Онлайн книга «Безжалостный Орфей»
|
Дама совершенно пала духом. Горячая волна паники окатила до самых пяток, так что щеки пошли пунцовыми пятнами. Безвольно заплетаясь языком, она проговорила: — Что… Кто… Кого вам надо… Нет… Зачем… Юноша представился и попросил разрешения войти. Екатерина Семеновна отступила назад, посторонилась, словно уже не была хозяйкой в доме и с ней могли делать все, что угодно. Гость не спешил надевать кандалы. Прикрыв дверь за собой, он снял шляпу и только смотрел с интересом. У нее промелькнула мысль: вот ведь изучают, как кролика, сейчас резать будут. От этого накатила такая слабость, что Екатерина Семеновна схватилась за спинку стула и присела. Забыв даже пригласить страшного гостя в дом. — Вам нездоровится? — мягко и ласково спросил он. — Мне зайти позже или вызвать вас в участок? — Нет, зачем же… Все хорошо… Я здорова… Немного душно… — Екатерина Семеновна плотнее закуталась в накидку. Ее бил озноб. — Постараюсь долго не задерживать, госпожа Основина. Что вы делали ранним утром 5 февраля? — Это не я… Я не помню… — кое-как проговорила она. — Совсем недавно. Всего лишь третьего дня, позавчера. Сегодня только восьмое началось. Екатерина Семеновна вдруг поняла, что ее спрашивают совсем не о том, что так пугало и заставило сильную женщину превратиться в безвольную тряпку. — Ах да… Конечно… Позавчера… Я была… Дома с дочкой и горничной. Проводила мужа на службу, какие-то дела домашние… А что, собственно, стряслось? — наконец спросила она то, что должна была с самого начала. — Почему эти вопросы? Молодой человек не счел нужным быть джентльменом и не ответил на вопрос дамы, а, напротив, спросил о своем: — Вчера, 7 февраля, что делали с восьми до десяти утра? — Каждый день замужней женщины посвящен семье и мужу. То же и делала… — А после десяти утра? — Пошла на прогулку… По магазинам… По лавкам… — Какие магазины интересовали вас в гостинице «Центральная»? Вот оно, начинается. Сердце Екатерины Семеновны упало в пропасть, подпрыгнуло и забилось в бешеном ритме. Язык заплетался. Она облизнулась и пролепетала: — А?.. Что… Какая гостиница… Не понимаю вас… — Если желаете, устроим очную ставку. Вас видел чиновник полиции в коридоре гостиницы. Вас видели служащие. Для суда этого будет достаточно. Что вы там делали? Страшное слово прозвучало. Справиться с ним сил уже не осталось. Стало все безразлично, пусть делают что хотят. — Приехала старая подруга… — сказала она. — Зашла навестить… Проведать. — В каком номере проживает подруга? — А… Как же… В двадцать первом… — Такого номера на третьем этаже нет. Что вы там делали? — Ошиблась… Запуталась… Искала… — Когда узнали о смерти любовницы вашего мужа? Сердце Екатерины Семеновны замерло окончательно. Из него вылетел жалобный звук: — Что-о?.. — Повторю. Молодой человек так приятно улыбнулся, что у нее закружилось перед глазами. — Когда узнали, что барышня Мария Саблина внезапно умерла в меблированных комнатах «Дворянское гнездо»? Смысл сказанного наконец предстал во всей красе. Екатерине Семеновне показалось, что теперь уж сама проваливается вместе со стулом в пропасть, и она схватилась руками за спинку. С этой новостью справиться она не могла. Во всяком случае, под этим ласковым взглядом. — Простите… Мне дурно… Я не могу… — кое-как выговорила она. Родион вежливо поклонился. Не палач все же над слабыми женщинами. — Долго не задержу, — пообещал он. — У вашего мужа есть друзья? — Да… Кажется… Конечно, есть… — Дружите семьями? — По службе мужа… Бываем на приемах… Именины… Празднества… — Наверняка знакомы с их супругами. — Отчасти… Не всех далеко, нет… Что вы… — Конечно, не всех. С тем, кого знаете, наверняка ведете беседы в своем кругу. — А?.. Да… Несомненно… — С кем обсуждаете любовниц ваших мужей? Екатерина Семеновна подумала, что пытка никогда не закончится. И лучше бы наелась мышьяка, чем все это терпеть. Ведь если бы юноша спрашивал как-то обходительно, она бы знала, как ответить. А вот так, в лоб! Разве так можно со слабой женщиной? И путает все время… Что он там спросил? — Молодой человек, что вы себе позволяете?.. Я все же дама… Замужняя женщина… Мой супруг — чистейший человек… Он знаете, что… Он в этом министерстве, в этом служит, как его… В народном просвещения, да… Кристальная репутация… На счету у начальства, коллежский советник, а вы такие вопросы… Разве можно об этом… То есть что за чушь… — Я не подвергаю сомнению репутацию вашего мужа. Вопрос в другом: обсуждаете с подругами любовников ваших мужей? — О нет… Да что же это… Какое мучение… У меня голова сейчас взорвется… Пожалуйста, оставьте меня… — Таким образом, можно сделать вывод, что в узком кругу эта тема поднимается. Ничего страшного в разговорах нет. За разговоры у нас не наказывают. Во всяком случае, о любовницах мужей. Не стоит так волноваться. Госпоже Милягиной уже сообщили, что любовница ее мужа мертва? Екатерина Семеновна закрыла лицо ручками в зимних перчатках и стала вздрагивать, изображая немое рыдание. Ей было так плохо, что ничего более толкового придумать не смогла. Женскую слабость, которую презирала, теперь призвала на помощь. — О, какая чудовищная пытка… — Госпожа Милягина уже знала об этом и без вас? Успели обменяться новостями? — Я не… Я не знаю никакую Милягину… — Вот как? — Отчего-то Ванзаров не удивился. — А госпожу Пигварскую? — Не знаю… — Госпожу Кербель? — Что за вздор… Какая Кербель… — А госпожу Лебедеву? — Не знаю я никакой Лебедевой! Что за глупость. — Зинаиду Лукину наверняка знаете… Дама ответила тем, что плечи ее стали вздрагивать совсем ненатурально. — Прошу простить, что доставил вам столько неприятных минут… — сказал Родион с проникновенной мягкостью, — но этого требовало расследование. Я полностью убедился в вашей искренности. И теперь, когда вижу, насколько вы честная и неподкупная, позвольте один неприличный вопрос… Что бы сделали, если бы узнали, что у вашего мужа, господина Основина, инспектора Министерства просвещения, коллежского советника, чиновника, уважаемого начальством и любимого семьей, есть любовница, для которой он снял квартиру и которую посещает регулярно? Я говорю исключительно о предположении… Что бы вы сделали с этой барышней? |