Онлайн книга «Антишулер»
|
— Нет. Из кассы я брать не могу. Рамазан мне голову оторвет. — Это же копейки… — Нет. И так почти никакой выручки. Сам видел, как мало народу в зале. Игроки перевелись… — В это время года всегда так. Не сезон. Но мне же надо уехать. Он промолчал. — Вы же сами советовали мне это. К тому же попал я в такую ситуацию из-за вас. Вы меня к Рамазану привели. — Получишь послезавтра. Я скажу бухгалтеру, чтобы с утра тебе расчет сделала. И никаких проблем не будет. Вот же упрямый боров. Упрямыми положено быть ослам, а боровам положено хрюкать. И вообще, говорят, свиньи животные очень умные, собаке не уступают. А этот — не иначе, из поросячих дебилов. — У меня же билет на поезд. Тогда дайте из своих. А потом вернете… Вы же без денег, наверное, из дома не выходите… Вот теперь он и в самом деле хрюкнул. От возмущения. Он еще не понимает, похоже, что он боров, откормленный под нож. Он все еще считал себя диким и свирепым кабаном. — А ты наглеешь… К тебе по-хорошему, а ты, пацан, на шею сесть готов… Баринов встал. Баринов сел. От резкого и одновременно мощного удара основанием ладони в лоб. Не хотелось брать на себя лишнего, жить после этого удара он сможет, а вот небольшое и весьма симпатичное сотрясение мозга я ему обещаю. Но своей вины в этом я не видел. Хотел же по-хорошему, а он перешел на оскорбления. Не люблю, когда ущемляют мое чувство собственного достоинства. У Вячеслава Анатольевича глаза стали удивительно круглыми. Даже странно. Я же не в глаз ему дал, а в лоб. Возможно, он еще и не понял, что получил в лоб. И почему так резко сел, когда захотел встать. Пришлось помочь ему сообразить. Я неторопливо, как сигареты из кармана, достал из-за спины пистолет с глушителем и так же без суеты направил его директору в испуганную физиономию. А потом щелкнул предохранителем. Дуло пистолета смотрело в человеческий глаз. В упор. Вот теперь он все моментально понял. — Сколько ты хочешь? — спросил Баринов. — У меня с собой много нет. И кассу еще не снимали… Голос дрожит, и прыгают раскисшие жирные губы. Удивительно красный острый язык, как жало, часто выскальзывает изо рта и облизывает губы. Баринов пытался держать себя по-мужски — по глазам видел, что пытался, но это у него плохо получалось. Я молчал и смотрел напряженно, словно давал ему возможность подумать, оценить ситуацию. — Я… — опять забегал вперед-назад-вперед-назад язык. — Я сейчас скажу, чтобы кассу снимали… Он подумал, что я собрался ограбить казино. Дурак. Зачем мне эта уголовщина? Я же не хотел тягаться с Рамазаном. — Отпускные отсчитайте… — я был по-прежнему вежлив. — Сколько? — Сколько полагается… Из расчета среднего заработка. Не первый год вы у нас на руководящей должности… Да и в вашем комсомоле платили отпускные. Должны помнить. Раньше Вячеслав Анатольевич был секретарем райкома комсомола. Должно быть, тогда секретарям, как и сейчас директорам казино, при уходе в очередной отпуск полагались какие-то дополнительные средства. А что другим этого не полагалось, он, видимо, не знал. Иначе с чего бы вдруг он достал бумажник и вместо положенных мне денег выложил в два с половиной раза больше? — Хватит? Я убрал деньги в карман и поднял пистолет. — Не стреляй… — просипел он. — А вот насчет этого я подумаю. — Не надо… Я же тебе ничего плохого не сделал… — Неправда. Очень даже сделали. Сначала втравили в эту историю, а сами захотели остаться в стороне. Потом еще хуже. Вы же меня сдали парням Рамазана. Очень вежливо и без эмоций сказал. Такая речь до него доходит быстрее. Пусть в штаны наложит. Он уже близок к этому. А, будучи по уши в дерьме, погоню организовать он не сумеет и не пожелает. Элементарно постесняется показаться кому-то на глаза. В туалет у него вход отдельный, прямо из кабинета. Сначала туда ринется. — Не стреляй, я скажу тебе… Это уже мне больше нравилось. Стрелять я, естественно, не собирался. Потом не отмоешься от всей дряни, которая из него — убитого — выползет. — Рассказывайте… — Они тебя у служебного выхода ждут… В машине… — Спасибо, Вячеслав Анатольевич. Я ваш должник… — подбодрил я его. — Но теперь вам лучше сидеть тихо и не рыпаться. Потому что вы после меня сдали еще и парней Рамазана, а они вам этого точно не простят. Пока вы ничего против меня не предпринимаете, я ничего не предпринимаю против вас. Договорились? У него в глазах засветилась надежда. Мое предложение он расценил как представление к государственной награде. — Да… Возьми дежурную машину с охранником… — Спасибо. Я возьму. Значит, я завтра утром уезжаю. Может быть, через месяц вернусь. А, может быть, и не вернусь. Но вы ничего об этом не знаете. Понятно? — Да. Я встал и шагнул к двери. В служебном гардеробе я одеваться не стал. Просто взял свою дубленку в охапку и кивнул водителю дежурной машины Нодару: — Поехали. — С тобой? — Со мной. Директор распорядился. — А клиенты? — Подождут. Сегодня, пожалуй, никого и не будет. Дежурная машина с охранником-водителем предназначалась для доставки клиентов домой — на случай, если кто-то крупно выиграет. Такая платная услуга. Я сегодня тоже выиграл. Свою жизнь. Пусть доставляют. Мы вышли из центрального входа. Машина стояла на привычном месте. — Давай побыстрее… — попросил я. Должно быть, голос меня выдал. — Какие-то проблемы? — Нодар поднял густые брови. — Проблемы. Серьезные… — Помощь нужна? — У тебя ствол с собой? — Всегда с собой. Я же охрана. — «Макаров»? — «ПМ». Он говорил совсем без акцента, хотя родился и вырос в Грузии. Вообще с Нодаром у нас были приятельские отношения. И именно поэтому мне не была нужна его помощь. Зачем парня подставлять? Рамазан не тот человек, с которым стоило портить отношения. — Обойма запасная есть? — Есть. — Можешь выделить? — Без проблем. Еще что-то надо? Я вообще-то мастер спорта по стрельбе. Правда, по стендовой, но и пистолетом владею нормально. При случае могу быть хорошей поддержкой… — Спасибо, Нодар. Только тебе лучше в это дело не впутываться. Последствия могут быть нехорошие. — Какие последствия!.. — сказался его грузинский темперамент. — Если мы друг другу помогать не будем, тогда последствия будут… |