Книга Олимпиец, страница 24 – Роман Буревой

– Твой род – патрон Крайней Фулы, – уточнил консул.

– Был до недавнего времени. Но лет десять назад эти ребята вообразили, что я им уделяю мало внимания, а клиентские пожертвования слишком велики. И они мило так сообщили: «Мы не желаем больше быть вашими клиентами, Луций Корнелий Сулла».

– Это их право, – подал реплику сенатор Флакк.

– Твоя история имеет отношение к нашему вопросу? – вспылил сенатор Флакк.

– Еще какое! – хмыкнул Сулла. – Мне продолжать? – повернулся он к консулу.

Тот кивнул.

– Итак, у моих клиентов было право послать меня подальше, что они и сделали. Но не стали от этого счастливее. Представьте, спустя каких-то семь лет на их планете произошла катастрофа. Нечто неизвестного происхождения так рвануло, что от одного из двух поселков не осталось и следа.

– Что за взрыв? – оживился Друз.

– Точно не знаю – ведь и мои бывшие клиенты не выяснили, что там у них приключилось. Но двенадцать тысяч поселенцев отправились в гости к Танату в один день. Ну и еще несколько тысяч в течение месяца.

– Ты злорадствуешь? – спросил Герод.

– Нисколько! Я не так порочен, чтобы плясать от радости в подобных случаях. На помощь пострадавшим Лаций отправил транспорт «Красного Креста» и два корабля со спасателями. Так вот, беспилотный транспорт они приняли, а спасателей завернули. Тогда мало кто обратил внимание на этот случай…

– Гибель нескольких тысяч человек… – начал было консул.

– У которых не было патрона, – бесцеремонно перебил его Сулла. – Ребята подзабыли, что патрон – это не поставщик сухого молока или пищевых таблеток, а страховка на подобные случаи. Если некому бить себя в грудь и напоминать каждые полчаса, что где-то в Галактике погибли двенадцать тысяч человек, о них забудут к следующему выпуску новостей. Так вот, мне было жаль глупых моих подопечных, и я попытался выяснить, что же случилось с бывшими клиентами. Кое-что мне удалось. Хотя обитатели Крайней Фулы отказались от покровительства, они продолжали регулярно сообщать мне, что происходит у них на планете. Есть такая программа, она автоматически пересылает информацию от клиентов к патрону. Когда обитатели Крайней Фулы отказались от моей помощи, они забыли эту программку удалить, информация до сих пор идет ко мне, с задержкой на десять стандартных дней – ровно столько нужно для прохождения сигнала.

Сулла обвел сидевших за столом насмешливым взглядом. Возможно, все происходящее его забавляло.

– Этот мерзавец даже не заикнулся о своей Крайней Фуле, когда мы были на боевой станции, – шепнул Друз Корвину за спиной Лери.

– Недаром все его ненавидят, – ответил так же шепотом Корвин. – Я бы хотел посмотреть эту информацию, – сказало он громко. – Думаю, она любопытна.

– Я уже посмотрел! – отозвался Сулла. – И кое-что обнаружил – не забывайте, что мои предки довольно долго читали сообщения с этой планеты, так что моему голосу предков было что сообщить.

– И что же сообщил твой голос предков, – Марк и не пытался скрыть охватившую его злость.

– Место это пустынное, корабли там как гражданские, так и военные – редкость. Военные действия в моем закутке никогда не велись – во всяком случае, за время наблюдений моего деда, отца и моих собственных.

– Разве военные не патрулируют окраины? Там нечего охранять? – спросила Лери.

– Военные корабли рыскают не там, где надо что-то охранять, а там, где надо что-то делить. Так вот, перехожу к главному блюду…

«Давно бы пора», – мысленно съехидничал Марк.

– Из записей следует, что незадолго до взрыва на планету опустился военный лацийский катер, – голос Суллы зазвучал почти торжественно. – Один мертвый пилот. Минимум боевого снаряжения. Три года назад, понимаете? Та схватка, видж которой мы тут посмотрели, тоже проходила три года назад. Не забывайте, что от Красного гиганта до Тефии – один прыжок.

– Что особенного было в катере? Мы не так уж редко находим корабли с мертвым экипажем.

– Имя пилота. Луций Эмилий Павел. Не странно ли?

– Еще один, – выдохнул Корвин.

– Луций Эмилий считался погибшим. Почему никто не сообщил семье?

– Семье сообщили. Я лично с ними связался. Мне ответили, что это какой-то сбой программы, устаревшее оборудование и прочие отговорки. Если честно, я решил точно так же.

– Та-ак… Мы можем установить, какое именно взрывное устройство было на катере? – вновь вступил в разговор консул.

– О природе взрыва и его мощности у меня есть только самые приблизительные сведения. Но я знаю точно – катер опустили на планету и его перевезли во Второй поселок. После чего поселка не стало.

Префект Норика откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза – наверняка общался с вживленным в тело и соединенным с мозгом процессором. Даже отключенные от сети ученые Норика не могли обходиться без электронной поддержки.

– То есть взрыв не такой уж и мощный. Если катер взорвется в космосе, Лацию ничто не угрожает, – решил сенатор Торкват. – Мы лишимся только боевой станции.

– Только! Вы сказали «только»! – возмутился Друз. – Моя станция может защитить планету от огромного флота.

– Может защитить только тридцать два процента поверхности Лация, – уточнил Катилина. – Да и то не полностью.

– Станция будет уничтожена, а с планеты сдерет всю кору, я уже рассчитал, – огрызнулся Друз. – Контуры подогнаны идеально.

– На Крайней Фуле не мог включиться хроноконтур, – вмешался в разговор префект Норика, закончив консультацию с электронным альтер эго. – В этом случае – теоретически рассчитано – должен происходить прокол в гипер, планету просто бы уничтожило. В нашем пространстве от нее остались бы одни осколки.

– Значит, там была не хронобомба, – предположил Катилина.

– Подождите! – затряс головой Друз и предостерегающе поднял палец. – Никто не станет придумывать две системы самоликвидации. Это слишком дорого и неудобно. Возможно, было два режима…

– Все равно – хронобомбу не могли взорвать на планете, – возразил префект Норика. – Даже небольшой прокол утянул бы всю материю в гипер.

– Значит, они как-то обезвредили бомбу и произошел обычный взрыв – это единственное объяснение, – сказал Катилина. – И мы должны узнать, как они это сделали. Один поселок – это не вся планета.

– Сколько времени прошло от момента посадки катера до взрыва на Крайней Фуле? – спросил легат Флакк.

– Сто стандартных дней, – сообщил Сулла.

– А если точнее?

– Сто стандартных суток минута в минуту.

– Через сто дней взорвался найденный катер на планетоиде китежан, – напомнила Лери. – И там был прокол в гипер. Все осколки утянуло в дыру.

«О трех месяцах предупреждал посол Колесницы, – отметил про себя Марк. – Все сходится. Сто дней – о, эти наполеоновские символы! – указывают на причастность Колесницы». Он уже не сомневался, откуда прислан несущий смерть подарок. Но как колесничие могли придумать такое? С другой стороны… если бы на Лации сорок лет назад не заморозили работы над хроноконтуром, неизвестно, до чего могли додуматься в технополисе.