Онлайн книга «Убить зверя»
|
Пораженный в самое сердце, оскорбленный в лучших своих чувствах, Усольцев решил отомстить негодяям, умыкнувшим у него мечту. Подвести под это мероприятие, так сказать, идеологическую базу не составило особого труда – в любой, даже самой мирной религии всегда найдется лазейка, оправдывающая преследование и уничтожение иноверцев, а тем более – слуг Сатаны. В свое время отец научил Усольцевамладшего обращаться со взрывчаткой, готовя себе смену. Но сын не оправдал его профессиональных надежд, хотя рыбу в старом карьере, который превратился в глубоководный пруд, все-таки глушил. Правда, по молодости. Найти взрывчатку и детонаторы особого труда не составило – отец был запасливым человеком… – Все, – сказал Клевахин, устало потирая глаза. – На сегодня достаточно. Через полчаса у меня встреча… на высшем уровне. Забирай аппаратуру и дуй домой. Кассету я оставлю у себя. Встретимся после работы. Нужно кое-что обсудить. А пока поработай с соседями девушки над ее фотороботом. Надеюсь, теперь ее изображение будет выглядеть гораздо достоверней прежнего. – Есть! – охотно откликнулся Тюлькин. Упаковав личный видеомагнитофон и небольшой телевизор в коробки, он вызвал дежурную машину и отбыл. Клевахин решил не рисковать, а потому не воспользовался техникой управления… Атарбеков появился ровно в одиннадцать. Помня свое обещание пригласить его на встречу с Джангировым, майор не осмелился "забыть" о нем. Впрочем, он почему-то был уверен, что следователь пришел бы в любом случае. Они довольно сухо обменялись приветствиями и томились в обществе друг друга почти полчаса – Джангиров не торопился. Клевахин уже начал сомневаться, что глава секты сатанистов соизволит явить ему свой лик, но тут раздался стук в дверь и на пороге кабинета появился черный человек. Если Джангиров хотел произвести соответствующее впечатление на опера, то он этого добился с лихвой – майор невольно вздрогнул, встретив его тяжелый, пронизывающий насквозь взгляд. Джангиров был высок, жилист и неестественно бледен. Черное длинное пальто и широкополая шляпа дополняли его внешний облик – ну прямо вылитый вампир из зарубежных кинострашилок. Такой ернической мыслью попытался успокоить себя Клевахин, но в душе у него почему-то поселился неприятный холодок. – Вы майор Клевахин? – спросил Джангиров, глядя в пространство между следователем и майором. Голос главного сатаниста был ровный и безжизненный; даже при очень большом воображении трудно было уловить в нем признаки каких-либо человеческих эмоций. – Присаживайтесь, – вместо приветствия довольно грубо сказал Клевахин, разозлившись без видимой причины. Впрочем, причина все-таки имелась: еще никто и никогда прежде не входил в его кабинет с таким самоуверенным видом, а тем более – не поздоровавшись. Джангиров, не снимая шляпы, сел на предложенный стул и уставился на Клевахина немигающими глазами. Майор снова почувствовал, что ему стало неуютно. Наверное, такие же чувства испытывал и Атарбеков, который вдруг заерзал и прокашлялся, будто у него в горле запершило. – Фамилия, имя, отчество? – официально начал Клевахин, намеренно не объясняя Джангирову по какому поводу его вызвали. – Джангиров Тимур Александрович, – почти не разжимая губ, сказал сатанист. Оформив надлежащим образом шапку протокола, Клевахин посмотрел на Атарбекова. Тот ответил красноречивым взглядом: сам затеял эту кашу, сам и расхлебывай. – Вас вызвали как свидетеля происшествия на кладбище… – майор назвал дату. – Что вы можете сказать по этому поводу? – Ничего, – коротко и безразлично ответил Джангиров. – То есть?.. – Разве я не точно выразился? – Вы не желаете говорить на эту тему или не знаете, о чем идет речь? – Второе, – зрачки черных глаз Джангирова расширились, превратившись в бездонные колодцы, и Клевахин почувствовал, как по спине пробежал озноб. – Вы хотите сказать, что вас там не было? – Возможно. – Прошу конкретней, – Клевахин наконец успокоился и уже держал дьявольский взгляд Джангирова, как оправившийся после нокдауна опытный боксер-профессионал атаки своего более молодого противника, спокойно выжидая нужный момент для контрнаступления. – Да, я приходил на кладбище, – не стал отпираться Джангиров. Конечно же, он не был настолько наивен, чтобы не знать простую, словно выеденное яйцо ментовскую истину – без повода, подкрепленного фактами, в "убойный" отдел уголовного розыска на допрос не вызывают; даже в качестве свидетеля. – Ну и?.. – Скажем так – я уехал оттуда раньше… тех самых печальных событий. Да, Джангиров был ловчила еще тот… – Вы хотите, чтобы я именно такой ответ занес в протокол? – Да, – чуток поколебавшись, ответил главный сатанист города. – Нет проблем, – покорно согласился майор. Видимо, что-то в его голосе Джангирову не понравилось и он буквально вонзил в Клевахина свои черные зенки. – А какая причина вас привела на кладбище среди ночи? – продолжил расспросы Клевахин. – Личная, – отрезал Джангиров. – Ну? – деланно удивился майор. – Надеюсь, это не очень большая тайна? Поделитесь… – Запишите в свои бумаги то, что я сказал, и закроем этот вопрос. – Хорошо, запишем… – Клевахин саркастически ухмыльнулся – это чтобы поколебать уверенность Джангирова в своей неуязвимости. Увы, выстрел оказался холостым. Если на других такой прием действовал как раздражитель, то Джангиров его полностью проигнорировал; или сделал вид, что проигнорировал. – Что у вас с рукой? – невинно поинтересовался майор. Перевязь, которая была у него на похоронах, Джангиров уже снял, но руку держал в кармане пальто. – Ушиб, – коротко ответил сатанист. Он не стал ни отрицать, что рука у него больна, ни спрашивать, откуда об этом известно майору, "Шустер курилка, шустер… – подумал Клевахин. – Ну да ладно, мы тоже, чай, не пальцем деланные…" – Пожалуй, нужно на ваш ушиб посмотреть нашим медэкспертам, – ядовито изрек майор. – Не возражаете? – Возражаю! – на этот раз Джангирову выдержка изменила. – А вот сейчас ваши возражения не принимаются, – жестко отрубил Клевахин. – Мы тут не в салочки играем, смею вам напомнить. Так что случилось с вашей рукой, милейший? – Вы меня за этим вызывали? – И за этим тоже. – Теперь майор перестал играть роль душки; он закусил удила и пер напролом. – Я протестую. Повторяю – это мое личное… – Пардон, уважаемый! – бесцеремонно перебил его Клевахин. – Посещение среди ночи погоста было вашим личным делом до тех пор, пока там не образовалась гора трупов. А теперь это наше дело, государственное. |