Онлайн книга «Кейс с двойным дном»
|
Внезапно силуэт отделился и направился к ней. Она хочет убежать, но не может. Ноги налились свинцом, невозможно сделать ни шагу. Она кричит и от собственного крика просыпается… Вскочив с кровати, Аня включила свет и оглянулась. Она в своем номере, и все в порядке… Но страх не ушел… Пытаясь согреться, она обхватила себя руками, но ее продолжало трясти. Хотелось есть и пить, но выйти на улицу после этого сна она не решалась. Единственное, что может помочь ей, так это горячий душ. Аня встала и побрела в ванную комнату… С утра решила еще раз съездить на квартиру: ей не давали покоя услышанная музыка и дернувшаяся занавеска. Если Олег не у родителей, то где-то он должен быть? На этот раз за дверью было тихо, все форточки закрыты. Выйдя на улицу, она села на лавочку и закурила. Из подъезда вышел странный тип – худой, небритый, в засаленных трениках. Подойдя к ней, он спросил: – Сигареткой не угостите? Аня достала пачку и протянула ему. – Вы кого-то ищете? – спросил он. – Почему вы так думаете? – Вид у вас озабоченный, и вы не в первый раз здесь. Я вас запомнил. – Я пришла в тридцатую квартиру, а там никого нет, – пожала плечами Аня. – Вы кто им? – Я – жена сына. Как это… невестка? – она вопросительно посмотрела на типа в трениках. – Кажется так, – согласился он. – Вы из Питера? – Да. – Почему вы не предупредили, что приедете? Аня не знала, что сказать. И надоело отчитываться перед этим шнырем. Какого черта он ее допрашивает? Она пожала плечами и потушила сигарету. Застегнув сумку встала, собираясь уходить. Типчик отправил окурок щелчком в урну, сопроводив полет взглядом: – Подождите… И неловко дотронулся до ее локтя. Анна с негодованием убрала руку за спину. – Я могу вам рассказать кое-что интересное об этой квартире, – сказал он таинственным голосом. – Что? – Я не могу стоять под окнами долго, – человек трусливо посмотрел наверх. – Моя жена может увидеть меня и тогда… Мы можем пойти… тут недалеко, в закусочную. Я вам все расскажу… «Наверное, хочет развести меня на пиво. Скажет какую-нибудь ерунду или соврет…» Доверия этот субъект не вызывал. Аня хотела распрощаться, но в этот момент из подъезда соседка с откровенно склочным видом. Заметив окурки на полу, она принялась кричать: – Курят здесь всякие!.. Все вокруг засрали! Я сейчас Клавке позвоню, скажу с кем ты тут стоишь, – обратилась она к мужчине. – И ты тут стоишь, как… Аня не дала ей договорить: – Оставьте меня в покое! Вы ничего не знаете! Вам бы всех только оскорблять, – и кинулась бежать. Этот тип догнал ее, пытаясь остановить, но Аня в бешенстве закричала: – Оставьте меня! Что вы от меня хотите? Вам нужно опохмелиться? Сколько? – она достала кошелек. – Вы не правы. Я на самом деле хотел рассказать что-то… Разглядев его смущение, Аня поняла, что погорячилась: – Извините! Так много всего случилось, что нервы ни к черту. Хорошо. Где ваша изба-едальня? По – другому эту пельменную совкового периода и не назвать. Аня думала, что их больше не существует, что такие общепиты остались в прошлом… Официантка поставила на соседний стол тарелку пельменей, разваренных и слипшихся. От одного их вида Аню затошнило. – Я не голодна. Мне чашку кофе, а ты возьми, что хочешь, – сказала она. Они уселись за липкий стол. Он заказал себе пельменей и пива, Аня – чай и бутерброд с сыром. Чай был приторно-сладкий, а сыр слегка подсохший, но хлеб свежим. Аня съела бутерброд, молча, опустив глаза в тарелку, почти не прикоснувшись к чаю, который отдавал веником. У нее не было аппетита, чего нельзя было сказать о ее новом друге. Он накинулся на еду, будто его неделю не кормили… За последние три дня Аня поняла, что это почти роскошь – нормальный свежий чай в чистой кружке… – Не могу пить это пойло! В нормальных местах сахар дают отдельно, – она отодвинула стакан. – Зин, – обратился он к официантке. – Принеси нормального чая, а сахар отдельно. Девушка посмотрела на Аню и фыркнула: «Строит тут из себя…» – Рассказывай, – попросила Аня. Отпив большой глоток пива, он начал: – Дня четыре назад стоял я во дворе и ждал Витьку из первого подъезда. У него окна выходят на ту же сторону. Смотрю наверх, он мне знак должен был дать… Знаете, жена дома, то да се… Вдруг в вашей квартире шторы на окне дернулись… Я пригляделся и увидел, что форточка открыта. Всегда перед отъездом форточки закрывают. Думаю, может Палыч не уехал?.. Я поднялся, позвонил в квартиру. Слышу – шорох за дверью. Немного подождал, но мне не открыли… Вышел на улицу, опять посмотрел наверх. Шторы снова дернулись… Я удивился, но в этот момент вышел Витька, и мы по – быстрому смотались. Потом выпили, и я забыл об этом… – Вы хотите сказать, что после того, как из квартиры все уехали, в ней кто-то находится? Кто бы это мог быть? – Не знаю. Вчера курил у подъезда и видел, как-будто свет в квартире… – Что значит как-будто? – Не верхний свет, а настольная лампа или еще что-то, – ответил мужчина. – Я поднялся и позвонил, но мне никто и на этот раз не открыл… – У вас есть какие-то предположения? – Нет. Спросил жену, она через соседок знает обо всем, что твориться в доме, – почесал он затылок. – Жена говорит, они они уехали… – Вы все друг про друга знаете? – Конечно. В этих хрущевках многие живут всю жизнь. Здесь родились и редко кто покидает эти дома. Олежке повезло, а так… нас принесли сюда из роддома, нас и вынесут вперед ногами на кладбище… Все из одного и того же подъезда… Он уже сник, и только тут Аня заметила, как здесь шумно и накурено. Гул стоял, как на базаре, хотя не все столики были заняты. Настоящий гадюшник! Пора прощаться. Она встала: – Мне нужно идти. – Если не найдете Олега, держите меня в курсе. – Как мне вас найти? – Просто сидите на лавочке у подъезда, я вас увижу. Или спросите Толяна. – Вы не работаете? – удивилась Аня. – Ну… как сказать? – Нет вопросов. Ну и головоломка! Что Олег делает в этой квартире? Один или с женщиной? Как он может сидеть безвылазно: без еды, без сигарет? Да и женщину тут бы сразу заметили, в этом доме невозможно сделать что-нибудь незаметно. Наверное, жильцы целые дни торчат у окон… От этих загадок у Ани разболелась голова. Она решила вернуться в гостиницу, принять аспирин и полежать. |