Онлайн книга «Неоконченный рейд»
|
– Ты живой или как? – раздался близко незнакомый голос, и легкий пинок в бок привел в чувство Ваню. – Живой! – прохрипел он в ответ и посмотрел на крепкого мужика средних лет, который стоял над ним, держа в опущенной руке двустволку. – Тебе чего тут нужно, божий человек? – спросил мужик. – Попить не дадите? – дрожащим голосом попросил Ваня. – Ну да, а то так есть хочется, что переночевать негде! Так, что ли? – усмехнулся мужик. У него было простое загорелое лицо, испещренное сеткой ранних морщин. – По правде говоря, именно так, – смущенно кивнул Ваня. – Чем вообще занимаешься? – По свету брожу. Уже давно. – А кормишься чем? Воруешь? – Когда как, бывает, что и ворую, а когда и работаю. По-разному. – Разбойничаешь? – Нет. Не люблю оружие, не умею убивать. Хотя и с вольными людьми почти три года прожил. – Молодец, что не врешь. Ел давно? – Дня два назад или три, не помню. – Сюда-то как попал? Шпионить явился? – Нет, бежал. От своих отбился. Вожака нашего кто-то сожрал. Страшно сожрал, по самую грудь оторвал тело зверь. Испугался я очень, долго бежал. Сил больше нет. – Вставай, заморыш, накормлю, если отработаешь. – С радостью, хозяин, возьми меня, за хлеб работать буду! – затрясся от радости Иван. – На одном хлебе много не наработаешь. Пошли. Пошатываясь, Ваня прошел вслед за мужиком во двор. Большой крепкий дом, справа, в просторном хлеву, повизгивают свиньи, пестрые куры купаются в пыли. На крыльце – довольно молодая крупная женщина, тоже с ружьем в руках. Из окошка выглядывают две светловолосые детские головки. – Наденька, принеси-ка этому бедолаге чего-нибудь поесть, – негромко сказал мужик жене и, обратившись к Ване, добавил: – Садись вон туда, за стол, сейчас тебя Надя покормит, а затем расскажешь про свое житье-бытье. Ваня послушно прошагал за широкий стол под навесом и робко присел на краешек скамьи. Женщина поставила перед ним миску с отварной картошкой и глазуньей из трех яиц, отошла в сторону и опустилась на завалинку возле дома. Мужик сел напротив Вани, поставил возле себя ружье, сложил на столе тяжелые натруженные руки, молча смотрел, как Ваня с жадностью уминает стоящую перед ним еду. Как только Ваня доел последние крошки, мужик, крякнув, спросил: – Тебя как зовут, божий человек? – Ваней кличут. – Погоняло или по паспорту? – Так родители назвали. Стало быть, и по документам так было. – А они у тебя есть, документы-то? – Нет, уже давно. Как в рабство попал в Крыму, так и бегаю без них. – Как это – в рабство? Вроде уже нету такого! – Есть, еще как. Я в Крым направился, никогда там не бывал, вот решил посмотреть. Деньги кончились, а тут предложили на виноградниках поработать. Деньги обещали, кормежку, жилье. Согласился сдуру. Завезли куда-то в степь. Охрана на лошадях, паспорт отняли. Работали весь день, о деньгах и слыхом не слыхивали. Вкалывали за баланду и нары в бараке. Год или чуть больше я там был, потом сбежал. Добрался до Киева. Перезимовал – и сюда пришел. Здесь уже четыре года. Вот и все. – С этим понятно, а раньше? – А что раньше, на севере жил, работал, оленей гонял. Говори, хозяин, чем отработать харч? Хозяин посмотрел в усталые глаза гостя: – Знаешь что, Ваня, меня, кстати, тоже Иваном зовут, оставайся у меня до осени. Денег я, понятное дело, тебе не дам, но кормить буду. Жить будешь пока на сеновале, ну и работать. У меня жена собирается рожать, так что работник она никакой, а помощь нужна: и за скотиной ходить, и в поле. Коли согласишься, не пожалеешь. Думать будешь? – Да что тут думать, Иван, – разулыбался обрадованный бродяга. – Согласен, конечно, до осени работать буду на совесть, обещаю, а потом могу и уйти, не привык я подолгу на одном месте оставаться. – Дело твое. Стало быть, по рукам? – По рукам, хозяин. Клоп увидел это первым. Подбежавший Хруст, заметив замершего, смертельно бледного Клопа, остановился в отдалении и некоторое время наблюдал за происходящим. Убедился, что особой опасности нет, осторожно приблизился. Огромный рой мух взвился над изуродованным телом Серого и тут же упал вниз, спеша отложить личинки на уже разлагающемся мясе. – Интересно, кто же его так? – обращаясь скорее к самому себе, спросил Хруст. – Бежать отсюда надо! – выдохнул Клоп. – Куда бежать? Придурок! – рявкнул Хруст. – Ни оружия, ни жрачки! Беги! Тебя никто не держит! – Хруст, давай уйдем! – взмолился Клоп. Хруст, не говоря ни слова, повернулся и быстрым шагом направился в лес. Клоп бросился за ним. Они шли, ускоряя шаг, голодные, злые, почти бежали, стараясь как можно дальше уйти от жуткого места. Клоп уже тысячу раз пожалел, что когда-то давно, кажется сто лет назад, пришел в Зону. Клопу было пятнадцать, когда, разругавшись с отчимом, он сбежал из дома. Прибился к группе мародеров, попал сюда. Да только вскоре их компания распалась, и Клопу пришлось примерить на себя маску лесного разбойника. Вместе с шайкой таких же, как сам, молодых волчат на собственной шкуре постигал основы разбойной жизни. Многие мерли от голода и холода, но другого занятия у них не было. За десять лет жизни в Зоне Клоп, наверное, остался одним из немногих уцелевших. Он давно забыл, какая она – обычная жизнь. Когда к ним попал Хруст, многое изменилось. Добыча стала побогаче. Жратвы появилось вдоволь, да, к сожалению, не надолго. В лесах стало попросту тесно. Их выбили с насиженного места, пришлось искать другое. Оружия оказалось маловато. Долго рыскали, как стая голодных хищников, пока не нарвались на банду Серого. Озлобленные, они не послушались тогда Хруста и ломанули силой. Полегли все. В живых остались только Клоп и Хруст, старый и осторожный. Хруст никогда не лез на рожон, старался обстряпывать дела тихо и незаметно. Сумел он втереться и в доверие к Серому. Нельзя сказать, что тот принял Хруста как брата, но в банду взял, а вот Клопа хотел прикончить. Повезло, что Хруст тогда за него поручился. В понимании Клопа Серый был натуральным зверем, жизнь человеческую ни во что не ставил. Но одно время под его началом существовали нормально. Пока хата не сгорела. Тогда пришлось переселиться в землянку. В этом деле выручил всех Ваня. Практически в одиночку копал, строил, лепил печку. Когда Серый решил осесть на хозяйство, Клоп не очень-то обрадовался, но Хруст ему объяснил все выгоды такого дела. В особенности если удастся замочить самого Серого. Теперь Серого нет, да вот только и дома нет, и жратвы. Клоп смертельно устал, бежать за Хрустом становилось все тяжелее, но сама мысль о том, что придется остаться одному в лесу, где неведомая Тварь разрывает человека на части, подгоняла его. Пот заливал глаза. Ветки то и дело стегали по лицу. Но Клоп изо всех сил старался не отстать. Временами он удивлялся, откуда у немолодого уже Хруста столько силы. Внезапно нога ушла куда-то в пустоту. Клоп даже не успел среагировать, как усыпанная прошлогодней прелой листвой земля устремилась навстречу и резкая боль рванула ногу. Что-то хрустнуло, и Клоп покатился по земле с диким воем, схватившись за сломанную лодыжку. |