Онлайн книга «Женщина, вернувшаяся с холода»
|
Воскресенье, 6 мая Созвонившись с Иванцовым, Лаврина заехала к ветерану. Фронтовик встретил Надежду настороженно, потребовал показать удостоверение. И только убедившись, что перед ним именно помощник следователя, предложил ей пройти на кухню, где на столе стояла початая бутылка водки, открытая банка шпрот, пачка дешевых сигарет и полная окурков пепельница. – Дмитрий Григорьевич, извините, но в вашем возрасте злоупотреблять спиртным и сигаретами, мягко говоря, не рекомендуется, – заметила Лаврина. – Это тебе, девочка, следует беречь здоровье, вся жизнь впереди. Тебе еще замуж выходить, детей рожать, растить их. А я свое отжил. И знаешь, о чем жалею? – О чем? – О том, что дожил до этих проклятых дней. Уж лучше остался бы вместе с друзьями под Сталинградом или в Берлине. Или помер бы до краха страны, за которую мы не жалели ни крови, ни жизни. – Зачем вы говорите так, Дмитрий Григорьевич?! – Зачем? Затем, что жить не хочу, девочка. Понятно тебе? Не хочу. А вот живу. А как жить, если это я виноват в смерти Ларисы Константиновны? Кляну себя за то, что рассказал ей о делах в Выселках, да поздно. А какая была женщина! Э-э… – Иванцов махнул рукой, налил в стакан граммов пятьдесят водки, выпил и тут же прикурил очередную сигарету. – Молчать мне надо было. Все одно ничего не изменить, и Леньку не вернуть. Понимал же это, а Ларисе сказал. И получается, обрек я ее на смерть. Подонки, что захватили добро народное и распродают его налево и направо, готовы на все, лишь бы им не мешали набивать мешки деньгами. А то, что страна рушится, что люди простые страдают, на это им наплевать. – А что конкретно, Дмитрий Григорьевич, вы рассказали Ларисе Константиновне? – А то ты не знаешь! – недоверчиво посмотрел на нее ветеран. – Ну откуда же мне знать? – Зачем тебе это? Все одно убийц не найдут. А если и найдут, то отпустят. У нас сейчас только плати, и все будет как надо. Дожили, мать их! – Вы, конечно, можете не верить мне, но я обещаю, что мы найдем и заказчика убийства, и исполнителя. Они не уйдут от ответа. – Вы – это полиция? Надо же было назвать милицию полицией! Мы на войне этих полицаев без лишних разговоров к стенке ставили, а сейчас я должен обращаться к участковому «господин полицейский». Это же в голове не укладывается! – Мы, Дмитрий Григорьевич, это друзья покойной Ларисы Константиновны. Правда, я даже знакома с ней не была, но меня привлек к работе следователь Воронов, которого вы должны знать, а также офицер спецназа Дмитрий Веселов, ну и, конечно, муж Ларисы, Сергей Бестужев. – Так это что получается? Вы решили сами, без полиции, разобраться с убийцами Ларисы? – Ну, можно сказать и так. Иванцов задумался. Потянулся за сигаретами, но Надежда убрала пачку со стола: – Позже, Дмитрий Григорьевич, дайте легким отдохнуть немного. – Так, девочка, Воронова я знаю, само собой, Сергея, о Веселове слышал. Это он кончил суку Плаксину, что убивала всех, кто приближался к Бестужевой. Я расскажу тебе о нашем разговоре с Ларисой, но вот только боюсь, ничего нового ты не услышишь. – А я после вас поеду в Выселки. Там поговорю с вашим другом Федором Степановичем Колонцовым. А затем наведаюсь к господам Караеву, Крайнову и Муравьеву, глядишь, и зацеплюсь за ниточку, которая приведет к убийцам Ларисы. – А вот этого, девочка, вот этого, я имею в виду свидания с людьми «Рокады» да главой администрации, делать не надо. Ни в коем случае! А то они и тебя, как Леонида, не посмотрят, что ты старший лейтенант юстиции, – поднял вверх слегка дрожащий указательный палец Иванцов. – Не беспокойтесь, Дмитрий Григорьевич, – улыбнулась Лаврина, – меня в Выселках будет прикрывать капитан Веселов, а в Москве – Воронов. – Ну, это другое дело. Но все одно, будь осторожна, на рожон-то, как Ленька, царство ему небесное, не лезь. Еще успеешь, на рожон-то. – Обещаю, Дмитрий Григорьевич, что буду максимально осторожна. – У тебя оружие-то есть? – Конечно. – Может, мой «ТТ» наградной еще возьмешь? – Нет, своим «пээмом» обойдусь. – Ну, гляди, девка! Эх, мне бы годков двадцать сбросить, я бы с вами на этих сволочей пошел. – Вы свое отвоевали. Защитили страну, теперь наша очередь. – Храни вас господь! – Спасибо. Так о чем говорили с Ларисой Константиновной? Выслушав фронтовика, Лаврина попрощалась с ним. Вышла во двор. Осмотрелась. Ничего подозрительного не заметив, достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер следователя. – Слушаю, Воронов! – как всегда, сухо и официально ответил тот. – Это Лаврина. Я поговорила с Иванцовым. – Что-нибудь нового узнала? – Немного, но узнала. Думаю, Колонцов даст более интересную информацию. – Когда собираешься ехать в Выселки? – Немедленно. – Хорошо. Как приедешь к Колонцову, отзвонись. – Есть, Валерий Андреевич. – У тебя приподнятое настроение. – А это плохо? – Ты не должна расслабляться. Поездка серьезная. – И у меня поэтому должно быть плохое настроение? – Не иронизируй, Надя, дело реально серьезное и опасное. Помни, без Веселова из села, а лучше со двора Колонцова – ни ногой. Ни при каких обстоятельствах. – Конечно, Валерий Андреевич. – Оружие? – С утра получила в управлении. – Проблем не возникло? – После вашего звонка дежурному – нет! Вы не забудьте отзыв из отпуска оформить, а то потом хлопот с пистолетом не оберемся. – Ну, поучи еще меня. Удачи! – Привет Веселову. Передайте, пожалуйста, что я с нетерпением жду его в Выселках. – Надя! Сосредоточься. А насчет Димы не волнуйся, уж если он положил на тебя глаз, то надоест еще. – Это мы посмотрим, кто кому надоест. До связи, Валерий Андреевич! Отключив телефон, Лаврина завела двигатель машины и вывела ее на проспект. Вскоре черная «Мазда», набрав приличную скорость, в воскресенье в Москве это еще можно сделать, повела иномарку к окружной дороге. Она обратила внимание, что сзади пристроилась «Шкода», но та свернула за эстакадой направо, и Надя тут же забыла о ней. Водитель же «Шкоды», сопровождавший помощника следователя от дома Иванцова, до того, как уйти из поля зрения Лавриной, достал из бардачка радиотелефон, набрал номер: – Босс? Карл! – Слушаю! – Девочка, проведав дедушку, направилась к его другу. |