Онлайн книга «Вино викингов»
|
– Как же не понять-то… Но ты сама подумай – в случае нашего с ним примирения ты пострадаешь первой. – Примирению уже не быть. Ты пытался убить Ветрова. Зацепил его людей. Дом его подверг обстрелу. Он тебе этого не простит. Пленный нагло усмехнулся. Самоуверенно заявил: – Фигня! Никто против меня ничего не скажет. – А как же быть с тем придурком, которого ты нанял и которому назначил встречу в этом доме? Он ведь живой и вполне может говорить. Язык я ему не отрезала, хоть и испытывала такое желание. На лице горе-мстителя проступила злость: – И его взяла, да?! Да кто ты такая вообще?! Явилась тут, вату не катаешь, «поболтать» намерена! Знаешь, что я тебе скажу?! – Что? – Никакими понтами ты меня не возьмешь. Да и Ветер твой – тоже. Завалит меня – дело его! Но с бабой я дела вести не стану. Усвоила? Я пожала плечами: – Это как посмотреть… – В смысле? – Пока ты сам дойдешь до Ветра, от тебя мало что останется. Я девушка серьезная и от своих намерений отступать не собираюсь. Никогда в детстве бензином не дышал? Насторожился он: – Дышал. И что? Я озвучила последствия. Как и сам замысел: – Ничего. Сейчас возьму и вылью на пол целую канистру. Умрешь в жутких муках, разбавленных жуткими глюками! А потом, после твоей смерти, я швырну в недра дома зажигалку. И – все. Не будет больше на белом свете Комарова Сергея Владимировича. Совсем не станет. Даже пепла от него не останется. Даже не похоронят. – Хватит жуть гнать, курица. Суета беспонтовая, больше и не видно ничего. Пытать хочешь – пытай! Но не заливай мне всякое. Ветру она скажет, надо же! Бензин разольет! Ха! Не смеши, красавица, мои седые яйца. Меня «мусора», драконы, гноили, актив кровь из меня пил, но я не сдался. И сейчас не сдамся! Я заинтересовалась его малопонятными выражениями: – Уверен? – Да чтоб мне в гарем попасть! Разговор зашел в тупик. Второй «мамонт» уперся рогом. Ни в какую не хочет идти на сотрудничество. Хоть убей! Хоть сама убейся. Что же делать? Я встала со стула. Зная, что решительные действия могут возыметь свой результат, вышла на улицу. За канистрой. Пытать так пытать. Может быть, это поможет? Подогнав машину поближе и вернувшись в дом, я молча закурила. Деловито отвинтила крышку. Подняла канистру за ручку, собираясь помучить Москита галлюцинациями. Или сжечь запросто. Хотя бы напугать, что ли! – Чего творишь?! – Пленник забеспокоился, наблюдая за мной. – С ума сошла?! – Отнюдь. Просто хочу получить желаемое. Помрешь – твое дело. Просто спрячу труп, и все. Не помрешь – еще лучше. Ветру кое-что останется от тебя. Сверкнул глазами: – Приговорила, да?! Я зловеще улыбнулась. Кивнула, на мгновение приостановив свои действия. – Угадал! – Постой! Подумай сначала… – А чего тут думать? Думать должен был ты, когда я предложила тебе выбор. Ты отказался. Чего ж ты теперь хочешь? – Поговорить хочу… Поставив канистру на пол, я приподняла брови: – Неужели созрел? Москит явно обиделся. Дернулся: – Не сворачивай мне кровь! Лады? – Договорились. Я отставила канистру, в душе радуясь согласию Москита. Села на стул. Приготовилась слушать. И услышала дикий хохот, обещания сожрать меня живьем по кусочку, еще всяческие угрозы и, что самое главное и обидное, – высказывания о моих сексуальных предпочтениях. В общем – пленник меня раскусил. Понял, что я до его убийства не дойду. Буду его пугать, на понт, как принято в уголовных кругах, брать, но этим и ограничусь. Хамло! Бычье! Да как он смеет?! Оскорблять воспитанницу Ворошиловки – последнее дело! На такое даже смертники не посягают, зная прекрасно, чем это им грозит. А этот доисторический комар, плесень поганая, африканское «насекомое», удумал подвергнуть сомнению мои методы работы! Ух, я тебе! В общем, я не сдержалась. Позволила себе кое-какие вольности. И в итоге пленник пообещал, что все мне скажет… Я вновь села на стул, проверив крепость узлов. Переводя дыхание, я наблюдала за результатами проделанной работы. Знала, что теперь мой собеседник с удовольствием поддержит разговор, лишь бы снова не испытать на себе мой опасный и страшный гнев. Пару костей наверняка я ему уже сломала, за другие он уже переживал. Поверил, что в случае дальнейшего запирательства и оскорблений до беседы с полисменами он уже не доживет. Как и до встречи с Ветровым. Поэтому он готов был сделать все, лишь бы этот кошмар – в моем лице – закончился наконец. Рассказать все, показать, пояснить… Сплюнул он кровь. Пристально взглянул на меня, прохрипел: – Чего хотела? Я улыбнулась довольно. Предупредила его, проигнорировав вопрос: – Не думай, что я мало знаю. Любая ложь тебе дорого обойдется. Соврешь – сломаю еще одну кость. И так – пока ты не вразумишься окончательно. Он дернулся в путах. Поморщился – от болевых ощущений. – Да понял я! Девка ты злая, не отстанешь… Начала я с самого начала: – Зачем ты подложил мину в «Мерседес»? Москит хмыкнул. Съязвил: – Чтобы он потяжелее стал! Достал, чертов динозавр! Пришлось мне встать и крепко стукнуть его по уже пострадавшей руке. Больно стукнуть! Сев обратно, я продолжила: – Мина ведь была радиоуправляемой? Кивнул он, морщась от боли: – Да. – Иными словами, ты держал палец на кнопке, так? Запротестовал он: – Это не я был! – А кто? – Да нанял я одного в городе… Так он, чудик, рано слишком на кнопку нажал. Так всегда и бывает, когда работаешь с любителями. Странно вообще, что мина взорвалась. Во избежание таких проблем надо обращаться к профессионалам. Именно они могут все. Даже так взорвать могут, что машина останется целой, а вот «объект» упадет на землю спустя десять минут. Полностью разорванный в клочья. – С этим понятно. Где ты взял деньги и тротил? – С тех времен остались. А что? Как это что? «На деньгах Ленин был»! Я придралась к нему, как училка в школе: – В те времена совсем другие деньги были! Логично? Москит это высказывание опроверг: – Я про рубли и не говорил ничего. – Доллары? |