Онлайн книга «Тайна Розенкрейцеров»
– Этот хлоп, этот проклятый схизмат не имеет никакого понятия, как вести себя в приличной компании, – пробубнил он себе под нос. Крик души Алоизия услышал лишь Теофраст. Сверкнув белозубой улыбкой, он тут же закрыл рот, чтобы не рассмеяться во весь голос и не обидеть приора. – Ответь-ка мне, казак, – обратился к Байде рыцарь, – почему о тебе никто не беспокоится? Ведь ты, по твоему утверждению, принадлежал к посольской свите. По идее, посол должен был обратиться в ближайший к монастырю замок Ливонского ордена и комтур послал бы на место происшествия воинский отряд. Это его главная обязанность – кроме защиты замка – очищать земли марки* от разбойников. – Он не без скепсиса ухмыльнулся. Байда безразлично пожал плечами и ответил: – Наверное, меня считают погибшим. – Может быть… Ротгер загадочно ухмылялся. – Тогда почему при дворе великого князя литовского никто даже не слышал о посольстве украинских низовых казаков? – спросил он с подковыркой. – Его никто и не ждал. – Большая политика не терпит гласности. Про то нужно спрашивать не меня. Байда налил себе еще один кубок и выпил врастяжку, смакуя каждый глоток. – Доброе вино, – сказал он, приятно улыбаясь. – По-моему, такого нет даже у турецкого султана. – А разве в серале [51] турецкого султана разрешено пить вина? – живо поинтересовался Теофраст. – Мне говорили, что религия мусульман это запрещает. – Верно, запрещает. Но запрет касается только простолюдинов. Увы, в нашем несовершенном мире для власть имущих все запреты – даже религиозного толка – мало что значат. – Тебе приходилось бывать в Турции? – спросил заинтригованный Ротгер. – Приходилось… – Байда хищно осклабился. – Мы любим ездить в гости к султану. Правда, без приглашения. Ротгер пьяно рассмеялся. Ему было хорошо известно, о каких «гостях» говорит Байда. В свое время, когда ему довелось жить в Московии, он был немало наслышан о набегах отрядов украинских казаков на Синоп, Трапезунд и другие города Османской империи. – Украинские казаки – хорошие воины, – сказал он одобрительно. – Почему бы вам не стать под знамена Ливонского ордена? Мы хорошо платим наемным воинам. Вместе мы могли бы много чего сделать. – Например? Лицо Байды, до этого оживленное и улыбчивое, вновь приобрело строгость и отрешенность черт. – Например, нам нужно отобрать у Московии захваченные русскими орденские земли. Казаки могли бы нам здорово помочь. – Интересное предложение. Но одного моего согласия недостаточно. У нас все решают старшины и казачья рада. – А ты разве не принадлежишь к казачьей старшине? – вдруг спросил Теофраст. – Почему вы так подумали? Байда смотрел на алхимика с совершенно естественным простодушием, как могло показаться со стороны. – Якими ензыками обцыми пан влада [52] ? – задал совершенно неожиданный вопрос Парацельс. – Русским, польским, турецким, – спокойно ответил казак. – А как насчет латыни? Теофраст впился взглядом в мужественное лицо Байды, на котором не дрогнул ни один мускул. – Латынь я тоже знаю, но хуже, – спокойно, без малейшей запинки, ответил казак. – А еще греческий. Но этот язык мне совсем плохо давался. – Интересная получается картина… – Теофраст скептически улыбнулся. – Простой казак – и латынь. Да плюс греческий язык. Как-то не стыкуется… – Ничего необычного и странного в этом нет, – парировал Байда разящий выпад алхимика. – Я учился в школе при Киево-Печерском монастыре. У нас учатся почти все дети мещан и зажиточных казаков. – Возможно. Однако не все учат латынь и греческий. – Верно, – согласился Байда. – Все зависит от школы и учителей. В маленьких городках школяры больше налегают на Закон Божий, грамматику и арифметику. А в Киеве и во Львове много ученого люда, поэтому и науки разные преподаются. – Это мне известно… Парацельс смотрел на казака с невольным уважением. Он хорошо знал, что Киев и Львов являются мощными образовательными центрами славян. В этих городах и впрямь учились известные в научном мире Запада личности. Некоторые из них даже были посвящены в таинства ордена Крестовой Розы. – Я так понимаю, ты принадлежишь к зажиточным казакам? – не без задней мысли спросил Теофраст. – Я из древнего, но обедневшего казачьего рода. В свое время мой дед перебрался в Киев, где и открыл несколько мастерских. Так что я больше мещанин, нежели казак… Ротгер диву давался. До этого дня его беседы с хлопом – вернее, допросы – шли ни шатко, ни валко. Казак прикидывался туповатым, недалеким малым, что, естественно возвышало рыцаря в собственных глазах и смягчало его намерения взяться за пленника покруче. А сегодня хитрый схизмат беседует едва не на равных с самим Парацельсом, которого Ротгер очень уважал за большую ученость. «Ну, теперь держись… сукин сын! – Изрядно захмелевший рыцарь покрутил в руках пустой кубок и мигнул Гунду, чтобы оруженосец наполнил его. – Посмотрим, на каком языке, хлоп, ты будешь просить пощады, когда я обую тебя в «испанские сапоги" [53] ! Его мысли прервал Гуго, вошедший в апартаменты приора с улыбкой до ушей. – Мой господин! – обратился он к рыцарю. – У нас пополнение. Отряд уже недалеко от ворот. Он идет под знаменем нашего ордена. – Про отряд я знаю, – важно ответил Ротгер. – Готовьтесь к встрече. Мы сейчас выйдем. Гуго поклонился и выскочил за дверь. – Ваше преподобие! – громыхнул Ротгер, поднимаясь из-за стола. – Доставайте ваши церковные причиндалы и святую воду, чтобы отогнать всякую нечисть, которой не могли не нахвататься в дороге ваши новые защитники. Все встали, в том числе и казак. Ротгер распорядился: – Гунд! Проводишь хлопа в его келью. Да не торопись ты так! Выйдешь вслед за нами. Успеешь познакомиться с новыми товарищами. – Слушаюсь, господин! – бодро ответил Гунд. Он уже предвкушал обычный в таких случаях пир, когда во дворе крепости разжигаются большие костры, и груды дичи жарятся на вертелах, а на помосте стоит бочка и каждый пьет вино кружками, а то шлемами, столько, сколько в него влезет. Братание, хмельные разговоры ни о чем и обо всем, свежие новости, пение менестреля… Затем новички пробуют силы в шуточной борьбе с воинами гарнизона, потом снова застолье, и в конце изюминка такого редкого для пехотинцев и кнехтов праздника – юные наложницы из окрестных селений, которых запасливый Гуго никогда не забывал набирать во время набегов на схизматов… |