Онлайн книга «Инферно»
Старший врач почесал бороду и отправился настраивать оборудование, а доктор Брукс снова присела рядом с Лэнгдоном. – С вами все будет хорошо, – мягко уверила его она. – Мы определили у вас ретроградную амнезию – она очень часто наблюдается при травмах головы. Воспоминания о нескольких последних днях могут быть туманными или вовсе отсутствовать, но необратимых повреждений нет. – Она сделала паузу. – Помните, как меня зовут? Я говорила вам, когда вошла. Лэнгдон на секунду задумался. – Сиена. Доктор Сиена Брукс. Она улыбнулась: – Видите? Новые воспоминания уже формируются. Голова у Лэнгдона болела почти невыносимо, и все предметы поблизости немного расплывались. – Что случилось? Как я сюда попал? – Думаю, вам надо отдохнуть, а потом… – Как я сюда попал?! – крикнул он, и писк монитора снова участился. – Ладно, ладно, дышите глубже, – сказала доктор Брукс, обменявшись нервным взглядом со своим коллегой. – Сейчас расскажу. – Ее тон стал гораздо серьезнее. – Мистер Лэнгдон, три часа назад вы появились в нашем приемном покое с кровоточащей раной на голове и тут же рухнули без сил. Никто не представлял себе, кто вы такой и откуда взялись. Вы что-то бормотали по-английски, поэтому доктор Маркони попросил меня помочь. Я из Англии, а здесь работаю временно. Лэнгдон почувствовал себя так, будто очнулся внутри картины Макса Эрнста. Какого черта меня понесло в Италию? Лэнгдон приезжал сюда раз в два года на искусствоведческую конференцию, но она проходила в июне, а сейчас был март. Снотворное в его крови понемногу делало свою работу. Ему казалось, что сила земного притяжения растет с каждой секундой и пытается продавить его прямо сквозь матрас. Лэнгдон сопротивлялся ей, приподнимая голову, стараясь не заснуть. Доктор Брукс наклонилась вперед – теперь она парила над ним, как ангел. – Пожалуйста, мистер Лэнгдон, – прошептала она. – При травмах головы надо проявлять особенную осторожность в первые двадцать четыре часа. Вы должны отдохнуть, иначе можете причинить себе серьезный вред. Вдруг раздалось потрескивание, и чей-то голос по внутренней связи произнес: – Доктор Маркони! Бородатый врач ткнул в кнопку на стене и отозвался: – Si? Из переговорного устройства полилась быстрая итальянская речь. Лэнгдон не уловил ее смысла, но заметил, как врачи недоуменно переглянулись. А может, встревоженно? – Momento, – сказал Маркони, обрывая разговор. – Что происходит? – спросил Лэнгдон. Глаза доктора Брукс чуть-чуть сузились. – Это дежурный администратор. Говорит, к вам пришли. В тумане, окутавшем сознание Лэнгдона, вспыхнул лучик надежды. – Очень кстати! Может, этот человек знает, что со мной стряслось! На лице доктора Брукс проскользнуло сомнение. – Странно, что кто-то из ваших знакомых уже здесь. Мы только что узнали ваше имя и даже не успели вас зарегистрировать. Борясь с действием транквилизатора, Лэнгдон неуклюже приподнялся и сел. – Если кому-то известно, что я здесь, он может знать, что случилось! Доктор Брукс глянула на доктора Маркони. Тот немедленно покачал головой и постучал по своим часам. Тогда она снова обернулась к Лэнгдону. – Мы в реанимационном отделении, – пояснила она. – Доступ сюда запрещен как минимум до девяти утра. Сейчас доктор Маркони выйдет и узнает, кто ваш посетитель и что ему нужно. – А как насчет того, что нужно мне? – возмутился Лэнгдон. Доктор Брукс терпеливо улыбнулась и понизила голос, придвинувшись ближе. – Мистер Лэнгдон, вам еще не все известно о прошлом вечере… о том, что с вами случилось. И прежде чем говорить с кем бы то ни было, вам следует узнать все обстоятельства – на мой взгляд, это будет справедливо. К сожалению, вы еще не настолько оправились, чтобы… – Какие еще обстоятельства?! – Лэнгдон постарался сесть прямее. Ему мешала трубка капельницы, а тело как будто весило килограммов двести. – Я знаю только, что я во Флоренции, в больнице, и пришел сюда, бормоча про какое-то зарево… Внезапно его поразила страшная мысль. – А может, я устроил пожар? – спросил он. – Скажите, из-за меня никто не погиб? – Нет-нет, – ответила доктор Брукс. – На этот счет можете не волноваться. – Тогда что? – настаивал Лэнгдон, переводя взгляд с одного врача на другого. – Я имею право знать, что происходит! Наступило долгое молчание, и наконец доктор Маркони нехотя кивнул своей обаятельной молодой коллеге. Та вздохнула и придвинулась ближе к кровати Лэнгдона. – Ну хорошо, я расскажу вам все, что знаю… а вы будете слушать спокойно, договорились? Лэнгдон подтвердил свое согласие кивком. При этом его голову снова пронзила острая боль, но он так жаждал объяснений, что даже не обратил на нее внимания. – Начнем с того, что… ваша рана не была результатом аварии. – Рад это слышать. – Погодите радоваться. Дело в том, что в вас стреляли. Регистратор пульса Лэнгдона запищал скорее. – Прошу прощения? Доктор Брукс заговорила ровно, но быстро: – Пуля оцарапала вам затылок и, по всей вероятности, вызвала сотрясение мозга. Вам очень повезло, что вы остались живы. Еще бы на дюйм глубже, и… – Она покачала головой. Лэнгдон изумленно уставился на нее. Кто-то в меня стрелял? Снаружи послышались сердитые голоса – там явно разгорелся спор. Похоже, пришедший к Лэнгдону гость не хотел ждать. Почти сразу Лэнгдон услышал, как с треском распахнулась тяжелая дверь, ведущая из вестибюля. Потом в коридоре показался чей-то силуэт. Это была женщина, с ног до головы облаченная в черную кожу, крепкая и подтянутая, с волосами, склеенными в шипы. Она шла легко, словно не касаясь ногами пола, и направлялась прямо к палате Лэнгдона. Доктор Маркони мгновенно встал на пороге открытой двери, преграждая путь дерзкой посетительнице. – Ferma! [4] – воскликнул он, вытянув вперед раскрытую ладонь, как полицейский. Не замедляя шага, незнакомка вынула из-под куртки пистолет с глушителем. Она прицелилась прямо в грудь доктору и выстрелила. Раздался негромкий хлопок. На глазах у охваченного ужасом Лэнгдона доктор Маркони попятился назад и упал на пол, схватившись за грудь. На его белом халате расплылось кровавое пятно. Глава 3
В пяти милях от побережья Италии яхта-люкс «Мендаций» – семьдесят два метра по палубе – легко рассекала предрассветную дымку над плавно бегущими волнами Адриатики. Обтекаемый корпус яхты был выкрашен в синевато-серый цвет, благодаря чему она выглядела сурово, как военное судно. |