Книга Цена познания, страница 74 – Юрий Алкин

И, не удержавшись, добавил:

— Как бы вам этого ни хотелось.

— Простите? — с прекрасно разыгранным недоумением спросил он. — Как бы мне этого ни хотелось? Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что нам не стоит продолжать эту беседу, — ответил я, стараясь оставаться в рамках приличия. — До свидания.

— Нет, постойте, — твердо возразил он. — Я не знаю, чем я вас обидел, вспомнив о Мари, но…

— Сделайте одолжение, не вспоминайте о ней, — снова прервал я Катру. — Никогда. Хватит того, что вы чуть не отравили мне жизнь своим враньем.

Он сощурился.

— Враньем?

— Вот и поговорили, — сказал я.

— Враньем… — повторил он с каким-то новым выражением. — А как вы узнали?

— Двери надо закрывать, — буркнул я. — Тогда не все, кто проходит мимо комнаты Тесье, будут знать…

— Знать что?

— То, что вы вешаете лапшу своим спонсорам, меняя Двенадцатого как перчатки.

— Значит, вы слышали его разговор, — вздохнул Катру. — Теперь понятно. Но почему вы так злы на меня?

— Почему? Неужели вы серьезно задаете такой вопрос?

Он сосредоточенно кивнул и этим еще больше разозлил меня.

— Для того чтобы покрыть свои махинации с провалившимся экспериментом, вы готовы были перечеркнуть всю мою жизнь. Вам было все равно, что я проведу остаток жизни, мучаясь от сознания того, что не должен умирать, что мой ребенок не должен умирать… Этого не произошло только по чистой случайности. Как вы ни старались, я люблю жизнь и не боюсь смерти. Но если бы не этот случай, моя жизнь была бы пыткой из-за вашей чудовищной лжи. И вы еще спрашиваете, почему я зол?

Я замолчал, досадуя на свою несдержанность. Нашел перед кем разглагольствовать… Катру отвел взгляд. Затем бесцельно открыл и закрыл книгу, которую держал в руке. И тихо сказал:

— Простите.

Мне вдруг стало жаль его. Но только на мгновение.

— Прощайте, — сказал я. — Надеюсь, что я был единственным, кого вы пытались обмануть.

И, повернувшись, вышел из прохода. Сквозь умытые дождем витрины в лицо мне блеснуло солнце.

— И ты ему ничего не сказал?

— Нет.

— Любопытно… любопытно.

Грузный мужчина с аккуратной седеющей бородой откинулся в черном кожаном кресле и, постукивая пальцами по столу, спросил:

— И как он дошел до этого?

Его собеседник, лысоватый человек с аристократическим профилем, пожал плечами.

— Он упомянул какой-то телефонный разговор. Похоже, что он случайно услышал твою беседу. Рекомендовал закрывать двери.

Бородатый хмыкнул.

— Горбатого могила исправит. Но почему он решил, что его обманули? Что бы он ни подслушивал, я такое сказать не мог.

— Насколько я понял, — грустно сказал аристократ, морщась от скрипа своего кресла, — он считает, что опыт ставится над Двенадцатым.

Бородатый вскинул брови.

— Над Двенадцатым?

Аристократ кивнул. Человек за столом гулко расхохотался.

— И еще мы его меняем… Хорош сыщик! Это надо же — парню рассказали всю правду, а этот чудак все равно в нее не поверил. Придумал такую ерунду.

— Кому она нужна — наша правда… — вздохнул лысый. — Не знаю, что он услышал у тебя под дверью, но на его месте любой человек сделал бы те же выводы. Он просто искал повод не верить. И нашел.

— Что да, то да, — отсмеявшись, согласился бородатый. — Кстати, любопытная идея насчет замены, — тут он улыбнулся. — Если когда-нибудь Десятый неожиданно начнет стареть, можем ею воспользоваться. И не надо будет совать в каждую группу по подсадной утке.

— С чего ему вдруг стареть? — невесело спросил лысый. — Двадцать пять лет не стареет…

— Опять завидуешь? — спросил бородач. — Нечего ему завидовать.

Аристократ отмахнулся.

— Ему — нет. А вот этому грубияну — возможно.

— Ты в порядке? — озабоченно спросил человек за столом. — Сто раз вроде обсуждали. Ты ведь никогда не жалел о том, что знаешь. Что он тебе такого сказал?

— Ничего особенного, — ответил сидящий в кресле. — Ничего особенного… Так, одна фраза. Мне бы тоже так хотелось… Как он… Любить жизнь и не бояться смерти.