Онлайн книга «Террорист»
|
Ага! Ну вот и наши с фланга просочились. Недолго же здесь свирепствовал пропускной режим. У Седьмого в руках был потрепанный легкомысленный пакет с надписью «Я ненавижу свиней» и корявым изображением пьяного в дым Винни-Пуха, который с бензопилой наперевес гнался за жирнючим Пятачком. Вообще, это вполне в их стиле – такие серьезные и страшные люди (я имею в виду Филина и Седьмого, а не Винни с Пятачком), а всегда таскают какую-то дрянь, которая никак не вяжется с их подлинной сутью. Хотя вполне может быть и так, что специально таскают – чтобы как раз таки и не вязалось, для отвода глаз. Они подошли к нам, Филин пометил что-то в своем блокноте, рассеянно сказал: – Да, порядка пятнадцати метров… …и пошел дальше. Ни дать ни взять – озабоченный хозяин, собирающийся переставлять мебель в своем огромном и неуютном доме. Седьмой остался. Он встал так, что загородил камеру в углу над нами, и кивком показал Ленке на противоположный угол. Ленка тоже встала и повернулась спиной к этому углу, загородив нас – очевидно, там была другая камера, которую я не заметил. Убедившись, что сектора обзора перекрыты, Седьмой достал из пакета наше оружие. – Давайте пошустрее. Мы быстро надели кобуры на ремни и застегнули пиджаки. Седьмой придирчиво осмотрел нас, буркнул: – Норма… … И ушел вслед за Филином. Спустя полминуты в той же стороне, в конце коридора, промелькнули Третий и Пятый, а несколькими секундами позже – и Второй. Ну вот, все понятно. Все вопросы, что возникли в автобусе, отпали за ненадобностью. Вскоре из ближнего к нам кабинета вышел Олег с каким-то парнем, сказал, что пора выдвигаться, и мы по узким коридорам прошли в какой-то предбанник, где уже была толпа народу. Публика по большей части была одета просто и непритязательно, за исключением двух хлыщей со смутно знакомыми физиономиями. Эти типы были облачены примерно так же, как и мы – в хорошо сшитые отутюженные костюмчики, а когда я напряг память, то вспомнил, что это какие-то знаменитости в мире шоу-бизнеса, частенько мелькают в телевизоре. Впрочем, я могу ошибаться, и они как раз из политических «экранных голов»: люди в «реале» выглядят несколько иначе, чем в кино, в этом я имел возможность убедиться неоднократно. Полуопознанные знаменитости смерили нас взыскательными взорами – поняли, что мы их оппоненты, и с недоумением переглянулись. Типа: это что еще за выскочки такие, ни разу нигде не засветившиеся и никому не известные? Один из них протиснулся к нам и без обиняков уточнил: – Вы от Володина, да? – Да, от него, – кивнул я. – А вы от… – …Псякревского, – подтвердил тип и подчеркнуто демократично поздоровался: – Привет, коллеги. Будем сражаться. – Привет. – Где-то я вас видел. – Тип внимательно посмотрел на Федю и слегка приободрился: ага, не совсем с задворок парни, где-то мелькали. Точно, Федя у нас колоритный, неплохо запоминается. Это я – так себе, этакий серенький гаденыш, а он – гад вполне харизматичный. – А! – озарился тип. – Вы из Администрации? – Эээ… – Федя сделал морду валенком и подпустил туману: – Ну, можно сказать и так… – А откуда конкретно? – заинтриговался тип. – Эээ… – Федя озабоченно наморщил мозг. – Ну-уу… Да, вот это уже тяжелый вопрос. – Из подотдела очистки, – приторно улыбнулся я. Тип состроил козью морду и недоуменно пожал плечами, но больше вопросов задавать не стал и вернулся к своему напарнику. Правильно, не стоит торчать рядом с нами. Мы заразные. Очень легко можно подхватить фатальное невезение и выбрасывание из жизни – причем из всех ее разделов, без права восстановления. Через какое-то время появился наш парень – Володин и его оппонент, они так и шли вместе по коридору, как два приятеля, которым совершенно нечего делить. С Володиным был шустрый молодой человек, которого мы видели первый раз в жизни, он же вел себя так, словно был нашим близким другом. Бодро поручкавшись с нами, шустрый представил нас Володину: – Федор. Дмитрий. Смотрите, какие орлы! – Да, неплохо, неплохо… Володин заметно нервничал. Высокий, поджарый, элегантный – он сейчас был похож на гончую на последнем этапе: след есть, жертва близко, но очень уж опасная жертва, поскольку это крупный и безжалостный хищник, способный порвать в клочья. Очень интересный тип. Володин – молодой, но уже известный политик. Однако для меня он интересен вовсе не этим – мало ли их, молодых политиков всяких мастей? Володин сейчас готовится к акту публичного самопожертвования. После этой передачи он будет знаменитым и, вполне возможно… безработным. Ибо его могут выкинуть со всех постов, обязательно выгонят из Партии и, вполне возможно, привлекут к уголовной ответственности. Седой постарался все обставить так, чтобы у парня была лазейка – «отмазка», но надеяться, что это сработает, можно лишь с большой натяжкой. Вот меня и интересует вопрос: зачем Володин это делает? Кусочек электората поднять? Вряд ли. После такого ему электорат не понадобится – по крайней мере при нынешнем руководстве. Так что же им движет? Может, это принципиально новый тип политиков-камикадзе, которые настолько верят в РПК, что готовы даже на такие самоубийственные шаги? Очень интересно… Володин рассеянно посмотрел на нас, печально вздохнул и попросил: – Ребята, я все знаю, но… прошу вас, если можно – без глупостей. – Не волнуйтесь, – успокоил я. – Задачу насчет глупостей не ставили, так что их и не будет. – Хорошо, – вымученно улыбнулся Володин. – Надеюсь, все пройдет по плану… Тут все повалили в студию, и мы – тоже. Получился небольшой бордельеро: публика толпилась, многие садились как придется, а какие-то девчата с бирками пытались рассаживать людей по рядам, в соответствии со списком – и этим только усугубляли сумятицу. Нас с Федей усадили на специально отведенные места для «представителей защиты». Ленка и Олег угодили в первый ряд. Наверное, не спонтанно угодили, а наш стрингер в список продвинул, причем в разные сектора, так что снимать будут с двух ракурсов. Ленка, пока была суматоха, показала на одного из операторов: рыжий, широкий, с бородкой клинышком. – Рыжий, – сказал я рассеянному Феде. – Какой рыжий? – Ленка показывает – вон тот оператор. – Вижу. Рыжий. И что? – Когда пойдем, постарайся быть у него в фокусе. Федя, не дури – соберись! – Да-да, я понял… Быть у него в фокусе. Вскоре всех с грехом пополам рассадили, явился знаменитый провокатор и циник Владимир Луциниевский, и передача началась. |