Онлайн книга «Аромат крови»
– Как сказать… – У нее на ботиночках чистые подошвы. – Верно-верно – не годится эта история! – Быть может – извозчик? – По времени не получится. Ближайшая езда – это десять-пятнадцать минут. Да и потом: как мертвое тело везти обратно? И зачем? – Вывод: жертва не покидала «Помпеи». – Да уж: Credo quia absurdum [10] , – Лебедев крякнул, что выражало глубочайшее сомнение. – Совершить такое убийство в общественном месте? Как вы это представляете? – Это к вам вопрос. Логика исчерпана. И Родион «беспомощно» развел руками. – Ну, ладно, поймали… – криминалист щелкнул невидимую пылинку с идеальных лацканов сюртука. – Я уж по-простому, с фактами, без ваших логических штучек… А факты таковы. Причина смерти сомнений не вызывает. Но дальше начинаются вопросы. Начать с того, чем сделан разрез. Глубина раны – почти до шейных позвонков. Для этого нужен не просто большой нож, а нечто вроде топора средневекового палача. Или секира. – Или поварской тесак… – Может быть… Не сбивайте. Самая большая проблема с кровью. – Ее нет на платье, – не удержался Родион. – Еще раз встрянете – замолчу навек… То-то же… Действительно, крови нет. Ее нет в теле, что не так странно при подобной ране, вытекает практически досуха. Но ее нет и на самой жертве: платье и грудь чистые. Говоря технически, такое возможно, если бедняжку подвесили вниз головой, как свинью, разрезали горло и спустили кровь. Допустим, в «Помпеях» есть мрачные подвалы, где такое возможно. Но этому противоречит отсутствие следов веревки или иного крепежа на лодыжках и запястьях. – Почему они должны быть? – Человек расстается с жизнью неохотно. Она должна была сопротивляться. При такой ране тело начинает конвульсивно биться, хлещет артериальная кровь, и прочие радости. Но если бы ее хоть руками держали, остались бы легкие синяки. Но их нет. И под ногтями тоже ничего. – Резали, а она спокойно терпела. – И вниз головой. Как мученица первых веков христианства. – Снотворное обнаружили? – В том-то и дело: никаких успокоительных средств. Объясните, как это возможно? – Сколько длилась агония? – Не больше десяти минут. – Должны остаться следы. Много следов. Или хоть брызги крови. И приспособление для такой казни. Все это надо найти в «Помпеях». – Вот спасибо, научили! – Лебедев извлек новую сигарку. – Но для вас это не самое главное? Родион в задумчивости погладил простыню: – Удивляет, почему убийство сделано таким сложным способом. Грабеж исключен, у жертвы не было достатка: молодая красивая девушка в поношенных ботиночках. Какие тут украшения. Значит, убивали именно ее. Но куда проще – удар сзади в темном переулке. И мы год будем следы искать. А тут – демонстративно разделались. И оставили на видном месте. Не захочешь, а скажешь: казнь. – Или предупреждение. – Очень хорошая мысль. – А что думаете про это? – Аполлон Григорьевич извлек скрепление стеклышек, между которыми распластана тонкая полоска кожи. Имя и значки виднелись отчетливо. Ванзаров принял улику бережно: – Царапины на коже ровные, рука твердая. Надписи тоже четкие. Химический карандаш и что-то вроде ножа? – Я бы сказал: гвоздь или шило. Написать такое длинное слово, а потом взять карандаш. Устал, что ли? – Логично предположить: время истекало. Опаздывал. – Теперь признавайтесь: каким боком в это вляпались? Стеклышки с кожей вернулись к законному владельцу. – Во-первых, думаю, что фамилия Ванзаров не такая уж и редкая… – сказал Родион и вдруг окунулся в раздумья. Лебедев вытерпел, сколько хватило сил непоседливой натуре, и громко кашлянул: – Я вам не мешаю? – Простите, – Родион словно очнулся. – Постарался кое-что связать… А как жертва оказалась на улице? Криминалист погрозил пальчиком: – Опять хитрите… Но вопрос правильный. Когда я узнал, что Вендорф отдал идиотский приказ перенести тело, сразу же отправился во двор (извините, что у вас разрешения не спросил) и, как мог, тщательно осмотрел. Думал: вдруг мои старания пригодятся какому-нибудь юному и талантливому сыщику… – Аполлон Григорьевич! – Какой-то вы не такой, друг мой, со здоровьишком неполадки? В городе эпидемия желудочного гриппа, градоначальник потребовал выставить у трактиров бочки с кипяченой водой, отчего многие страдают поносом. Не подхватили заразу? Из кружек общих не пили? – Так что нашли? – смиренно напомнил Родион. – Ну, секретничайте… В том-то и дело: ничего. Тело хоть и юное, но довольно тяжелое. Если бы его волокли или кто-то нес на себе, остались бы полосы или слишком глубокие следы. Но их не было. Снег на спине не в счет, сами понимаете. – При этом убийца рисковал: человек с грузом всегда заметен, даже в темноте. И все равно понес. Зачем? – А вы расскажите старику Лебедеву, что надумали, может, и поймем. Родион опять медленно вздохнул: что-то с ним не в порядке. – Чтобы сделать вывод, надо сложить все факты. Предположим, платье с хризантемой для конкурса красавиц… – Так она в конкурсе участвует? – вскричал Лебедев. – О, как мило! Я пойду наслаждаться зрелищем красоток. Ух, зажигает! – Скорее не участвует. Если сложить платье в розочках, нахождение тела в публичном месте, способ убийства, саму жертву – красивую молодую барышню – и непонятную надпись на ее руке, то получается… – Убили потому, что нельзя быть красивой такой? – Не совсем… – Что за мерзкая манера: медлить и тянуть… – Боюсь это сказать вслух. – Ничего, я выдержу. Валяйте! – Эта смерть одновременно «китайское предупреждение» одной милой и умной барышне – Эльвире Агаповой и… послание мне. Только вот смысл его прочитать пока не могу. Никакой связи между дочкой мыльного короля и мной не было никогда. – Тот самый Агапов? – Мыло «Нежное». С детства ненавижу. – Может, за это и получили предупреждение? – Аполлон Григорьевич плотоядно усмехнулся. – Нельзя пренебрегать чистящими средствами в личной гигиене. Родион оценил юмор кислой улыбкой и добавил: – И зубной порошок ненавидел. – А чего это Вендорф так переполошился? – Никакого логичного предположения… Поможете мне в «Помпеях»? |