Онлайн книга «Наша личная война»
|
– А никто и не почешется, если промолчим, – успокоил его верховный омоновец. – Сейчас самый разбор по «Югу», на «Север», как, впрочем, и на все остальное, всем наплевать. А мы, сам понимаешь, в долгу не останемся… – Ладно, уболтал, – Иванов достал из папки рапорта «усилителей» «Севера» и вручил их гостю. – Держи. С ребятами я переговорю. – Большое вам пролетарское спасибо! – Расчувствованный Стерня свистнул в рацию, и через полминуты боец втащил десятилитровую канистру. – Держи. Кизлярский. Не хухры-мухры, из своих запасов. – Кизлярский, значит… – Иванов плотоядно облизнулся – с кизлярским самоделом полковник был знаком накоротке, но для приличия стал отказываться. – Да ладно, чего там… В одном строю идем, общее дело делаем… – Да то не тебе и не за то, – простецки объяснил Стерня. – За то мы с тобой отдельно пообщаемся. А то – «психу» вашему, Косте. За то, что ребят моих спас, этого гаденыша «вывел», дал нам ниточку. Мы теперь перед ним по уши в долгу. – Ну, уболтал… И осталось все в неофициальном контексте: коньяк в столовой, шахид – в зиндане у омоновцев, командование – в полном неведении. Норма жизни – так у нас всегда и выходит… – Как съездили, Сергей Петрович? Лиза – воспитанная барышня. Остальные только зады приподняли и тут же плюхнулись обратно. Ничего хорошего от поездки полковника в «верха» члены, разумеется, не ожидали. – Слетал, – веско поправил Иванов (в Моздок из Ханкалы обычно добираются военным «бортом» – ездить замучаешься). – Как пишется? – Да как… Вообще, конечно, нехорошо получилось… – Получилось, напротив, очень хорошо, – не согласился Иванов. – Нехорошо было бы, если бы мне пришлось УФД № 10311 [9] заполнять! – Тьфу три раза, – Петрушин суеверно постучал костяшками пальцев по столу. – Ваше бы мнение – да нашему дознавателю… – Вы закончили? – поинтересовался Иванов. – Да мы еще в обед сдали, – Петрушин, тяжко вздохнув, почесал голову под бинтами. – Это уже третий экземпляр. Не нравится им, видишь ли, что у всех троих – слово в слово… – Ну и славно. Теперь вот что… Сверните эти объяснительные в трубочки. Поплотнее… – Это еще зачем? – Петрушин озадаченно нахмурился. – А давайте спросим старшего товарища, опытного и житейски подготовленного. – Иванов обернулся к Глебычу и свойски ему подмигнул: – Зачем, Глебыч? – И засуньте их… – мгновенно сориентировался Глебыч. – Нет, я не говорю – себе. Это вам решать! – Фи, – Лиза сморщила носик. – Как вульгарно, Глебыч! – Мы, наверно, опять в деле, – догадался Костя. – Мы опять в прямом оперативном подчинении? – В нем самом, – не стал томить коллег Иванов. – И клали с разбегу на все эти расследования, дознания и так далее. А я, между прочим, только что с дороги. – Ой, совсем от рук отбились, – виновато пискнула Лиза, вскакивая и принимаясь накрывать на стол. – Сами поужинали, сидим тут, страдаем… Сергей, поставь чайник на примус… Покормили полковника ужином, между делом провели совещание по теме. Суть распоряжения команда оценила, как и следовало ожидать, кривыми ухмылками. – Вдовы – это да, – мечтательно прищурился Вася. – Надо всех вдов повестками собрать, построить в колонну по три и проверить на это… Ну, как его… – На лояльность, – подсказал Костя. – И проверить не просто так, а углубленно. Лейтенант Серега с ходу выдвинул бредовую версию. – Я ее видел, – заявил он уверенно. – Когда мы заходили в чайхану, она сидела в машине. – Ага, – Иванов и ухом не повел – вундеркиндистый лейтенант жил в своем обособленном измерении и порой мыслил явлениями далеко не общего порядка. – В «шестерке»? – Нет, в «Ниве», – с сожалением вздохнул лейтенант. – Но она была рыжая – это факт. – Рыжая «Нива»? – удивленно вскинула бровки Лиза. – Нет, рыжая дама. – Серега задумчиво уставился на останки индейки в тарелке полковника (Петрушин спер откуда-то, когда в обед в прокуратуру катался. Сказал – совсем ничья. Дикая.). – Рыжая… – Рыжая Соня, – компетентно вставила Лиза. – Женщина с душой тигра. – Во! – оценил Вася. – Владеет инфо. Откуда инфо? – От Говарда, – Лиза лениво потянулась. – От него, родного. – Че за хрен, с какого тейпа? – заинтересовался Вася. – Что-то я раньше о таком не слыхал… Костя беззастенчиво хмыкнул, Петрушин корпоративно покраснел, переживая за коллегу, а Лиза с большой заинтересованностью посмотрела на Васю – как будто неандертальца живого увидела. Такое случается примерно раз в неделю: дремучий Вася встревает меж зубоскальств продвинутых коллег – «смежников» и слегка попадает на интеллект. Все привыкли, но Петрушину стыдно. Он образованный, в юности, в перерывах между ударами головой по кирпичам, читывал про похождения Конана. – Ясно, – кивнул Иванов. – Все с вами ясно. Но вдовы – это так… Главное – шахиды. Юные. Соображения есть? – Она так смотрела… – не унимался лейтенант. – Значит, у нее были глаза, – серьезно сказала Лиза. – Какое досадное упущение, – буркнул Петрушин. – Надо было сказать мне, я бы это дело поправил. Там, в чайхане, вилки были. Такие замечательные вилки, острые… – Фу, как неэстетично, – поморщилась Лиза. – Прямо-таки какой-то неприкрытый садизм! – Глаза у нее зеленые… И она смотрела на нас, как на потенциальных жертв, – лейтенант покачал головой. – Нет, это вам не просто так… – Короче, философы! – Иванов слегка пристукнул по столу ладонью. – По теме что-нибудь будет? – Шахид, – сказал Костя. – Шахид, – Иванов пожал плечами. – Понятно – шахид… А что – шахид? – У омоновцев, – подсказал Костя. – У омоновцев сидит пойманный нами шахид, – в порядке реабилитации встрял Вася. – Акушер был сильно пьяный, получился он рахит… – О! – Костя похлопал в ладоши. – Да это просто… просто какая-то высокая поэзия, друг мой! – Но-но! – прикрикнул Иванов. – По теме! – Шахид – ниточка, – пояснил Костя. – Другой у нас просто нет. Если правильно подойти… – Так его вроде бы и нет, – усомнился Иванов. – Сам подумай: шахид попал к омоновцам, у которых зама угрохали… Не-а, не дадут. – Мне не откажут, – подмигнул Костя. – На сегодняшний день я у них в большом авторитете. Так сказать, орел текущего момента. – Ага… – Иванов задумчиво уставился на графинчик с коньяком. – В принципе… Да, другой ниточки у нас нет. Почему бы и не попробовать? Если он там еще жив, не сошел с ума… |