Онлайн книга «Присягнувшие Тьме»
|
Я ждал, что с минуты на минуту дверь читальни откроется, но все же прочитал следующее свидетельство. Главу из личного дневника Джона Голдблюма, американского психиатра, который в январе 1946 года, в составе военного трибунала в Нюрнберге, проводил психиатрическое освидетельствование нацистских преступников. Среди допрошенных им офицеров врач Карл Либерман, служивший в концлагерях Заксенхаузен и Освенцим, по своим психологическим параметрам был типичным «бойцом дьявольского легиона». Цензоры Святого престола перевели отрывок его допроса Голдблюмом: – Я не работал ни на фюрера, ни на Третий рейх. – Тогда на кого? – Все, что я сделал, я сделал по его приказу. – О ком вы говорите? – В юности, перед войной, мне был знак. – Какой знак? – Черепно-мозговая травма. Я умер и воскрес. – Какое отношение это имело к вашей… работе? – Когда я был мертв, он связался со мной. – Кто это «он»? – Сатана. Зверь. Искуситель. Дьявол. Называйте его как хотите. Каждое имя станет всего лишь очередной ложью, неудачной попыткой его охарактеризовать. (Молчание.) – Это все, что вы можете представить в качестве защиты? – Мне не надо себя защищать. (Молчание.) – Этот дьявол, какой он был? – У него нет внешности. Он в ней не нуждается. Он – в нас. – Что вам сказал этот дьявол? – Ничего. По крайней мере, в общепринятом смысле. – Чего он хотел? – Вам нужно знать его волю? Посмотрите, что я сделал в лагерях. Посмотрите на мои руки, пропитанные кровью. До клинической смерти моя жизнь была вопросом. После же моя жизнь стала ответом. Заключение гласило: Карл Либерман был приговорен к смерти и казнен в марте 1947 г., в частности, за серию опытов над людьми с применением смертельно ядовитого газа иприта в Заксенхаузене в 1940 г., за поддержку экспериментов с переохлаждением людей и за участие в программе стерилизации посредством кастрации и рентгеновского облучения в концлагере Освенцим. Путешественники в небытие. Легион, порожденный мраком. Не просто убийцы, но мучители, садисты, манипуляторы, воплощающие все ипостаси зла. Наподобие черных ангелов с множеством лиц… Я ухватился за мысль, что все эти мужчины и женщины перенесли психическую травму, оказавшись у края бездны. Но имелся соблазн заключить, что в этом провале между жизнью и смертью они встретили настоящего дьявола. Дьявола, который подстерегал их на рубеже человеческого сознания. Отрицательная сила, только и ждущая, что откроется дверь, чтобы схватить очередную Душу, подобно тому как черные дыры всасывают свет своим космическим полем. 16 часов Оставалось еще много свидетельств, даты все уплотнялись. Я продолжал беглый просмотр. Одна женщина-киприотка в отделении реанимации почувствовала, что вмерзает в ледяную глыбу, в то время как ее руки горели, а потом перед ее взором возник «малиновый свет»… Человеку с тяжелым инфарктом представилось, что он вышел из тела и углубился в туннель, где некий голос предупредил его: «Ты умрешь». Тут к нему вернулось спокойствие, и он увидел зооморфную фигуру за багровой завесой… Я наугад открыл отчет федеральной полиции американского города Сент-Луиса, датированный 2 мая 1992 года и подписанный детективом Сэмом Хиллом. Речь в нем шла о смерти шестнадцатилетнего Энди Найтли, застреленного в упор в час дня в квартале Седьмого округа. «Это последний», – сказал я сам себе. Энди был найден в Седьмом округе с пулей в груди, вылетевшей из помпового ружья 12-го калибра. В примечании уточнялось, что парня подстрелили во время стычки двух знаменитых банд – «Крипе» и «Бладз» – в стопроцентно негритянском гетто Сент-Луиса. Энди Найтли, следовательно, был чистокровным афроамериканцем. Продолжение истории было совсем удивительным. В Службе скорой помощи врачам удалось «реанимировать труп», как выразился детектив Хилл. Шестой удар электрошоком вновь запустил сердце. В кислородной маске и под капельницей Энди был перевезен в службу реанимации Баптистского госпиталя Сент-Луиса. Через десять дней этот бандит, прикованный наручниками к кровати, был допрошен Сэмом Хиллом. В компьютер была введена звуковая запись, присланная службой полиции Сент-Луиса. Однако комментарий предупреждал об афроамерика иском акценте молодого гангстера, а также об особенности, связанной с борьбой банд: Энди Найтли, будучи членом «Крипе», не имел права произносить букву «Б», с которой начиналось название ненавистных «Бладз». Поэтому он всегда проглатывал эту согласную. Я рискнул прокрутить аудиозапись, так как не мог удержаться от искушения услышать живой голос «воскресшего». Я быстро нашел ключевой фрагмент: – Я почувствовал, что ухожу, паря. – Ты почувствовал, что умираешь? – Не-е, паря. Я покинул свое тело. – Как это? – Не могу тебе объяснить. Но я был снаружи. Когда копы подкатили на тачках, я летал над улицей. Я видел, как вертелись мигалки на машинах, и весь свой квартал видел. Настоящий кайф, как на вертолете. – Ты бредил? (Смешок.) – Я отбросил копыта, паря. И плевал на это. Меня звал фонарь. – Какой фонарь? – Красный фонарь в глубине пещеры. – Ты был под дозой? – Я был мертв, а фонарь светил в глубине пещеры. Сечешь? – Продолжай. – Я плыл туда. Как по каньону, зажатому между живыми стенами. И слышались голоса и плач. – Кто же там плакал? – Лица. Было темно, но их можно было разглядеть. Как в плохо настроенном телике. – Что же говорили… эти лица? – Они плакали, и все. Многих я узнал… Там даже была моя мать. – Они плакали, потому что ты умер? (Смешок.) – Не думаю, что мать заплакала бы в день моей смерти. – Почему же они плакали? – Им было плохо. Они боялись. – Чего? – Фонаря. Красный свет приближался. Как глаз. – Глаз? – Да, паря. Кровавый глаз, который… дышал. И говорил мне всякие штуки… – Какие штуки? – Невозможно пересказать. – Ты их не понимал? – Я понимал. Но это секрет. – Кто с тобой говорил? Это был глас Божий? (Взрыв хохота.) |