
Онлайн книга «Колдун из Темногорска»
– Это не когда-нибудь. Это – сейчас. Скоро. Стен вновь почувствовал внутри отвратительную пустоту, успел отбежать на несколько шагов и его вырвало. Роман, подойдя, протянул ему флягу с пустосвятовской водой. – Господи, как мне плохо, – пробормотал Стен. – Ничего страшного. Со мной было нечто подобное, когда я срастался с ожерельем. – Ты думаешь, что я… – Конечно. Откуда же этот дар? – Роман дотронулся пальцами до его ожерелья. – Наконец ты начинаешь его чувствовать. Ну и долго же ты сопротивлялся! – Я не хочу, – пробормотал сквозь зубы Стен. – Не хочу это видеть и знать. – Теперь уже с этим ничего, не поделаешь. Это навсегда. – Получается, Лена была права… – Стен вновь согнулся – накатил новый позыв рвоты. Несколько глотков пустосвятовской воды принесли облегчение. – О чем ты? – Это старое дело с листовками. Я в самом деле знал все заранее. Знал, что режим рухнет. И это не смелость, а чистый карьеризм. – Не пори ерунды! – оборвал его Роман. – Может, ты и знал, что режиму вот-вот конец. Но что тебе удастся не сломить на этом шею в самом прямом смысле слова – этого ты предвидеть не мог. В конце концов, многие ожидали, что перемены должны начаться, но на площадь вышли тогда, когда это милостиво разрешили власти и за шиворот никого не хватали. – Может, и так. И что мне теперь делать? – В Темногорске предсказатели будущего в большом почете. Будешь зашибать втрое больше моего. А я материально неплохо обеспечен. – Я серьезно. – Если серьезно, то не знаю. Кстати, а ты крещеный? – спросил неожиданно Роман. – Да. Но в церковь не хожу. – А я некрещеный. И мать некрещеная, и даже дед Севастьян. Никто некрещеный. Одного из моих предков сожгли на костре. Дед говорил, что если я умру, то стану водяным. Не знаю, верить ему или нет. Колдун повернулся и зашагал к сараям. – Роман! – окликнул его Стен. Тот обернулся. – Я хочу извиниться за ту нелепую драку из-за Леночки. Не знал, что это всего лишь розыгрыш. Глупая вышла история. – У истории нет истины, а есть только версии. Даже у самой маленькой истории. – И он весело помахал рукой Стену. Он выглядел беззаботным. Совсем неплохо для человека, который узнал, что умрет через несколько дней, а может быть, даже часов. Неужели Алексей прав и благодаря внезапно открывшемуся дару он видел смерть колдуна? Как? Где? Провидец ничего не сказал, а колдун не стал спрашивать. Не осмелился? Не пожелал? Не поверил? Какая из версий больше по нраву, ту и стоит принять. Значит, ничего особенного он не достигнет. Не успеет. Тогда зачем все было затеяно и начато? Зачем ему Гамаюнов? К чему Беловодье? Столько сил! Столько смертей… Теперь надо все изменить. Или не надо? Роман остановился, будто натолкнулся на невидимую преграду, созданную Всемогущим. А что, собственно, он должен изменить? И не нашел ответа. Ничего. Слова Алексея ничего не меняли. Ни единого шага, ни единой мысли, ни единого слова. Да что там слова – ни единой запятой. Это почему-то так обрадовало Романа, что он рассмеялся коротким веселым смешком. – Господин Вернон! – окликнул колдуна Баз. – У вас есть какие-нибудь идеи, как нам выбраться отсюда? – Тише, – остерег его Роман. – Не забывайте, что звук, хотя и ослабленный, проходит через мою стену. – Хорошо, хорошо. – Врач послушно перешел на шепот. – Слушай, Баз, – неожиданно спросил Роман, – а что тебе дало ожерелье? – И, видя, что тот не понял вопроса, добавил: – Лично тебе. В каждом водная нить раскрывает какой-нибудь удивительный дар. Способность слышать чужие мысли, строить миражи, управлять чужой волей. Так вот – что приобрел ты? Может быть, теперь ты безошибочно ставишь диагноз или видишь человеческие внутренности насквозь без всякого рентгена? Что конкретно? Баз смутился. И хотя Роман смутно видел его лицо, но готов был побиться об заклад, что тот покраснел до корней волос. – Я… – пробормотал тот. – Я начал писать стихи. – Что? – Роман расхохотался. – Стихи? Серьезно? А раньше писал? – Ни строчки. – Ну и как – они хороши – эти твои стихи? – Отвратительны, – признался Баз. – Жаль. – С тобой хочет говорить Гамаюнов, – сказал Баз таким тоном, будто речь все еще шла о его неудачных стихах. – Да? А почему я его не слышу? – недоверчиво спросил колдун. – Он обратился ко мне. – Ему нужен посредник? Неужели он меня боится? – рассмеялся Роман. Колдун глядел сквозь водное зеркало, как сквозь иллюминатор, на подернутый водной дымкой недостижимый мир. Он видел белый потолок и склонившееся над тарелкой лицо Гамаюнова. И еще часть стены с панорамным окном, за которым лежала ночь. – Что у вас? – спросил Гамаюнов. – Ушли от котлована? – Еще нет. Нам не хватает сил. – Вы не можете вывести ребят из ловушки? – В этот раз ни малейшего намека на вежливость. Гамаюнов говорил раздраженно и презрительно – будто вырваться из засады было парой пустяков, а колдун, его нерадивый вассал, не исполнил, что было велено. Баз хотел вмешаться, но Роман опередил его. – Там в засаде человек полсотни, и они что-то готовят, – сказал он, – и мы пока не знаем что. – Ты хочешь проникнуть в тайну Беловодья, а сам не способен устроить такую малость! Уходите, – приказал Гамаюнов. – Если не уйдете до утра – вам конец. Роман ощутил всю верность его слов. Впрочем – разве он и сам не чувствовал нечто подобное? – И как это сделать? – Если вам не поможет вода, то никто и ничто уже не поможет! – Гамаюнов торопился прервать контакт. И боялся. Боялся, что Роман пересилит и… Связь с Гамаюновым пропала. Ха-ха! Открыл истину. Вода поможет! Вода-царица, конечно, поможет. Но что готовится за границей круга? Роман был уверен, что Гамаюнов блефует, что сам профессор не знает решения и только делает вид, что знает, убеждая колдуна вывернуться из собственной кожи, но спасти избранников Беловодья. – Ну что ж, я спасу, – пробормотал Роман. – Только не для тебя – для себя. Он вышел из сарая. Было очень тихо. Люди, засевшие в зарослях за границей круга, по-мышиному затаились. Пусть их. Разве они стоят того, чтобы о них думать дольше пяти минут? Вот о Гамаюнове стоит подумать. А стоит ли? Но ведь Роман стремился к этой встрече, и именно поэтому он здесь, в этом мнимом городе, существующем только в воображении десятков людей. Разве? Этот вопрос, заданный самому себе, так его поразил, что он растерянно огляделся – не было ли рядом кого-нибудь, чьи губы шепнули это слово? В самом деле, неужели ради встречи с господином Гамаюновым он ввязался в эту аферу, удирал от убийц, убивал и спасал и плел водное ожерелье? Неужели ради того, чтобы услышать несколько снисходительно брошенных слов, которые ничего ему не открыли и ничему не могли научить? |