Онлайн книга «Тайная Москва. Волхв Нижнего мира»
– Отлично, парень. Давай по-мужски. Сними с меня амулет и вызови на поединок. Обещаю не трогать руками. Только магией. Юнец загоготал, пытаясь изобразить оперный смех а-ля Мефистофель. Станиславский сказал бы: не верю. – Кино насмотрелся? Дать противнику шанс по-благородному, револьвер там, и замочить на хрен, выстрелив первым. Да, лейтенант? Горлохватский кивнул. Неужели проплачено не только предательство, но и лизание зада? – Здесь ни разу не кино, Уланов. Пора это понять, пока не поздно. Через минуту будет поздно, понял? Цицерон из подворотни выдал в придачу пару подобных фраз, поигрывая «страйком» Артема. Тот уже не слушал. Да, глупо. Зато проблема с двумя женщинами и одним мужиком решится просто: у обеих баб ни одного мужчины, пока не найдут себе новых. И с сестрой познакомиться не пришлось. Заметив обидное невнимание, Островецкий с силой пнул ногой по ребрам. Обнаружив противника в приятной близости, Уланов из положения лежа легко вышиб пистолет и снес засранца с ног. Сверху навалился Горлохватский, ударил по голове, оттащил заказчика в сторону и поднял ствол. – Извини, босс. Он мне только задаток вручил. – Так стреляй, хрен собачий. Быстрее бабло получишь. Лейтенант даже прицелиться не успел. Налетело, спеленало. Какая-то незнакомая волшба. – Кто мне объяснит, что здесь происходит? Вышедшая из маленького электромобиля женщина не слишком походила ни на детскую фотку Милославы, ни на компьютерную реконструкцию. В строгом монашеском брючном костюме, среднего роста, широкая в кости, с простым и немного скуластым лицом. Неожиданно Артем догадался, что она неуловимо напоминает его самого. – Сестра Эрика? – Да. Приняв его за главного возмутителя спокойствия, несмотря на связанные руки и потрепанный вид, монахиня подошла вплотную. – Меня предупреждали тетушка из Москвы и настоятели из Твери и Новгорода, что мной заинтересовалась контрразведка. Род мой, столько лет прошло. Что вам нужно? – Сестра… – Ну? – Вы не поняли. Я – ваш брат. – Глупости. Эрика я под любой личиной узнаю. – Артем. Ярослав Милославский, – он впервые назвал себя этим именем. – Сын Ярославы от второго брака. Женщина с минуту подозрительно рассматривала лежачего. – Чем докажешь? – Сними у меня с головы амулет-глушилку. – Пожалуй. А то у тебя не аура, с виду – чисто мешок дерьма. Она сорвала пластырь с щеки. Ощущение – будто с головы сняли непрозрачный полиэтиленовый пакет. Артем аккуратно пережег обрывок веревки, стягивающий руки, и встал. – Неплохой дар. В маму, наверное. Отец твой был полным лаптем. – Зря ты о нем так говоришь. Он – хороший человек. Пластырь прилепился на лбу Островецкого. – В моем коконе много не намагичит. – Знаю. Но сейчас сам их перехвачу. Потолковать нужно. Артем трусцой пробежался полста метров до разбитого джипа, приволок «М-4» и накопитель. Увидев банку, монахиня скривила губы. – Извини, Милослава, другому не обучен. – Я привыкла к сестре Эрике. – Как скажешь. Освободи поганцев. Он внушил им формулу подчинения. – Островецкий, если я пощажу и отпущу тебя, твоя семья перестанет считать меня врагом? – Нет, почувствует обиду и будет мстить больше, шеф! – Кто знает, что ты здесь и на охоте за мной? – Никто, шеф! Я хотел сделать отцу сюрприз. Простите меня. Буду служить вам до гроба. То есть целую минуту. – Горлохватский, кто знает о твоей сделке с этим задротом? – От меня – никто, босс. – Ярослав, могу промыть обоим мозги, – вмешалась Милослава. – Промывка не бывает на сто процентов надежной. Так что ребята попали под выстрелы мутантов. Артем отступил чуть дальше и всадил из карабина по паре пуль в преданно скалящиеся рожи. Обтер оружие и швырнул обратно в джип. – Анализ ауры и ДНК не делала, но узнаю почерк нашего семейства, – Эрика оторвала пластырь, уничтожая улику. – Подбросить в Новгород? – Если не трудно, сестренка. У моей ходовая разбита вдребезги. Машину Островецкого брать не хочу. В крохотной кабинке мини-мобиля, напоминавшего польский «Фиат-Малюх», Артем вытащил мобильник и эсэмэской отправил рапорт про нападение г’торхов, героическую гибель контрразведчика и случайную смерть губернаторского отпрыска. Чему и в какой степени поверит Демченко – вопрос второй. Более удобной версии никто не выдумает. – Значит, Эрик нашел тебя. – Да. И погиб. Умер у меня на руках. – Не может быть! – Ее голос дрогнул. – Дурацкая случайность. Он не убил, а только оглушил одного типа в верхнем мире. Тот пришел в себя и выстрелил ему в спину. Монахиня машинально объезжала выбоины, не мигая глядя на дорогу. По щеке скатилась слеза. Она взяла себя в руки, потратив больше усилий, чем на фиксацию трех мужчин. – Я никогда не смогу относиться к тебе как к Эрику. Наш отец был великим человеком, хоть и сделал трагическую ошибку. Никто не принял второй брак нашей мамы. До монастыря нас со Станиславом воспитывала тетя, ты ее видел вчера. – А мой отец – лапоть. Как ты не понимаешь, мама специально вышла замуж не за мага. Она отвела беду от близких, переселившись в верхний мир. Только себя не спасла. – Про Вяземского ты знаешь. Я уверена, что Всеслав приказал не пускать ее вниз. Тетя верит в романтическую чушь. Увы, мама была техномагом, как и ты. Мы с Эриком учились ворожбе Рода. Он потом и вашу освоил, чтобы не выделяться. Если бы мама умела! Она бы и сейчас жила. – Утверждаешь, что природная волшба работает в том мире? Невозможно. – Значит, ты мало общался с Эриком. Представь задачу распалить костер под дождем и на сильном ветру. Сложно, но можно. Так и с ворожбой наверху. При умелом подходе работает и в самых неблагоприятных условиях. Мама бы себя спасла, умея как мы с братом. Упомянув дождь, Милослава накликала его. Единственная щетка дворников терла дождевую воду, перемешанную с пылью. – Папа до сих пор ее любит. Он тогда срочно женился снова, мы взяли фамилию его жены. Но в квартире сплошь фото мамы и их вдвоем. Поверь, они были счастливы. Это не оскорбляет память твоего отца. – Странно все. А я даже на ее могиле не была. – Давай отправимся наверх вместе. Проведаем маму, познакомлю с отцом. – Зачем мне знакомиться? Не знаю… Эрик точно умер? |