Онлайн книга «Московский апокалипсис»
|
Ахлестышев проснулся поздним утром. Огляделся и с ужасом обнаружил вокруг себя только женщин. Маша хлопотала у плиты, а Марфа кормила ребёнка грудью. – Они ушли воевать без меня? – Пётр вскочил, как ошпаренный. – Да нет же, Пётр Серафимович, – успокоила его девушка. – Тута они все. Наверху курят. – А почему не здесь? – Здеся теперь младенец. Сила Еремеевич запретили в подвале курить. Уф… Ахлестышев обулся и пошёл наверх. Партизаны сидели кружком и дымили, разговаривая вполголоса. Вновь прибывшему дали огня раскурить трофейную трубку. Не успел Пётр затянуться, как командир отвёл его в сторону. – Долго спишь, барин. – Я же тебе говорил: я больше не барин. Просто лишнего вчера выпил… Боюсь-боюсь всё время, вот и не сдержался. Извини. – Думаешь, я не боюсь? А сдерживаться надо. – Ты боишься? – недоверчиво посмотрел Ахлестышев. – Сила Еремеевич! Ты же железный! – Железных людей не бывает. Ну ладно. Вот. Посмотри. Егерь протянул ему отпуски [48] , захваченные вчера в полковом штабе. – Чего смотреть? – Нет ли там интересного для нашего командования. Ахлестышев принялся изучать документы. И скоро обнаружил среди них донесение штабу второго корпуса резервной кавалерии, в который входил саксонский полк. – Вот очень любопытно. Послушай: убитый нами полковник докладывал состояние живого инвентаря. Число верховых и вьючных лошадей, выбраковку, количество фуража. – Ну и что? Эдак по всем штабам отчитываются. – А вот здесь приписка: “сведения представлены в ответ на ваш запрос № 177 о возможности наступления на Санкт-Петербург, согласно приказу императора, не позднее второй декады октября”. – Чёрт возьми! – вскричал в волнении егерь. – Поход на Петербург? Этого никак нельзя допустить. Надобно, чтобы он в Москве увяз! – Ты рассуждаешь, как Кутузов, – усмехнулся Пётр. – Тут стратегия. Что, извини, в ней может понимать унтер-офицер? Но Отчаянов пропустил насмешку мимо ушей. – Ты сказал, не позднее второй декады октября. Это что означает? – Ну, они хотят выступить до двадцатого октября. – И у них свой календарь. Отличный от православного. Так? – Так. – У нас сегодня десятое сентября. А у них? – У них двадцать второе. – Значит, осталось меньше месяца! Надо немедля известить командование. Сила Еремеевич подозвал Пунцового и что-то коротко приказал ему на ухо. Пётр недоумевал. Неужели у егеря имеется пароль в нашу ставку? И почему он так разволновался, узнав, что Бонапарт хочет идти на Петербург? Маленький человек тешит себя мыслью, что участвует в больших делах… Тем не менее, Пунцовый ушёл выполнять приказание. Петру же было велено никуда не отлучаться и продолжить изучение захваченных бумаг. Когда стемнело, к нему подошла Марфа. – Ваше благородие… – Какое я тебе благородие! Зови меня Петром Серафимовичем. – Прощенья просим, Пётр Серафимович. Просьба у меня. Вы ведь по-французски баете? – Да. – За солдатика того я переживаю. Что нас с Митенькой выхаживал. Вам, конечно, спасибо, что нас приютили, но… Он-то как? Придёт нынче ночью, а нас нету. Обеспокоится, искать станет. Наши же мужики его и прибьют, за добросердие… Разве это по-божески? – Да, он подвергает себя большой опасности, разгуливая ночью по развалинам. Ты хочешь, чтобы я его предупредил? – Ага. Сходили бы вы туда со мною. Вдруг он там, на нашей руине? Успокоили бы француза, наказали боле не маяться. И себя беречь. – Пойду, отпрошусь у командира. Он не велел отлучаться. Отчаянов выслушал Петра и согласился. – Иди. Сострадательный человек. Жалко, если убьют. Только быстро! Обрадованная Марфа оставила сына на кухарку, и они с Петром вышли в ночь. Через полчаса оба были в Сытнинском переулке. Оказалось, что француз уже там. Он ходил с огарком среди битого кирпича и тревожно окликал “мадам”. Увидев Марфу с незнакомым мужчиной, пехотинец сразу взял ружьё наизготовку. – Мы друзья, – негромко сказал Ахлестышев. – И пришли сообщить, что мать и ребёнок в безопасности. Они живут теперь в подвале с отоплением и едой, среди своих соотечественников. – Это хорошая новость, – улыбнулся француз, опуская ружьё. – Я всё думал: как же они станут зимовать? А теперь… – Марфа – так зовут спасённую вами женщину – очень вам благодарна. Солдат приветливо кивнул женщине. – Как там ваш богатырь? Ахлестышев перевёл вопрос, и Марфа застенчиво улыбнулась. – Теперь ему хорошо. И мне не страшно. А страшно за вас! – Мы с Марфой пришли предупредить, – подхватил каторжник. – Не ходите больше ночью по развалинам – это опасно. – Я знаю. Но женщина с ребёнком были в таком состоянии… – Вы добрый человек. Рад, что такие не перевелись среди французов. После того, что ваши сделали с Москвой… Храни вас Бог! Идите и помните о благоразумной осторожности. Пехотинец серьёзно выслушал, помахал на прощание женщине и ушёл к Страстной площади. А Пётр с Марфой заторопились обратно в подвал. Когда они спустились вниз, Ахлестышев увидел среди партизан нового человека. Тот сидел возле лампы и сосредоточенно читал трофейные бумаги. Отчаянов стоял рядом и сосал пустую трубку. – Пришёл наконец! – обрадовался он каторжнику. Мужчина отложил бумаги и поднялся. К своему удивлению, Пётр узнал в нём штабс-капитана Ельчанинова, которому они с Батырем помогли сбежать из арестантской колонны. Разведчик был одет в русское платье, за поясом торчали два драгунских пистолета. – Егор Ипполитович, вы? Какими судьбами? – Здравствуйте, Пётр Серафимович! Рад! Очень рад, что вы не отсиживаетесь в стороне, а воюете. Я помню свои обещания и немедля сообщу о ваших подвигах командованию. – Какие там подвиги, – смутился Пётр. – Бегали мы с Сашей по Москве, как зайцы… Это вот Сила Еремеевич с первого дня воюет без отдыха. Мы же только недавно к нему присоединились. – Ахлестышев со своим товарищем проявили храбрость и смекалку, – веско заявил Отчаянов. – С их помощью мы перебили полковой штаб. И бумаги захватили. Важные. Полковника Пётр Серафимыч зарубил своей рукой. Мало? – Я упомяну всё это в рапорте, – кивнул Ельчанинов. – Бумагам же вашим нет цены. Они дают нам заглянуть в планы самого Бонапарта. В нашей ставке полагали, что он застрял в Москве надолго. Оказывается, узурпатор обдумывает способ идти на Петербург! Этому надо воспрепятствовать. |