Онлайн книга «Перекличка мертвых»
|
— Но ведь вы считаете, что это моих рук дело! — А в действительности? — Нет! — Тогда и беспокоиться не о чем. Ребус огляделся, не совсем понимая, где они находятся. Он мог вернуться обратно, идя по следу автомобильных шин, но не знал, найдет ли место, где надо свернуть, чтобы выйти на луг и дальше, к цивилизованному миру? — Поверить не могу, что вы так думаете, — горестно проговорил Баркли, качая головой. — Я даю новую жизнь дереву. Мир природы для меня все. — Но ведь Тревора Геста нельзя превратить в вазу для фруктов! — Тревор Гест был животным, — безапелляционно заявил Баркли и снова внезапно остановился. — А разве животные не часть природы? — поинтересовался Ребус, с трудом переводя дыхание. — Вы же понимаете, что я имею в виду. — Он обвел взглядом лес. — В «Скотсмене» было сказано, что он сидел за кражу со взломом, изнасилование… — Склонение к половому акту. Баркли, не обращая внимания на слова Ребуса, продолжал: — Его упрятали потому, что в конце концов уличили — шила в мешке не утаишь. Но он задолго до этого вел себя как животное. — Баркли снова двинулся в глубь леса. Перевалив через вершину холма, они начали спускаться вниз. Ребус пошарил глазами в поисках чего-нибудь, похожего на оружие; наклонился и поднял с земли палку, но, когда попробовал на нее опереться, она с треском сломалась, оказавшись совсем гнилой. — Так что вы собирались мне показать? — спросил он. — Еще одну минуту. — Для наглядности Баркли поднял вверх указательный палец. — Послушайте-ка, я ведь даже не знаю, кто вы такой. — Меня зовут Ребус. Я инспектор уголовной полиции. — Знаете, я ведь общался с вашими… ну, когда это случилось. Пытался привлечь внимание к Тревору Гесту, но все без толку. Я тогда был подростком и считался парнем «с чудинкой». Жители Колдстрима подобны большому племени, инспектор. Если не вписываешься в него, очень трудно притворяться, что ты его часть. — Может быть, и так, — согласился Ребус, хотя в действительности хотел спросить: «О чем ты, черт возьми, толкуешь?» — Но сейчас стало получше. Люди видят вещи, которые я делаю, и могут рассмотреть в них искру таланта. — А когда вы перебрались в Келсо? — Вот уже третий год, как я здесь. — Вам, должно быть, здесь нравится? Баркли посмотрел на Ребуса, и на лице его промелькнула едва заметная усмешка. — Пытаетесь поддерживать разговор, да? Потому что нервничаете? — Я не люблю играть в игрушки, — отрубил Ребус. — А я могу сказать вам, кто любит, — тот, кто выставил на обозрение эти трофеи у Лоскутного родника. — Вот тут мы сходимся. Ребус вдруг зацепился штаниной за какой-то сук и чуть не упал. — Смотрите под ноги, — не оборачиваясь, бросил Баркли. — Спасибо за совет, — отозвался Ребус, ковыляя за ним. Вдруг парень опять резко остановился. Перед ними была изгородь, за которой на склоне холма стоял современный дом с верандой. — Ну как, правда хороший вид? — спросил Баркли. — Красивый пейзане и полный покой. Сюда можно проехать только через лес… — он указал пальцем на следы шин на мху, затем повернулся к Ребусу. — Вот тут она умерла. Я встречался с ней в городе, разговаривал. Когда это произошло, мы все были в шоке. — Он пристально всматривался в Ребуса, который пока не понимал, о ком речь. — Мистер и миссис Уэбстер, — произнес он свистящим шепотом. — Сам-то он умер позже, а вот жену его убили здесь. — Указав пальцем на дом, он добавил: — В нем. У Ребуса пересохло горло. Мать Бена Уэбстера? Ну конечно, это она — летний дом в Приграничье. Он припомнил фотографии из папки с документами, собранными Мейри. — Так ты утверждаешь, что ее убил Тревор Гест? — Он объявился здесь за несколько месяцев до того и смылся сразу после убийства. Некоторые из его дружков-собутыльников говорили, что он дал деру потому, что влип в какую-то историю с полицией в Ньюкасле. Он часто цеплялся ко мне на улице, говорил, что раз у меня длинные волосы, значит, я должен знать, где можно достать наркоты. — Парень помолчал. — А потом как-то раз я был по делам в Эдинбурге, мы с приятелем зашли в паб, и я его увидел. Тогда я говорил копам, что, по-моему, он убийца… Мне кажется, это вообще никого не интересует. — Он посмотрел на Ребуса тяжелым взглядом. — Ничего вы не расследуете! — Так ты увидел его в пабе и?… Голова у Ребуса кружилась, в ушах звенело. — Не стану скрывать, я действительно набросился на него. И сделал это с радостью. А потом, когда узнал, что его укокошили… еще больше обрадовался — ведь справедливость восторжествовала. В газетах писали, что он сидел за кражу со взломом и изнасилование. — Склонение к половому акту, — вяло поправил Ребус. — Вот и здесь он вломился в дом, убил миссис Уэбстер, ограбил… А затем бежал в Эдинбург, внезапно раскаялся и бросился оказывать помощь старым и немощным. Да, Гарет Тенч был прав — с Тревором Гестом что-то произошло. Что-то, что изменило его жизнь… Если, конечно, верить рассказу Дункана Баркли. — Но он ее не насиловал, — возразил он. — Что вы сказали? — Он не насиловал миссис Уэбстер. — Ну да, потому что она была для него слишком старой — девушка, на которую он напал в Ньюкасле, была подростком. Точно… так и говорил Хэкмен: питал симпатии к молоденьким. — Ты так долго носил это в себе! — А вы мне не верили! — Да, к сожалению… Прислонившись спиной в дереву, Ребус провел рукой по волосам, и его пальцы стали влажными от пота. — И вы не можете меня подозревать, — продолжал Баркли, — потому что я не знал двух других убитых. Вы же расследуете три убийства, — с нажимом проговорил он, — а не одно это. — Все правильно… не одно… Игривый убийца. Ребус вспомнил, что говорила доктор Гилри: привязка к селу и отклонения от схемы. — Я сразу понял, что от него можно ждать беды, — сказал Дункан, — когда еще в первый раз увидел его в Колдстриме. — А я сейчас тоже кое-что понял: полжизни бы отдал за то, чтобы окунуться с головой в прохладную воду, — перебил его Ребус. Так, значит, Тревор Гест — убийца матери Бена Уэбстера. Отец умер от горя… Выходит, Гест погубил всю семью. Сел в тюрьму за другое преступление, а когда освободился… Очень скоро депутат парламента Бен Уэбстер упал со стены Эдинбургского замка. |