Онлайн книга «Круче не бывает»
|
– У меня сестра после шести не ест, – сказала она. – Фигуру бережет, а я себя ни в чем не ограничиваю. – Да, но фигура все равно хорошая. Ася улыбнулась себе под нос. Примерно на такой комплимент она и напрашивалась. – С такой фигурой хорошо бегать, – немного подумав, добавил Юра. – Я смотрю, ты на этом зациклился. Как ты по ночам спать будешь? – Нормально буду. Ты, главное, к собаке не подходи. – Даже когда в клетке? – Да, даже когда она в клетке… – Боишься, что твой Тамерлан ко мне привыкнет? – Боюсь. И за него боюсь, и за себя… Вдруг я к тебе привыкну, что тогда? – вроде бы в шутку, но всерьез спросил Павельев. – Привыкнешь, – смело глянула на него Ася. – Обязательно привыкнешь… Давай, наливай. Давай, привыкай. Ася больше любила коньяк: его густой аромат хорошо забивает горечь спирта. Но и водка тоже неплохо: пьется она хоть и тяжело, зато на душе от нее особенная легкость. И в голове больше ясности, чем, например, от легкого, но коварного вина. Главное, не перебрать, ну и закусывать хорошо надо… Ася в закуске себе не отказывала, ела с аппетитом, но все-таки после двух стопок заметно захмелела. Зато у Юры ни в одном глазу. – Ты не бойся, я не убегу, – хрустнув огурчиком, весело сказала она. – Я не боюсь. Я опасаюсь. – А кого опасаешься? Макса? – Может, и его, – пожал плечами Павельев. – А что он тебе сделает? – Он уже сделал. Много чего хорошего сделал. Мы с ним душа в душу всегда жили. Я не могу его подвести… – Я так поняла, ты крутым авторитетом был? – Ну да, в авторитете, – не очень уверенно сказал он. – Бандитом был? – Не бандитом, – поморщился Павельев. – Гангстером. – Четыре миллиона долларов. Бриллиантов на четыре миллиона. Неплохо ты, я тебе скажу, гангстерил. Юра взял бутылку, наполнил свою стопку и сразу же выпил. – Ты что, обидеть меня хочешь? – возмутилась она. – Нет, я хочу, чтобы ты пропустила. А то еще подумаешь, что я тебя спаиваю. – А если подумаю, то что? – Ничего. – У тебя, наверное, много баб было, если ты такими деньгами ворочал? – Не жаловался. – А сейчас? – Да как-то не до баб мне, – в смущении отвел Павельев глаза. – Хозяйство на мне. – Так баба на то и нужна, чтобы по хозяйству тебе помогала. Тем более хозяйство у тебя серьезное. – Ну, с какой-то стороны серьезное, а с какой-то – засуха сплошная, – признался Юра, продолжая смотреть куда-то в сторону. – Это ты о чем? – О том, что ты очень подставишь меня, если сбежишь. – Брата боишься подвести? – Не хотелось бы его подвести. – А себя?.. Это же у тебя Егор деньги увел. И бриллианты у тебя, и деньги. А ты меня ни разу даже не спросил, что да как… – Макс этим занимается, – пожал плечами Павельев. – А тебе что, неинтересно?.. Он же меня оставил здесь, чтобы я вспомнила, куда Егор камушки спрятал. А вдруг я уже вспомнила? – Если вспомнила, Максу скажешь. Когда он приедет. – А когда он приедет? – Не знаю. – Позвони ему, узнай. – Телефона у меня нет. – Как это нет? – Да так и нет. Ничего нет, ни телефона, ни Интернета. Когда Максу нужно, он приезжает. Когда сам, когда с семьей… – Ничего не понимаю. Ну, ладно, Интернет, а телефон? Это же каменный век без телефона. – С телефоном опасно. А у нас с Максом проблемы были, искали нас очень сильно. Мы здесь отсиживались, а нас искали. Убить хотели. Все очень серьезно было. – А сейчас не ищут? Ася коснулась пальцем бутылки, дескать, давай, наливай. – Сейчас не ищут. Все вышли, некому искать. – В глазах Павельева проглядывало торжество, а голос звучал будто эхо. – А меня не ищут? – Менты ищут. Ну а что они мне сделают? Я ж тебя не похищал, просто под замком держу. Ты же не беременная, значит, больше двух лет не дадут. А я тюрьмы не боюсь. Я там уже два раза был. Ничего, живой. Отсижу, а через два года выйду, сюда вернусь. Мне здесь нравится, только скучно иногда бывает. А тюрьма остроты ощущений добавит, я сюда как к любимой женщине вернусь… – А я еще сидеть буду, когда ты вернешься, – вздохнув, сказала Ася и с жадностью протянула руку за сигаретой, которую достал для себя Юра. Он угостил ее, щелкнул зажигалкой. – Четыре миллиона – больше деньги, не вопрос. Я бы тоже мог убить за такие деньги. Раньше бы мог… – Что значит тоже? Ты думаешь, я убивала своего бывшего? Нет! Мне Егор приснился, предупредил, что мне смерть угрожает. Толик мне дрянь какую-то в кофе подсыпал, а я чашки поменяла. Он сам себя отравил… – Чашки поменяла?.. Толик этот Егора подрезал, так я понимаю? – Так. – Если он смог его подрезать, то и тебя бы он так же сделал. Зачем ему на яд заморачиваться? – Я бы сама себя зарезать не смогла бы, а отравиться – запросто. – Ну, если под самоубийство… – Ты не веришь мне? – А я не следователь, чтобы верить… Хотя если Егор тебе приснился… – Оборвав себя на полуслове, Павельев погрузился в раздумье. – И что, если приснился? – Ася попыталась вернуть его к действительности. – Ну, был у меня один момент… Я с деньгами уезжал, с камушками, с двумя огнестрелами, кровью истекал. Совсем никакой был, одной ногой на том свете стоял. И тут Егор твой. Меня на галюны уже пробило, думал, что это черт с рогами ко мне лезет. Думал, все, за грехи меня в ад утащит. С жизнью распрощался, вот. Даже покаяться успел. Ну, не то чтобы уж совсем покаялся, но грешить что-то расхотелось. Да и не до грехов было, когда дышать и то через раз мог. А Егор твой перевязал меня, к другу своему повез. Друг у него где-то в Москве жил… Друг, в Москве, – вдруг озадаченно произнес Юра. – А мы ведь этого друга даже не искали. Потому что про Егора ничего не знали. Только то, что Егором зовут и что медбратом служил. А где служил, откуда он сам?.. А ведь через него на камушки можно выйти. Деньги уже подняли, а камушки непонятно где… – Но теперь же вы знаете, кто такой Егор. Из Серпухова он родом, где-то на Урале служил. Где точно служил, не знаю, но если захотеть, можно узнать, – заинтригованно сказала Ася. – Если захотеть. |