышла из машины. А верный Гошка отконвоировал меня на третий этаж и сдал на руки маме. Наверное, мне полагалось бы после этого до утра мучиться бессонницей, но я отключилась, едва забравшись в постель. Наверное, это был единственный положительный момент, хотя я все равно не выспалась. А тут еще на работу пришлось добираться автобусом: машина-то наша вчера осталась около офиса. Мне все еще нужно объяснять, почему я пришла на работу в плохом настроении? А вот Гошка был, как обычно, весел, оживлен и нетерпелив. – Сколько можно спать, Ритка! Работать давно пора – Нина нашла нам адрес Гусева, поехали! * * * Дверь нам открыл сам Гусев, в домашнем спортивном костюме и тапочках. – Здра-а-сте, – растерянно протянул он. – А чего это вы… в смысле, мы же вроде разошлись по-хорошему. Или что? – Может, ты нас в квартиру впустишь? – мрачно осведомился Гоша. – Проходите, конечно. – Николай Дмитриевич посторонился. Квартира бывшего циркового артиста не поражала роскошью – стандартная планировка, стандартная мебель, взгляду не за что зацепиться. И сам Гусев, если бы я не знала о том, как он зарабатывает на жизнь, показался бы мне вполне заурядным мужчиной. Сейчас он неловко переминался с ноги на ногу и тревожно смотрел на нас. – Может, чашечку чаю? Жена, правда, на работе, но я… – Еще кто дома есть? – перебил Гоша. – Нет. – Гусев встревожился еще больше. – А что? – Значит, никто нам не помешает, – удовлетворенно заключил напарник. – Тогда так. Он шагнул вперед, схватил оторопевшего акробата за грудки и сильно встряхнул: – Ты на кого работаешь? – Так я же… Георгий Александрович, вы же знаете… у меня же кредиты… – Спокойнее, Гоша, спокойнее. – Я сделала вид, что оттаскиваю напарника в сторону. Он прикинулся, что поддается моим усилиям, и отпустил Гусева. Старую схему «хороший полицейский – плохой полицейский» мы разыгрывали почти автоматически. – Николай Дмитриевич тебя не понял! – Ясное дело, не понял, – подтвердил Гусев, бросая в мою сторону благодарный взгляд. – Как тут что поймешь, когда с порога за грудки хватают! – Ща я тебе объясню! – вскинулся Гошка. – Ща ты у меня… – Гоша! – прикрикнула я. – Сядь! – Подождала, пока напарник опустится на стул, и только после этого обернулась к акробату: – Ваши кредиты нас не интересуют. И ваши акробатические подвиги в собственных интересах тоже. А вот случалось ли вам по договору, для заказчика, под машину прыгать? – В каком это смысле «для заказчика»? – ненатурально удивился Гусев. – Ты тут ваньку не валяй! – рявкнул Гошка, вскакивая и делая большой шаг вперед. – Гоша, перестань, – остановила я напарника, убедившись, что его угрожающий вид произвел на Гусева достаточное впечатление. – А вы, Николай Дмитриевич, перестаньте его провоцировать. Вам что, неприятности нужны? – Кому они нужны? А только я человек маленький. Свою копеечку имею, а в чужие дела не лезу, мне это ни к чему. – Гусев преданно уставился мне в глаза и зачастил: – Я ведь вымогательством каким или, упаси бог, шантажом – ни-ни! Ничем таким не занимаюсь! Захочет человек от души мне деньгами помочь – я, конечно, не откажусь, врать не буду. А если кто фигу покажет, я ведь тоже не в претензии. А что, на мой век добрых людей хватит. – Николай Дмитриевич, – мягко остановила его я, – не нужно о себе. Вы о заказчике расскажите. – И о чем это вы все время? – поскучнел Гусев. – Не понимаю я вас. – Ах, не понимаешь? – Гошка сделал еще шаг и угрожающе навис над невысоким Гусевым. – Пять дней назад, вишневая «ауди», женщина за рулем? Ну? Или ты для собственного удовольствия перед ней покойником прикидывался? – Только не говорите, что не понимаете, о чем речь, – попросила я. – Акробат вы хороший, а драматический артист из вас – никакой. Детектор не нужен, невооруженным глазом видно, что вы врете. |