Онлайн книга «Бой в ливийской пустыне»
|
– Возможно. – Бахтияр сбросит тебе всю необходимую информацию, а если к вечеру придет счет, то завтра я проплачу его. – Приятно иметь дело с достойными людьми. – До свидания. Мусаллах отключил телефон. Вызвал помощника. Проинструктировал его насчет заказа самолета. Приказал: – Деньги, Бахтияр, уже завтра должны быть у Суджана Бутафара. – Слушаюсь, саиб. Перед вашим вызовом на связь выходил Исламабад. – Ну и? – Господин Бретон, простите, господин и госпожа Флоренс прибудут в Кандагар вечером вторника 26 июня. – Хорошо. Передай Фариду, чтобы готовил груз. – Слушаюсь. Бретон, изменивший обличье и получивший новые документы, вместе с Элизой Клодель, получившей имя Берта и статус жены господина Флоренса, 26-го числа, как и было договорено, вертолетом «Ми-8» прибыли в предместье Кандагара. От площадки в усадьбу полевого командира их доставил джип. Встречать чету Флоренс вышел сам Хайрулла Мусаллах: – О! Неужели это ты, Эл? Бретон усмехнулся: – Я сам не узнал себя, когда медики сняли бинты и поднесли зеркало. – Хирурги поработали на совесть. Документы в порядке? – В полном. Тебе дорого обошлась эта операция. – Она стоила того, пройдем ко мне в кабинет. На Элизу, или Берту, наркоторговец демонстративно не обращал внимания. Пришлось ей самой тащить сумки в покои теперь уже, пусть и формального, мужа. Мусаллах и Бретон устроились за небольшим столиком. – Как понимаю, ты вытащил меня из Пакистана не для того, чтобы посмотреть, насколько успешно прошла пластическая операция. – Конечно. Но перед тем как продолжить разговор, мне надо сделать один звонок. Полевой командир набрал номер Бутафара: – Салам аллейкум, Суджан. – Салам, Хайрулла, – ответил владелец авиакомпании. – Ты получил деньги? – Да. Скажи, когда и куда подать самолет? – На аэродром Кандагара, завтра, желательно в 9 утра. – Хоп, Хайрулла. Мои люди свяжутся с аэропортом, решат формальности, и завтра утром встречай «Боинг-717». Кстати, я мог бы дать тебе лайнер и побольше. – Не надо. – Но ему предстоит делать несколько промежуточных посадок для дозаправки, иначе он не долетит до Штатов. – Это мои проблемы. Экипаж будет прежний? – Да! Стин Венсон и Алим Дарди. Но по твоему желанию я могу заменить пилотов. – Не надо. Венсону и Дарди я доверяю. Суджан Бутафар изобразил изумление: – Ты и кому-то доверяешь? – В плане профессиональной подготовки. – С этим я согласен. Но если Венсон умеет держать язык за зубами, то Дарди данным, весьма ценным качеством не обладает. – Давай начистоту, Суджан?! – Конечно! – После того как экипаж отработает на меня, его придется убрать. – Ты хочешь, чтобы я лишился двух прекрасных пилотов? А ты представляешь, сколько стоит сейчас хороший летчик? – Я не только возмещу убытки, но и заплачу сумму, которая позволит тебе нанять два полноценных экипажа. – Что ж. Если так, то ничего не имею против увольнения Венсона и Дарди, хотя, признаюсь, командира мне жалко терять. – Жалость – чувство, недостойное воина. – Я бизнесмен, Хайрулла. Не забывай об этом. Поэтому вопрос с Венсоном и Дарди ты должен решать сам и в Кандагаре, после возвращения самолета из Штатов. – Конечно, Суджан. – А перед этим оплатить мне издержки. – Разумеется. – Завтра в 9.00 «Боинг-717» будет в твоем распоряжении. Если же возникнут трудности с соблюдением формальностей… Мусаллах прервал владельца авиакомпании: – В Афганистане никаких трудностей не возникнет, а у себя в Пакистане постарайся решить вопросы ты. – Хоп, договорились. Меня беспокоил Кабул, но если там проблем не возникнет, то в 9.00 завтра самолет будет в Кандагаре. – Благодарю, Суджан. Мусаллах отключил телефон, повернулся к Бретону: – Ну и как мне тебя называть, Эл? – Я должен привыкнуть к новому имени. – Верно, тогда перейдем к делу, господин Флоренс. Завтра в 9.00 утра, как ты слышал, Суджан Бутафар передаст нам самолет, который вывозил тебя из Ливии. Где-то до обеда люди одного из моих командиров, Бабура Фарида, загрузят багажный отсек контейнерами с «Эфой». Ты у нас теперь с госпожой Флоренс археолог и историк или наоборот, что неважно. По документам, зафрахтуешь самолет ты, Роберт Флоренс, груз также принадлежит тебе. В контейнерах разная аппаратура, всевозможные находки, разрешенные к вывозу. И порошок для приготовления лекарств, который передали тебе аборигены Афганистана. «Эфа» как наркотик специалистам неизвестна. Так что таможенники ничего не заподозрят. У них, если будет досмотр, больше возникнет вопросов к черепам да кувшинам, что будут загружены в часть контейнеров. Бретон прервал Мусаллаха: – Но кто в Ливии будет проверять самолет? Какие таможенники? Мусаллах кивнул: – Верно, в Бенгази, где «Боинг» совершит посадку, никто борт проверять не будет. Его встретят люди Мушталы Сердарьяра и вывезут товар в Сурт, откуда «Эфа» морским путем пойдет в Европу. Но Бенгази только промежуточный пункт рейса, зафрахтованного тобой «Боинга». Бретон удивился: – Не понял? Что значит промежуточный пункт? Ты намерен переправить самолет еще куда-то? – Да, Роб, или господин Флоренс, «Боинг-717», разгрузив половину товара, направится в США! – В США? Удивление Бретона сменилось изумлением. – Но… Хайрулла… раньше об этом не было договоренности. По крайней мере на начальном этапе совместной работы. Я должен был стать твоим представителем в Северной Африке и руководить трафиком наркоты из Ливии, Туниса или Алжира в страны Европы. Почему ты изменил свое решение? Мусаллах вздохнул: – Я бы ответил тебе, почему изменил решение, но не стану делать этого, – он вдруг повысил голос, – потому, что я плачу за все, потому что «Эфа» принадлежит мне, потому что только я решал и буду решать, кому из моих подчиненных, к коим относишься и ты, когда и что делать. Ясно тебе, Эл, или Роб? Бретон поник: – А мне представлялось, что мы партнеры. – Мы станем партнерами, Роб, – уже спокойно сказал Мусаллах, – когда ты внесешь хотя бы треть той суммы, которую я запустил в это дело. Вот тогда, да, мы станем партнерами. |