Онлайн книга «Мнимая смерть»
|
Фарук: Я питалься тебе эта гаварить. Яшид: Чертова шлюха! Телефон Яшида снова подает сигнал. Братья переглядываются. Фарук: От она? Яшид: Не знаю, придурок. Еще не смотреть. Фарук: Ну смотри, придурок. Яшид свирепо смотрит на брата. Потом открывает сообщение и читает. Швыряет телефон на диван. Яшид: Чертова шлюха! Нетрудно догадаться, кто был прототипами некоторых героев сценария, думает Хеннинг. Даже слишком нетрудно. Ему снова захотелось кофе. Он заказывает чашечку у бармена за стойкой, который уже начал подавать признаки недовольства тем, что Хеннинг выпил всего одну чашку кофе за то долгое время, что провел в кафе. В зале кроме него сидят еще два человека. Они молча едят свои салаты. Кофе прибывает как раз в тот момент, когда он собирается продолжить чтение. 12. Павильон — палатка на Экебергшлетте — поздний вечер: Крупный план ямы. Мона снова прыгает вниз. Мерете засыпает яму землей. Мерете: Ты с его компьютером сделала все как надо? Мона: Конечно. Это было несложно. После секса он пошел в душ, и я смогла все устроить. Мерете: Мы все продумали? Мона: Я думаю, да. Подожди-ка, дай я выставлю руки наружу. Мерете: Хорошо. Мона вытаскивает руки из песка. Мона: Вот так. Теперь можешь продолжать. Мерете продолжает закапывать ее в землю. Скоро песок дойдет до подмышек Моны. Мерете откладывает лопату. Переводит дыхание. Мерете: Хочешь что-нибудь сказать перед тем, как мы начнем? Мона задумывается. Откашливается. Мона (торжественным голосом): Все это ради женщин всего мира. А особенно ради женщин Норвегии. Мерете улыбается. Камера медленно перемещается с лица Мерете на землю за ее спиной. Мы видим лопату. Мы видим сумку, которую привезла с собой Мона. Она открыта. Рядом с ней лежит большой тяжелый камень. Хенриэтте никогда бы не позволила втянуть себя в такое, думает Хеннинг, отрывая глаза от текста. Она не могла сыграть эту роль, используя собственный сценарий, не могла позволить забить себя до смерти, чтобы донести до общества какие-то политические идеи. Это просто кино, Хеннинг. Он слышит в голове голос своей матери, помнит, как забирался в ее объятия, когда Деррик [8] разгадывал таинственные преступления пятничными вечерами. Кто-то использовал сценарий Хенриэтте против нее самой. Чтобы поглумиться над ней? Чтобы направить подозрения в определенную сторону? Он читает дальше. Текст на черном фоне: «Две недели спустя». 12. Павильон — допросная в полицейском управлении — утро: Яшид Икбаль сидит за столом. Двое полицейских сидят напротив него. Полицейские настроены очень серьезно. Полицейский 1: Что вы сделали после того, как получили текстовые сообщения, Яшид? Вы поехали разобраться с ней? Яшид не отвечает. Полицейский 2: Мы знаем, что вы пытались ей позвонить. Еще мы знаем, что тем вечером вы уехали из дома сразу после восьми. Полицейский 1: Мы нашли следы жесткого секса, Яшид. Полицейский 2: И у нас ваш компьютер. Вы заходили в ее почтовый ящик и читали ее почту в тот день. Зачем? Полицейский 1: Мы все понимаем, Яшид. Вы разозлились. Это всем понятно. Она трахалась направо и налево, вы злились и решили преподать ей урок. Полицейский 2: Вы поможете себе, если поговорите с нами, Яшид. Расскажите, что произошло. Это облегчит вашу совесть. Яшид молчит. Полицейский 1: После того как вы получили эсэмэс, вы поехали на площадку, где она снимала кино. Там вы ее изнасиловали и закопали в яму. После чего вы подобрали несколько тяжелых камней и бросали ими в нее, пока она не умерла. Достойное наказание, так ведь? За неверность? Яшид смотрит на полицейских. Адвокат Яшида наклоняется и шепчет что-то ему на ухо. Яшид склоняется над столом. Яшид: Я лублу Мону. Я не виноватый. Полицейские переглядываются и вздыхают. Текст на черном фоне: «Пять месяцев спустя». 13. Павильон — Городской суд Осло — середина дня: Яшид сидит рядом со своим адвокатом. Через несколько рядов от него сидит Харальд Гордер. Он удручен, находится в дурном расположении духа. Фарук Икбаль тоже здесь. Он выглядит напуганным. В зал входит судья. Все встают. Судья: Прошу садиться. Все садятся. Судья смотрит на присяжных. Судья: Присяжные вынесли вердикт? Старшина присяжных: Да, вынесли. 14. Павильон — Городской суд Осло — середина дня: Яшид крупным планом. Он смотрит в пол. Он очень нервничает. Камера переводит фокус. В конце зала сидит Мерете. Камера берет ее в фокус. Фокус держится на ней, пока староста присяжных зачитывает вердикт. Старшина присяжных: В деле против Яшида Икбаля мы, присяжные, признаем его виновным по всем пунктам обвинения. В зале начинается ликование. Мерете смотрит на Харальда Гордера. Она улыбается ему. Гордер отводит от нее взгляд и уходит. Мерете достает мобильный телефон. Она набирает текстовое сообщение. Мы видим, что она пишет. «Один готов. Но их осталось еще много». Она перелистывает свои контакты, находит Мону и нажимает на клавишу «отправить». Конец В некотором разочаровании Хеннинг откладывает сценарий в сторону и протирает глаза. Как будто реклама обещала леденящий кровь триллер, а вместо этого ему показали средненькую драму. Сценарий был для него ящиком Пандоры. Но в нем ничего не говорилось об электрошокерах, кнутах и отрубленных руках. Хеннинг даже начинает задумываться, а не существует ли другого, более жесткого варианта. Сюжет фильма был нормальным: две женщины инсценируют убийство и делают так, что любовника одной из них арестовывают и осуждают за преступление, которого тот не совершал. Это всего-навсего выдуманная ситуация, размышляет Хеннинг, сценарий желаемого. Если перевести его в реальную жизнь, то Мона и Мерете — это Хенриэтте и Анетте соответственно, а Махмуд Мархони — это Яшид Икбаль. А Тарик — это Фарук. |