Онлайн книга «Подземная тюрьма»
|
А если поймаете, придется драться со Степой. И тогда он просто заберет все, что у вас есть. Ну, в общем, вот такие рыжие перспективы. К тому моменту, когда Юра закончил комплектацию, на двух плащ-палатках, разложенных на полу, сформировался довольно внушительный пласт экипировки. Тут даже я, человек несведущий в таких вопросах, усомнился, что это паритетный обмен. Думаю, вы понимаете: прожженный деляга Ганс в этом даже и не сомневался. Он животом отодвинул Юру подальше от плащ-палаток и кивнул на трофейную сумку. — Ну, давай — что там у тебя? — А если без сумки? — А если без сумки, сразу забираю две трети того, что ты натаскал. И в первую очередь — газоанализатор и дозиметры. Юра, ты что, решил надо мной пошутить? — Спокойно, Гансюля, наши в городе. — Юра выудил из сумки травматические пистолеты в кобурах и положил их на лавку. — Так пойдет? Ганс быстро осмотрел трофеи, пожал плечами — судя по всему, его это не впечатлило — и разочарованно уточнил: — Не понял… Вот это и есть изюминка? — Ганс, ну а что ты хочешь? — Юра пожал плечами и с обидой в голосе воскликнул: — Тебе что, ракетную установку притащить? Получилось скверно: обида явно не удалась, так же, впрочем, как и обращение к привычно выигрышной форме гротеска; — У меня есть установка, — невозмутимо заявил Ганс — и непонятно было, шутит рыжий скопидом или нет. — Юра, если это — изюминка, тогда забираю половину, в том числе газоанализатор и лампу. Что-то ты в самом деле хватку теряешь. Вот раньше у тебя были изюминки — просто закачаешься. А теперь… — Нет, это просто довесок. — Юра тяжело вздохнул и полез за пазуху. — А за изюминку у нас сегодня… Тут он взял эффектную паузу и, продолжая держать правую руку за пазухой, левой принялся чесать нос. Вот это был настоящий момент истины. Если мы — я, доктор и Степа — смотрели на Юру просто с любопытством (и чего, интересно, этот мелкий бес сейчас вытянет?), то Ганс и даже Анюта буквально замерли в предвкушении сюрприза, выкатили глаза и дружно разинули рты: как простодушные детишки в тот момент, когда рождественский дед лезет в свой сказочный мешок за подарком. И я понял, что в этом сообществе Юра в свое время был записным волшебником по части доставания неожиданных вещей, и умел удивлять даже таких людей, как многоопытный хозяин базы контрабандистов и его любимая дочурка-помощница. — За изюминку у нас сегодня вот что. — Юра достал из-за пазухи небольшой продолговатый сверток и вручил его Гансу. — Держи, пулеметчик. Лично для тебя старался. От сердца отрываю! Ганс торопливо развернул бумагу (это были листы, что дал мне доктор для составления схем), и в руках у него оказался кортик. — Эмм… Кортик? — Это не просто кортик, — замогильным голосом продекламировал Юра. — Это адмиральский кортик! Наградной! — Да ладно — «адмиральский», — пробормотал Ганс, жадно рассматривая подарок. — «Новодел», наверно… Да? На ВДНХ купил, да? — Я тебе говорю — адмиральский! Они штучные, на каждом номер! И потом, что значит «купил»? Это ты про кого — «купил»?! О, боже… До меня только сейчас дошло… И если насчет чоповских травматов я смолчал — как ни крути, все же трофеи, хоть и разбойные, то сейчас молчать был не в силах: — Юра… Я не понял… Ты что, с-3,14-здил у адмирала кортик?! Анюта сверкнула глазищами, задорно хихикнула и, воспользовавшись всеобщим замешательством, подсела ближе к Степе и прижалась к нему бедром. Степа окаменел и теперь уже не просто запунцовел, а буквально побагровел от смущения. — Вот это ты сказанул, турист! — с превеликим огорчением воскликнул Юра. — Вот это ты ляпнул! Что значит — с-3,14-здил?! Да как только у тебя язык повернулся такое сказать?! — Юра, а как это по-другому называется? Предложи свою формулировку? — Во-первых, здесь девушка, так что выбирай слова! — сурово нахмурился Юра. — Во-вторых, как ты можешь говорить такое про своего коллегу?! Ты что, не видел, как все происходило? — Видел. Этот кортик висел у адмирала на чреслах. Ты там терся рядом, помогал их инженера грузить. А теперь кортик у тебя! Перепутать невозможно: у кап-разов были обычные, а этот золоченый, наградной, с инкрустацией! — Да ты ж ушел и не видел конца! — истово воскликнул Юра. — Он же вылез, чтоб не мешать нам инженера грузить! Этот же наличный растопырился, не влезал! Кортик зацепился, оторвался и упал — а я его подобрал и сунул машинально за пазуху. А потом, когда спохватился, — уже поздно было… — Так значит, точно адмиральский, — с глубочайшим удовлетворением произнес Ганс, любовно оглаживая подарок. — Погляди какой — а? Просто красавчик… Ну, Юрик, — удружил… — А теперь уже поздно отдавать! — завершил свое выступление Юра. — Потому что неудобно. Видишь, ты подумал, что я его спер. Ты — мой боевой товарищ! А что подумает адмирал, чужой человек, когда я его ему принесу?! Не, увольте — как хотите, а я отдавать не буду. — Да-да, не надо отдавать, — поддержал Ганс. — Очень, очень неудобно получилось… Адмирал наверняка не поймет, так что… И мы с вами в расчете. Если есть желание, подымитесь в бар, посидите, выпейте за счет заведения, музыку послушайте. — Да, давай погрузимся да зайдем на полчасика, — охотно «спрыгнул с темы» Юра. — Я вас с такими людьми познакомлю… Ганс, кто там у тебя? Из наших есть кто-нибудь? — Есть, — кивнул Ганс и быстро назвал несколько имен или кличек, которые мне ни о чем не говорили. — О, нормально! — обрадовался Юра. — Все, пошли грузиться… * * * Так… Барные посиделки я опущу: это ведь тоже рутина, тем более я ее плохо помню. Помню — выпил, потом еще, затем уже почти не помню, только Анюта, кажется, обнимала Степу, и он вроде бы был не прочь, хотя и смущался, а Юра о чем-то азартно спорил с доктором и пытался нас знакомить с кем-то, но неудачно, ибо там все были пьяные. Потом помню какие-то движения, но куда, с кем и на предмет чего — уже не помню совсем. А! Помню, как оказался в родном подъезде. У нас старый «сталинский» дом, живут в нем солидные люди, преимущественно номенклатурщики. Консьержка — тетя Нина, чекистка старой закалки, — страшно удивилась, увидев меня в таком нетипичном состоянии, равно как и в аналогичном одеянии. И спросила, что со мной случилось. — На тррр… ттгренирровке был… — мужественно прорычал я и по стеночке пополз домой. Чувствовал я себя при этом примерно так же, как герой-подводник, вернувшийся из трехгодичной «автономки» — без орденов и с отчетливо трещавшим в ушах счетчиком Гейгера, но живой и донельзя довольный собой… * * * На следующий день… Да, вот оно, слава богу! Я уж думал, не доживу до этого счастливого момента. И как только романисты умудряются обходиться без всей этой рутины и ловко скакать от эпизода к эпизоду? |