Онлайн книга «Ва-банк!»
|
– Я работал с каждым из великих мошенников последней четверти века, – бахвалился Сэмми, приканчивая третью чашку кофе. – А кто, по-твоему, был лучшим из лучших? – Сонни Фонтана, кто ж еще! – Парня, который его кокнул, поймали? – Насколько мне известно, нет. – Не жалеешь о прошлом? – Жалею только, что поздно попал в Атлантик-Сити. Это была традиционная жалоба. В конце семидесятых в Атлантик-Сити ввели новое правило для блэкджека – так называемые отступные. Если игроку не нравились две исходные карты, он мог отказаться от дальнейшей игры, сразу признав свое поражение. При этом он терял не всю ставку, а лишь половину. Тот, кто ввел это правило, оказался не шибко силен в математике, и в результате игра с отступными всегда оборачивалась в пользу клиента – особенно того, кто умел просчитывать карты. И в одночасье этот город превратился в настоящую Мекку для шулеров со всего света. Вскорости отступные были запрещены, но к тому времени потери казино уже исчислялись миллионами. – В то время немало парней смогло насшибать на безбедную старость, – сказал Валентайн. – Ну да, пока ты на горизонте не возник, – горестно заметил Сэмми. – Кто-то же должен был их остановить! Вскоре разговор зашел о том, как Сэмми удалось подкупить судью. Рассказывал он об этом без всякого стеснения: – Я до смерти боялся тюрьмы. Разговоры-то всякие ходили! Я знал, что в каждой тюрьме есть свой пахан и что паханы заставляют шулеров работать на них – обыгрывать других заключенных. Поверь, мне совсем не улыбалось обжуливать настоящих бандитов! – Да, это могло стать смертельно опасным для здоровья! – Еще бы! – И во сколько тебе это обошлось? – спросил Валентайн. – В тридцать тысяч и дачку на Каймановых островах. Мне светило пять лет как минимум, так что пришлось тряхнуть мошной. Валентайн вылил остатки кофе в чашку Сэмми. Он уже слышал подобные истории: в тюрьме шулерам приходилось куда тяжелее, чем прочим преступникам. – Расскажи-ка мне про этого Фонтэйна. Уайли сказал, что ты вроде бы его знаешь. Сэмми поправил: – Мне кажется, что знаю. Его манера мне кого-то напомнила. Да и вел он себя очень уж нагло. – В чем это выражалось? – Такое впечатление, будто он нас дразнил. Мол, поймайте меня, если сможете. – Действительно странная ситуация, – сказал Валентайн, передавая Сэмми сливки. – Ты отдал судье целое состояние, чтобы не сесть в тюрьму, а этот шутник позволяет схватить себя за руку. Какой в этом смысл? – Вот именно, – согласился Сэмми. – Уайли говорит, что у тебя есть досье на каждого известного шулера. Может, что-то и на Фонтэйна имеется? – Да я уже искал, – признался Валентайн. – Внешне он не похож ни на кого из тех, кто есть в моем компьютере. Но, может, он сделал пластическую операцию. Чтобы найти соответствия, мне нужно больше знать о нем самом – привычки, манеру одеваться, какие напитки он предпочитает и все такое прочее. – Я дам тебе список всех, с кем он соприкасался в казино. Да и Уайли общался с ним предостаточно. – Отлично. Через дорогу, в «Мираже», заработал вулкан, [19] и в ясное небо поднялось облачко черного дыма. Они помолчали, наблюдая, как оно тает в вышине. – За все эти годы тебе пришлось повидать немало мошенников, – сказал Валентайн. – Как бы ты оценил уровень Фонтэйна? – Один из лучших. – И все равно его никто не знает. – Да, – ответил Сэмми. – Странно, правда? На поясе у Сэмми заверещал пейджер. Он посмотрел на экранчик, затем достал сотовый телефон, набрал номер. – Это Уайли, – сказал он, закончив разговор. – Он у Ника в кабинете. Кажется, наметился прорыв. Валентайн стукачей терпеть не мог. Конечно, большинство организаций, стоящих на страже закона, активно пользуются услугами осведомителей, но все равно он считал их паразитами, жалкими людишками, живущими на подачки и сделавшими предательство своей профессией. Особа, сидевшая в кричаще роскошном кабинете Ника, была именно из этой породы. Звали ее Шерри Соломон, и внешне она была настоящей красоткой – хорошенькая мордаха, роскошная фигура, привлекательная улыбочка. А присмотришься – заметны мешки под глазами, и становится понятно, что дело движется к сорока, и красота, на которую она привыкла рассчитывать, постепенно сходит на нет. Она отчаянно боится завтрашнего дня и потому, не задумываясь, согласилась предать лучшую подругу. Ожидая, пока секретарша ее приведет, Ник успел спросить Уайли, не было ли у него, Ника, и с ней чего-нибудь эдакого. – Никогда! – твердо ответил питбосс. Ник вздохнул с облегчением. И объяснил Валентайну, что память у него стала ни к черту и что он больше не в состоянии запоминать все свои приключения. Легендарный любовник Дон Жуан, кумир Ника в отрочестве, умирая, не смог припомнить ни одной из своих возлюбленных. Ник не хотел, чтобы такое случилось и с ним, поэтому – понимаете? – и терпел Уайли. Услышав эти слова, Уайли неловко оттянул воротничок рубашки. Валентайн молча кивнул. Среди владельцев казино он встречал немало, мягко говоря, чудаков, и Ник несомненно принадлежал к этой категории. Маленький человечек с комплексом Наполеона, готовый вскочить на любую из оказавшихся поблизости женщин, если только она не окажет должного отпора. Распространенный типаж. Шерри включила магнитофон. Рядом сидел Уайли и выражал свой энтузиазм тем, что одобрительно качал головой. Ник сидел за своим столом и все это время подбрасывал игральные кости. – Ну и?.. – спросил он, когда пленка кончилась. Уайли вскочил: – Я же говорил, Нола вас ненавидит! Разве это по ее голосу не слышно? – Меня толпы народа терпеть не могут, – напомнил ему Ник. – Но это мотив! – воскликнул Уайли. – Она надо мной смеялась, – заметил Ник, снова подбросив кости – выпала семерка. – Вот это «йе-йе-йе» что означает? Шутка какая-то, что ли, которой я не знаю? Лица его служащих обратились в камень. Наконец стоявший у стола Сэмми прокашлялся и сказал: – Видите ли, Ник, когда вы волнуетесь, вы всегда говорите «йе-йе-йе». Ник смутился. Валентайн готов был биться об заклад: Ник понятия не имеет о том, что сказал ему глава его собственной службы безопасности. Да, не стоит говорить королю, что он – голый. Ник с надеждой глянул на Уайли. Тот, словно попугай, повторил: |