Книга Зверь по имени Кот, страница 29 – Виталий Гладкий

Подойдет — не подойдет, подойдет — не подойдет… Ксана словно гадала на ромашке. Ее нервы были на пределе. Она по-прежнему была загадочной и отстраненной от происходящего в зале; по крайней мере, так казалось со стороны.

Наконец Колодин не выдержал. Видимо, спиртное и вид девушки-простушки с косой наконец оживили его глубоко упрятанные воспоминания, и теперь он горел желанием познакомиться с загадочной девушкой поближе. Медленно, будто преодолевая невидимое сопротивление воздушной среды, он приблизился к ней и сказал:

— А вы знаете, я и сам не люблю танцы…

— Просто меня никто не приглашает, — скромно опустив глаза, ответила Ксана.

В этот момент она трепетала как осиновый лист.

— Почему же? Я видел, как вы отфутболили Пантюхина.

— А, этот… Мне он не понравился.

— Да? Зря. Пантюхин очень богатый человек. И кстати, холост… на данный момент.

— Это преимущество для мужчины или недостаток?

— Как посмотреть… Если вы еще не окольцованы, то преимущество.

— Знаете, я, наверное, дура… извините за грубое слово. Но меня не так воспитали.

— А как?

— Вам это интересно знать?

— Конечно. Женщина для мужчины — терра инкогнита. И мужчинам во все времена хотелось понять, что движет женщиной. Ведь, согласитесь, поступки женщин абсолютно непредсказуемы.

— Это уже чистой воды философия. Я не настолько образована, чтобы одолеть вас в таком диспуте. — Ксана наконец выдавила из себя вымученную улыбку. — А быть побежденной не хочется.

— Даже так… Вы любите всегда побеждать? Что ж, это хорошее свойство. Значит, вы вполне самостоятельный человек. Так все же, как вас воспитали? Если, конечно, это не секрет.

— Никаких секретов. Мама говорила, что даже очень большие деньги не заменят любовь. Деньги — это всего лишь необязательное прилагательное к любви.

— Ваша мама умный человек, — сказал Колодин с неожиданной горечью. — Действительно, не в деньгах счастье…

Ксана благоразумно промолчала, хотя её так и подмывало спросить: «А в чем?»

— Ваш бокал пуст, — заметил банкир и подозвал официанта. — Давайте выпьем… за ваших родителей. Они живы?

Ксана невольно вздрогнула. Эта тема была для нее табу.

Она не знала материнской ласки, потому что попала в детский дом еще малюткой. И уж тем более ей не был известен отец. Мало того, она ненавидела своих родителей за то, что они исковеркали ей жизнь. Если бы Ксана случайно с ними встретилась, то убила бы их, не задумываясь. (Может, поэтому она никогда не предпринимала попыток найти отца и мать.)

От прошлой жизни у Ксаны осталась лишь плохонькая фотография родителей. Их сфотографировали на фоне многоэтажного дома, совсем молодыми. Но где именно, в какой местности сделали снимок, понять было невозможно.

Несмотря на ненависть к родителям, сдавшим ее в детдом, Ксана упорно хранила это фото, хотя и рассматривала его очень редко. А последний год она вообще приказала себе забыть о существовании снимка, чтобы не бередить себе нервы.

— Нет…

— Извините… Тогда просто помянем…

— Помянем, — коротко ответила Ксана и пригубила свой бокал.

В этот момент ей показалось, что она глотнула раствор хины.

— Скажите, пожалуйста, как ваше имя? — спросил Колодин после несколько затянувшейся паузы.

Судя по его загоревшимся глазам, он начал испытывать к девушке большой интерес. Это было то, что нужно.

— Ксана, — ответила девушка; и на этот раз улыбнулась широко и вполне искренне — дело пошло на лад.

— Ксана — это Оксана?

— Нет. Ксения.

— Ксения… Ксана… — Колодин словно покатал имя девушке на кончике языка, как горошину. — Красивое имя.

— И я так считаю, — ответила девушка и заразительно рассмеялась, чтобы Колодин еще больше размяк и расслабился.

Конечно, со своим именем у Ксаны получилась неразрешимая проблема — касательно «заказа». Усопшую жену Колодина звали Алина. Сначала, когда Ксана разрабатывала план, она хотела так и представиться.

Но потом, по здравому размышлению, напрочь отвергла этот вариант. Колодин не такой дурак, чтобы поверить в подобный спектакль. Слишком много совпадений — это чересчур подозрительно.

Но если даже Борис Львович в приступе ностальгических воспоминаний и заглотнет приманку, то у него есть опытные спецы, которым лапшу на уши так просто не навешаешь. И они обязательно устроят проверку. А затем спросят сами себя: зачем эта подозрительная особа взяла себе имя жены шефа?

Ответ может не задержаться…

— А меня зовут Борис, — сказал Колодин. — Вот и познакомились.

— Извините… а как вас по батюшке?

— Неужели я настолько стар?

— Нет, нет, что вы! Но вы, судя по всему, такой… такой большой человек, а я… — Ксана изобразила смущение.

— Я не считаю себя большим человеком… — Колодин вдруг помрачнел, наверное, вспомнил что-то неприятное. — Поэтому называйте меня просто Борисом.

— Договорились.

— Вот и ладушки. Что-то я прежде вас не видел… Вы, наверное, недавно в городе?

— В какой-то мере, да, относительно недавно. По крайней мере, я родилась в другом месте. А почему не видели… Я здесь, в общем-то, случайно.

— Заглянули на огонек… — Колодин снова размяк и заулыбался. — А я вот никогда не думал, что плохой день может так хорошо закончиться.

— Это вы о чем?

— О вас, Ксана. По-моему, мы тут с вами два одиночества. Мне просто хотелось надраться до положения риз и уехать домой. Но теперь — Колодин бросил на Ксану испытующий взгляд. — Теперь у меня появилась надежда, что этот день не будет окончательно выброшен из моей жизни.

«Если бы ты только знал… дурачок… — подумала Ксана. — Наша встреча — это издевка фортуны. Ты думаешь, что схватил ее за кудри, а она подсунула тебя парик. Вообще-то, мой новый клиент вроде неплохой человек. Да вот беда — уж очень богат. А вокруг столько завистников… Не повезло тебе, мужик. Интересно, кто тебя „заказал“? Наверное, лучший друг. Или партнер. Это у богатых такой вид спорта, когда спишь в одной постели с коброй в человеческом обличье, а дружишь с шакалами, которые только и ждут, когда ты споткнешься и расшибешь себе голову, чтобы отхватить от твоей фирмы кусок пожирней».

— Хотелось бы надеяться, — ответила Ксана, мило улыбаясь.

— Вы занимаетесь каким-то бизнесом?

— С чего вы взяли?

— Как вам сказать… — Колодин чуток замялся, но все же продолжил: — Дело в том, что на таких вечеринках собираются в основном свои…

— Понятно. Путан сюда не пускают. — Ксана посуровела. — Если вы думаете, что я отношусь к этой категории женщин, то вы сильно заблуждаетесь.