Онлайн книга «Тайна Розенкрейцеров»
Ротгер проследил взглядом, где заканчивается условная линия, началом которой служил палец Чтана – и невольно отшатнулся от перил, ограждающих наблюдательный пост. Ему вдруг показалось, что он видит кошмарный сон. Внизу, на обочине дороги, ведущей к воротам крепости, шеренгой стоял отряд кнехтов в количестве сорока человек. Он был неподвижен и молчалив. А с правого фланга, на коне, возвышался Гуго. Но это был не его горячий чистокровный жеребец, а какая-то старая унылая кляча, привязанная к вкопанному в землю копью. В картине на первый взгляд не было ничего необычного. За исключением единственного, но очень важного обстоятельства – все воины были мертвы. Для того, чтобы мертвецы стояли вертикально, их привязали к невысоким деревцам. А Гуго, вдобавок ко всему, держал свою собственную голову в руках. – Проклятые схизматы! Это они… – с ненавистью процедил сквозь зубы паж Чтана, юный белобрысый шляхтич с пухлыми розовыми губами и первым юношеским пушком на подбородке. – От них все наши беды! Его слова вернули Ротгера к действительности. – Вепрь! – рявкнул он так, что в конюшне заржали испуганные лошади. – Возьми людей – и за Ворота. Позаботьтесь о ваших товарищах. Ротгер повернулся к Чтану: – Готовь отряд, рыцарь! Нужно примерно наказать схизматов, чтобы им не повадно было впредь нападать на наших людей. Огнем и мечем! Он понимал, что нужно срочно дать выход гневу и ненависти, переполнивших сердца его кнехтов. Злобные псы лишь тогда хорошие сторожа, когда хозяин не только их кормит, но и время от времени спускает с цепи, чтобы они ощутили, что такое настоящая свобода и стали еще более преданными своему господину, от которого она зависит. Ротгер был мудр. Но не все в этом мире происходит так, как планируешь… Когда все кнехты были занесены в крепость и Ворота закрылись, к Ротгеру подошел Вепрь. В Руках он держал копье. – Чего тебе? – грубо спросил рыцарь. – Вот… копье… – Вижу, что копье. Дальше что? – Оно наше. Его унес схизмат. Ну, тогда… Вепрь был не очень большой мастак произносить длинные речи. Да и говорил он не очень внятно, сильно робея перед начальством. Но Ротгер понял кнехта. Сердце в его груди вдруг заколотилось со страшной силой, а лоб покрылся испариной. – Дальше можешь не объяснять, – сказал он Вепрю. – Иди… Дождавшись, пока его подчиненный присоединится к группе своих товарищей, Ротгер повернулся к Чтану, который стоял рядом, и спросил: – Ты все понял? – Да, – угрюмо ответил польский рыцарь. – Копье – это предупреждение и вызов. Узнаю манеру Вишневецкого. Этот проклятый схизмат будет нам мстить. – Не совсем так, – возразил Ротгер. – Лично мы тут ни при чем. Он нацелился на крепость и монастырь. И давно. А я, осел, позволил ему провести разведку. Теперь этому коварному схизмату известно все: и количество воинов, и сколько у нас пушек, и где они стоят, и даже как долго мы сможем продержаться в осаде с имеющимися у нас припасами. – Ну, этого он знать не может… – Может, – отрезал Ротгер. – Эта хитрая скотина – теперь я в этом абсолютно уверен – хорошо знает немецкий язык. Он слушал все наши разговоры и мотал на ус. А ведь и я, и брат Теофраст могли бы сообразить, что тот, кто смог выучить латынь и греческий, не считая других языков, должен владеть и немецким. – Тогда дело совсем худо. – К сожалению, ты прав. – Но зачем ему наш монастырь? Где Украина, а где эти места. – Скорее всего, князь Вишневецкий все-таки служит или Московии, или великому князю литовскому. – Зачем ему это? – возразил Чтан. – Вишневецких никак нельзя назвать бедными, и до сих пор Байда еще никому не продавал свою саблю. Он чересчур свободолюбивая натура, чтобы кому-то подчиняться, а тем более быть холопом. – Байда очень похож на нас с тобой, брат Чтан. Он авантюрист. И, ко всему прочему, не исключено, что сюда вмешалась большая политика. – Вполне возможно. – Но есть еще более неприятный вариант – кто-то из властелинов мира сего копает под наше братство Креста и Розы. – Это вряд ли, – уверенно заявил Чтан. – Мы слишком далеки от цивилизованных мест. – Вспомни, что я говорил тебе насчет шпиона, затесавшегося в наши ряды. Вот первой объяснение, сразу пришедшее на ум – Нужно сообщить об этом инциденте Коллегию Святого Духа, – подумав, не очень уверенно посоветовал Чтан. – Несомненно, в первую голову, – согласился Ротгер. – А пока свой приказ о посылке карательного отряда под твоим началом я отменяю. Мы не можем ослаблять защиту монастыря и крепости. – И я так думаю. Возможно, Байда как раз и рассчитывал, что мы бросимся мстить. – Не знаю. Что у этого проклятого схизмата в голове, одному отцу небесному известно. Но теперь нам нужно быть постоянно настороже, так как перед собой мы имеем не местный сброд, а хорошо вооруженных украинских казаков, воинская доблесть и выучка которых не подлежат сомнению. – Для начала нужно удвоить сторожевые посты. – Особенно в ночное время. А еще я попрошу магистра Ливонского ордена, к которому я все-таки принадлежу официально, прислать нам подкрепление. Кроме всего прочего, в его обязанности входит и защита истинной веры. А монастырь – ее форпост среди схизматов. – Вряд ли он сейчас положительно откликнется на твою просьбу. – Почему? – Среди земгалов [57] начались волнения. Они взбунтовались и могут поднять вооруженное восстание в любой момент. Орден собирает силы, чтобы усмирить их и заставить платить оброк, который им почему-то кажется непомерно большим. – Дьявол! – с жаром воскликнул Ротгер. – Все оборачивается против нас. А если учесть, что вот-вот прибудут члены Коллегии Святого Духа, то нам и вовсе не позавидуешь. Как обеспечить им надежную охрану в такой обстановке? – Не думаю, что они явятся сюда без военного отряда, – сказал Чтан. – Но предупредить их нужно. – Обязательно. Этим займусь я. А тебе предстоит еще раз проверить, все ли заготовлено для длительной осады – есть ли в достаточном количестве продовольствие и сухие дрова, булыжники, смола, крючья, котлы, как обстоят дела с навесами для стрел… Ну и так далее. Не мне учить тебя ратному делу. – Можешь не сомневаться, все будет как должно, – ответил польщенный поляк. С тем они и расстались. Тем временем события в монастыре развивались своим чередом – монахи и послушники шли к заутренней, а неугомонный и неутомимый Парацельс, для кого и сон, и религиозные мировоззрения были категориями отвлеченными и не суть важными, уже колдовал над своими приборами и ретортами. |