Книга Невеста из USA, страница 24 – Виталий Гладкий

- Договаривай, - попросил Маркузик немного изменившимся голосом.

- Пожалуйста, - ответил я снисходительно. - Вы знаете, я не люблю врать. И всегда говорю все, как есть. Но ради старой дружбы иногда приходится поступаться принципами, что сильно влияет на мое моральное состояние. Так вот, запомни, гений электронного хлама, больше я прикрывать тебя не буду. Ты оскорбил меня.

Последнюю фразу я произнес с видом гордого римского патриция, который выступает перед Сенатом.

- Не понял… - Марк забеспокоился. - Когда ты меня прикрывал? Объясни.

- Намедни, дорогой мой, намедни. Я, знаешь ли, встретил в городе одну прелестную девицу, которая ищет обрюхатившего ее негодяя. Так уж получилось, что он почему-то не оставил ей ни домашнего адреса, ни номера телефона. А поскольку она видела его в моей компании, то сразу упала мне на хвост и начала умолять помочь в розысках. К сожалению, в тот момент моя совесть спала, и я соврал - сказал, что понятия не имею, кто этот коварный обольститель. Просто случайный собутыльник. Но я пообещал ей помочь в поисках, и она оставила мне свою визитку. Поэтому теперь я могу очистить свою душу от скверны лжи.

- Сильвер! - возопил Марк. - Ты не сделаешь этого!

- Еще как сделаю. Мне надоели твои подковырки. Честняга… - Я осклабился. - И вообще - как приятно сделать гадость товарищу.

- Баста! - Плат для большей убедительность хлопнул ладонью по столу. - Перестаньте собачиться. У меня от ваших разборок голова начинает болеть.

- Я уже перестал, - сказал я, поднимаясь. - Но этот клиент пусть извинится передо мной. Иначе я прямо сейчас достану мобилу и наберу, так сказать, заветный номерок.

- Шантажист! - взвизгнул Маркузик.

- И сделаю это не ради наживы, а токмо по велению своей совести, - сказал я выспренно. - Проси прощения, охламон, иначе пощады не жди. Я не шучу, ты меня знаешь.

- Сукин ты сын, Стас… - Марк смотрел на меня волком.

- Вот такое я… В общем, руками трогать не рекомендуется. Ну, я жду.

- Ладно… Прости. Я не прав.

- В чем ты не прав?

- Ну, в том, что ты сейчас пойдешь, например, не в библиотеку, чтобы повысить свой общеобразовательный уровень, который ниже бордюра, а в кабак и нажрешься там, как свинья, - с мстительными нотками в голосе и с подковыркой ответил Маркузик.

- Фи, как грубо… - Я поморщился. - А ведь в какой интеллигентной среде тебя воспитали… Что ж, на этот раз я проявлю великодушие и возьму грех на душу. Но если ты еще раз!…

Марк скривился, будто ему в рот попала лимонная долька без сахара, но благоразумно промолчал.

- Завтра собираемся здесь же? - спросил я у Плата.

- Да, - хмуро ответил мой друг, занятый своими мыслями.

- В котором часу?

- К десяти.

- Почему так поздно?

- Мне нужно с утра пораньше зайти к экспертам. Пока не пришло их начальство. Пусть посмотрят наши вещдоки.

- Понял… - Я поднялся. - Все, покеда, кореша. У меня есть просьба - будьте бдительны. Домой - только на такси, в подъезд входите с кем-нибудь из соседей, берегите спину.

- Да знаем, знаем, - недовольно пробурчал Маркузик.

- Лишний раз напомнить не помешает. Особенно тебе.

- Почему, особенно мне?

- А потому, что ты как увидишь какую-нибудь клеевую деваху с выдающимися формами, так у тебя сразу мозги съезжают набекрень. И ты больше ничего не замечаешь вокруг, кроме ее большой аппетитной кормы.

- Пошел ты!…

Я хохотнул и направился к выходу. Но едва я вышел в коридор, как мне догнал Марк.

- Стас! Погоди.

- Чего тебе надобно, старче?

- Ты о ком сейчас говорил? - переходя на шепот, спросил Маркузик.

- А ты что, целый взвод девиц наполнил, так сказать, конкретным содержанием? - воззрился я на него с удивлением.

- М-м… - пожевал губами Марк. - Как тебе сказать…

- Не надо мне ничего говорить. Я все понял. Сочувствую. Но ничем помочь не могу. Разве что информацией. Ту, что я встретил, зовут Марыся. Так она, по крайней мере, мне представилась. Где-то когда-то мы с тобой были в одной компании, и она меня запомнила. Ну, ты сам понимаешь, меня не запомнить трудно…

- Да уж… - Маркузик язвительно покривился. - Марыся, Марыся… - Наморщив лоб, он начал мучительно вспоминать. - Надо же, какое странное имя…

- Ага. И я так решил. Она такая светленькая, белобрысенькая, и мне показалось, что в ее жилах течет несколько капель польской крови. А еще я подумал, что в твоем «алфавите» на букву «М» до сих пор никого не было, это первая. Все, я побежал, опаздываю. А ты думай, думай, вспоминай свои гнусные деяния… Казанова хренов.

С этими словами я рванул с места в карьер и помчал по коридору, как застоявшийся жеребец. Мне и впрямь нужно было спешить, чтобы не опоздать на свое первое свидание с Ксаной, - шел девятый час, а я еще должен был привести себя в порядок и переодеться.

И конечно же, я опоздал. Правда, всего на пятнадцать минут.

Я выскочил из такси, как пробка из бутылки с подогретой шипучкой, и быстрым шагом направился к девушке, которая явно нервничала, часто поглядывая на наручные часики.

- Милая, прости подлеца! - воскликнул я покаянно и всучил ей букетик полевых цветов, купленный по дороге у какой-то бабули. - Дела…

- Вот, все мужчины такие, - облегченно рассмеялась Ксана. - Дела превыше всего. А нам, бедным женщинам, достаются только крохи вашего внимания и расположения.

- Даю слово, - сказал я с горячностью, - что сегодня ты получишь от меня не какие-то там крохи, а целый каравай.

- Ну-ну… - ответила она многозначительно.

В ресторане «Бруклин», несмотря на его название, практически не было ничего американского; ну разве что несколько сортов виски. Интересно, какому идиоту пришло в голову под такой вывеской замастырить русский китчевый трактир с молодцами-половыми в хромовых сапогах и косоворотках и буфетчицей-барменшей в древнерусском кокошнике и сарафане с вышивкой и кружевами!?

Наверное, поначалу была идея сделать здесь дешевый американский фаст-фуд для простого (едва не сказал - советского) народа. Но затем, по происшествии времени, хозяева решили перепрофилировать заведение, благо в последние годы западные туристы, в том числе и заокеанские, повалили к нам косяками.

А им подавай экзотику, за которую они готовы платить хорошие деньги.

В общем, фаст-фуд превратился в ресторан, а название осталось - скорее всего, из-за бюрократических причин, потому что нужно было написать новый устав и перерегистрировать предприятие, а это стоило денег и времени.

Но как бы там ни было, а кухня в «Бруклине» была истинно русской, то есть, сытной, вкусной, и с пылу, с жару; у нас умеют готовить, если только захотят. Поэтому я не очень удивился, когда заметил среди посетителей с десяток иноземцев, узнать которых не составляет особого труда. У большинства из них взгляды удивленных дебилов.