Онлайн книга «Джоконда улыбается ворам»
|
Неожиданно дверь распахнулась и в комнату вошел слуга. – Господин, к вам пришел посетитель. Леонардо не любил, когда его отвлекают от работы. Слуге об этом было известно больше, чем кому-либо, однако он решил нарушить размышления хозяина. Следовательно, для этого у него имелись веские причины. – Кто это? – спросил Леонардо и положил кисточку на мольберт. – Секретарь герцога. – Чего он хочет? – Он хочет срочно переговорить с вами. Выглядел он очень взволнованным. – Хорошо, Горацио, пусть заходит, – Леонардо вытер ветошью руки. В комнату стремительно вошел секретарь герцога Пауло, с которым Леонардо приятельствовал. Сдружились они полгода назад, когда художник давал ему частные уроки живописи. Впрочем, юноша скоро охладел к краскам и, как и его господин, увлекся поэзией, принесшей ему даже некоторое признание среди вельмож. Однако они продолжали дружить, и секретарь относился к Леонардо с подчеркнутым почтением. – Леонардо, я пришел к тебе по важному делу, – приобнял секретарь художника. Леонардо да Винчи почувствовал, как волнение юноши передается и ему. Вообще, Пауло многим рисковал, появившись в его доме. Многие из его прежних друзей, заметив охлаждение к нему герцога, просто избегали с ним встреч. А ведь с некоторыми из них он долгие годы провел в мастерской Верроккьо. – Что случилось, рассказывай, мой друг, – Леонардо усадил гостя на свободный стул. – Ты знаешь человека по имени Мальтео из мастерской Полайоло? Задумавшись на минуту, Леонардо ответил: – Кажется, я встречал его пару раз в мастерской Верроккьо. Но знакомство у нас шапочное, а что, собственно, случилось? Надеюсь, с ним все в порядке? Секретарь усмехнулся: – Более чем… Но этот человек собирается свидетельствовать против тебя, что будто бы видел, как ты и еще четверо художников вступили в связь с моделью Джакопо Сантарелли. – Боже! – в негодовании воскликнул Леонардо. – Они еще не успокоились. Ведь было же уже следствие. Ничего не выявилось, дело закрыли, и вот опять! Я ведь даже отсидел несколько дней в крепости и по прихоти герцога рисовал обнаженных женщин. Ему мало моего унижения? – Все так, Леонардо, я знаю о твоих злоключениях. Я тебе очень сочувствую. Но доносчик вновь написал на тебя. Он назвал очередного свидетеля, и герцог наказал префекту разобраться с этим делом беспристрастно. – И он разобрался? – ядовито поинтересовался Леонардо. – Я не знаю всех деталей, но тебя ожидает суд. И неизвестно, какое решение он примет в отношении тебя. Леонардо, ты должен немедленно уехать, пока дело не зашло далеко. – Я хочу дождаться суда и посмотреть этому лжецу в лицо! – с яростью воскликнул Леонардо. – Друг мой, ты даже не представляешь, насколько все плохо, – взволнованно продолжил секретарь, крепко сжав руку художника в своих ладонях. – Кто-то очень могущественный готовит против тебя заговор. Тебе нужно бежать из Флоренции! – Я никуда не побегу, тогда они действительно подумают, что я причастен к этому грязному делу! – Будь благоразумен, Леонардо, если ты не сделаешь этого, то тебя просто упрячут за решетку. А если ты уедешь, то дело в связи с твоим отсутствием прекратится само собой. Леонардо невольно перевел взгляд на картину: «Святой Иероним» выглядел несовершенным, ровно таким, какими были годы, проведенные во Флоренции. Эту картину ему никогда не завершить. – И когда, ты думаешь, я должен отъехать? – все более мрачнея, спросил Леонардо. – Мой друг, для размышлений у тебя просто нет времени. Ты должен уехать немедленно! Завтра утром к тебе может явиться стража, и тогда все будет кончено! – Хорошо, – сдавшись, ответил Леонардо. – Я уеду, вот только отдам кое-какие распоряжения… – Леонардо, не следует делать никаких распоряжений, – предупредил секретарь. – Все должно выглядеть обыкновенно. В твоем окружении может быть доносчик, не успеешь ты отъехать от дома, как за тобой отправится погоня. – Кажется, я тебя понял. Вот что, Пауло, ты всегда был добр ко мне. Не откажешь мне в еще одной маленькой просьбе? – Леонардо, я исполню любую твою просьбу, – с горячностью отозвался юноша, – чего бы она ни стоила. Взяв недописанную картину, он протянул ее секретарю. – Возьми от меня эту картину в качестве подарка. – Нет, Леонардо, – попятился Пауло, – я не могу принять от тебя такой дорогой подарок. Даже не проси меня об этом! Все что угодно, но только не это! – Видишь ли, Пауло… она несовершенна, – показал Леонардо на неряшливые мазки. – Это не так, Леонардо, – в восхищении отозвался Пауло, – она безукоризненна… как и все, что ты делаешь! – Взгляни на самый край картины, я не расписал горы. – Если только это, – неопределенно пожал плечами Пауло. – Но недостаток совершенно незаметен. Его может усмотреть только такой художник, как ты. Для всех остальных эта картина несравненна. Я не могу принять подобный подарок. – Пауло, пусть тогда эта картина полежит у тебя. Как только вернусь, я ее дорисую. – Ты даешь мне ее на хранение? – Именно так. – Если так, тогда я согласен, – сдался наконец Пауло. – Горацио! – громко окликнул Леонардо слугу. – Да, хозяин. – Мы выезжаем, – уверенно проговорил Леонардо. – Сейчас? – удивленно спросил слуга, посмотрев на чернеющие в ночи окна. – Но скоро же полночь! – Тебя это смущает, Горацио? – Вовсе нет… – Тогда запрягай карету. Возьми все самое необходимое. Возможно, мы на некоторое время задержимся. Нужно уехать, пока не закрыли городские ворота. – Слушаюсь, хозяин! Город готовился ко сну. Улицы мгновенно обезлюдели, и у городской башни послышались предупреждающие удары колотушек. Карета подъехала к воротам, подле которых стоял небольшой отряд вооруженных стражников. Начальник отряда, звякнув железом, двинулся навстречу спешащей к выезду карете. – Останови! Конь всхрапнул, закусив врезавшиеся в губы удила. – Что-нибудь не так? – спросил Леонардо, высунувшись из окна. – Господин Леонардо? – удивился стражник. Губы художника едва дрогнули: похоже, что его популярность шагнула далеко за пределы герцогского дворца. Хотя удивляться не стоит: стража часто сопровождает Великолепного Лоренцо по герцогству, а тот любит в качестве свиты брать музыкантов и художников, которых всегда считал искусными собеседниками. Так что начальник стражи определенно мог видеть их вместе. |