Онлайн книга «Северная Пальмира»
|
«Постуму Августу привет. Мой маленький сын, ты должен сделать то, что не под силу никому. Ты должен победить Бенита. Я очень хочу увидеть тебя, но пока не могу. Однако скоро, очень скоро наступит час, когда мы встретимся. Заклинаю тебя, не поддавайся влиянию Бенита. «Не иди по стопам Цезарей и не позволяй себя увлечь – ведь это бывает. Старайся сохранить в себе простоту, добропорядочность, неиспорченность, серьёзность, скромность, приверженность к справедливости, благочестие, благожелательность, любвеобилие, твёрдость в исполнении надлежащего дела» [65] ». Постум в ярости смял письмо. Огляделся. Подскочил к жаровне и бросил в неё комки бумаги. Он смотрел, как они горят, и весь трясся. – Почему вы не умерли! Вы, оба! Тогда бы я в тысячу раз больше любил вас! – Он чувствовал, как ненависть растёт внутри него, и ничего не мог с ней поделать. – Что ты делаешь! – закричал Квинт. – Вон! – закричал Постум. – Уходи, или я позову преторианцев. Глаза императора горели такой бешеной яростью, что Квинт не посмел спорить. Ушёл. А Постум метался по таблину и выкрикивал проклятия. Отец предал его! Оставил в лапах Бенита. Да что Бенит! Рядом этот мерзкий Крул! В тысячу раз хуже. – Ненавижу! – кричал Постум. А теперь отец не нашёл даже нужных слов. Разве Элий не мог написать ему: «Мой горячо любимый мальчик, я спасу тебя. Умру, но спасу». Вместо этого отец, которого он никогда не видел, начал с нравоучений. Зачем ему, Постуму, нравоучения? Для чего? «Не иди по стопам Цезарей». Отец имеет в виду тех, прежних безумцев вроде Нерона или Калигулы. А почему бы и нет? Почему бы ему не пойти именно по их стопам? Это будет очень даже хорошо. Это будет замечательно. Что ещё остаётся брошенному одинокому мальчишке?! Сражаться один на один с Бенитом? И он даже не знает, нужно ли с ним бороться или подчиниться, как того хочет Бенит. Бенит хочет, чтобы Постум пошёл по стопам Цезарей. И он пойдёт, он пойдёт. И первым делом он перережет глотку Крулу. Не хочет, но убьёт… Лишь бы стать убийцей. Ведь его отец – гладиатор. И значит – убийца. Местрий Плутарх неслышно подошёл сзади и обнял его за плечи, но Август раздражённо стряхнул его руки. – Чем я могу помочь тебе, мой мальчик? – спросил старик, сделав вид, что не заметил жеста Августа. – Принеси мне книгу из библиотеки, – потребовал Постум. – Какую книгу? – Марка Аврелия. «Размышления». Когда Плутарх вышел, Постум растянулся на ложе и закрыл глаза. Кровь больно стучала в висках. – Я никогда больше не увижу маму. И никогда не увижу отца. Никогда. Он произнёс эту фразу со странным злорадством. Будто сам глумился над своей бедой. Бенит умрёт, да, да, Бенит умрёт, Постум станет полновластным императором, и отец и мать приедут в Рим. Они будут просить о встрече, а он ответит им: «Никогда». Они будут умолять, будут слать письмо за письмом… – Не стоит переживать так по поводу какого-то письма, – раздался над ним хриплый голос. Юный император открыл глаза. На кровати рядом с ним сидел какой-то человек. В первую минуту Постум подумал, что это отец. Элия он никогда не видел. Но бюст видел. И гость был очень похож. Очень-очень. Неужели? – Ты кто? – с трудом выдавил Постум. Неужели отец исполнил обещание и прибыл вслед за своим письмом? Это казалось чудом. – А ты как думаешь? – насмешливо спросил гость и улыбнулся холодной улыбкой. «Не отец», – с тоской понял мальчик. Опять обман. Да что же это такое! Вместо матери – старуха-весталка. Вместо отца – двойник. – Да, я не Элий. Я – его гений. Хочешь, буду твоим гением? – Как это? – У людей раньше были гении. У каждого свой. Оберегали и вели. У каждого места был свой гений. У каждого города и страны. А теперь – нет. Мы стали людьми. То есть никем. Прежде я был гением Элия. И я помню все его мысли, все чувства, все порывы, пока был с ним заодно. – Не хочу, – Постум отвернулся к стене. – Я был с ним, когда он в первый раз вышел на арену Колизея. Постум стиснул кулаки, но продолжал лежать, отвернувшись к стене. Он представил Элия на арене, вооружённого мечом и щитом. Ясный день, трибуны забиты народом. Постум почувствовал странное возбуждение. Правда, тогда мечи были тупые. – Я был с ним, когда ему отрубили ноги, – продолжал гений. Постум резко повернулся: – А когда он убил человека, ты был с ним? – Разумеется. – Расскажи мне. Только правду. Всю, до конца. – Это было в песках Аравии. Элий был волонтёром. – Бенит говорил, что Элий ограбил жрецов Либерты и убил. – Ты веришь этому? – насмешливо спросил гений, ухватил из вазы гроздь винограда и принялся обирать ягоды губами. При этом он искоса поглядывал на мальчишку. Интересно, настоящий Элий так же красив? Говорят, он безобразен, весь покрыт шрамами и почти не может ходить. – Не верю, – тихо сказал Постум. – И правильно делаешь. Потому что твой отец не предаёт. – Он предал меня. – Все не так. Он поручил тебе очень сложное дело – только и всего. Сейчас оно кажется тебе непосильным, но это пройдёт. Ты ничего не знаешь о предательстве. Вот я его предал когда-то. – Гений явно гордился тем, что натворил в прошлом. – Хочешь, расскажу? Нет? – Гений немного растерялся, услышав отказ. – Но ведь это так интересно! – Совершенно неинтересно. – А что ты хочешь, чтобы я тебе рассказал? – Басню. – Ты вырос из басен. – Я хочу басню. – Ладно, слушай. «Голодная лисица увидела в дупле дерева хлеб и мясо, которые оставили там пастухи. Она влезла в дупло и все съела. Но утроба у неё раздулась, и вылезти она не могла, а только стонала и охала. Другая лисица пробегала мимо и услышала её стоны; подошла она и спросила, в чем дело. А узнав, что случилось, сказала: „Придётся тебе здесь сидеть, пока снова не станешь такою, какой вошла, а тогда нетрудно будет выбраться“. Басня показывает, что трудные обстоятельства со временем сами собой делаются легче» [66] . Как видишь, это басня как раз про тебя. – А если бы басня была про медведя, было бы смешнее, – сказал Постум. Он уже почти успокоился. Да, у него странная жизнь. Но любая замечательная жизнь всегда такая – Местрий Плутарх читал жизнеописания, составленные его знаменитым предком из Херонеи. К примеру, Гай Гракх. Отец Гая умер, когда мальчику не было и года. Его с братом воспитала мать, умная и энергичная дочь Сципиона Африканского. А Постум по ночам беседовал с мамой – почти каждую ночь. И потом, у него есть Гет. А теперь ещё и гений. |