Онлайн книга «Колыбельная для маньяка»
|
– Да мне не взносы! Из милиции я! – И Виктор Степанович предъявил старухе свое удостоверение. Она неспешно надела очки, внимательно изучила удостоверение и убрала клюку: – Раз из милиции, проходи, молодой человек! Давно пора вывести их на чистую воду! Неизвестно, на что они наши взносы тратят… Капитан не стал вдаваться в объяснения и вошел в прихожую. На двери председательского кабинета висел замок, вторая дверь была распахнута, и Виктор Степанович увидел за столом женщину лет шестидесяти в металлических очках, видимо, бухгалтера, а перед ней – рослого представительного старика в полосатой тельняшке, с густой гривой седых волос. – Ну что же вы, Николай Арнольдович, – отчитывала старика бухгалтер. – Вы же профессор, образованный человек, а простых вещей не понимаете! В этой графе нужно расход энергии указывать, а вот в этой – показания счетчика… – Извините, Нинель Спартаковна! – гремел профессор. – Я ведь доктор медицинских наук, а не экономических! Для меня эти ваши бумажки – папуасская грамота! – Ну вы просто запомните. А вы по какому вопросу? – Женщина поверх очков воззрилась на Виктора Степановича. – Я из милиции, – сообщил капитан и издали показал свое удостоверение. – Из милиции? – Глаза бухгалтерши забегали. – А Владимира Прохоровича сегодня не будет… – А я тогда с вами поговорю. – Так я пойду? – вклинился в разговор профессор. – Идите уже, идите, Николай Арнольдович! – отмахнулась от него женщина. – Видите, не до вас! Профессор хотел было уйти, но у двери спохватился и снова обратился к бухгалтерше: – Нинель Спартаковна, а как все-таки насчет газа – когда нас будут подключать? Бухгалтер вскочила и замахала на него руками: – Идите, я вам сказала! Приходите, когда Владимир Прохорович вернется! Профессор пошел прочь, недовольно бормоча: – Кто его знает, когда он вернется… Бухгалтер, проводив его взглядом, снова повернулась к капитану и быстро заговорила: – Вы, значит, из милиции? А я-то при чем? Я тут недавно работаю, я всех здешних дел не знаю… это вам с председателем нужно разговаривать, с Владимиром Прохоровичем… вот он вернется, вы тогда с ним и поговорите… – Да у меня самые простые вопросы, – успокоил ее капитан. – Мне нужно только узнать, где находится дача Гвоздикиных и что они собой представляют. – Ах Гвоздикиных! – воскликнула бухгалтер с заметным облегчением. – Ну так это очень просто, это я вам помогу… – Она говорила, одновременно перекладывая папки на своем столе. – Значит, дача их на углу Садовой улицы и второй линии… – И не на углу вовсе, – раздался от двери скрипучий въедливый голос. – На углу – Астровых дача, а Гвоздикины уже рядом с ними, второй, значит, дом от угла! Виктор Степанович оглянулся. На пороге стояла та самая старуха с клюкой, которая не пускала его в правление. – Анна Тимофеевна, немедленно покиньте помещение! – неприязненно проговорила бухгалтер. – Вы видите, у нас серьезный разговор с товарищем из органов. – Давно пора! – огрызнулась старуха, но все же скрылась за дверью и прикрыла ее за собой. – Значит, второй дом от угла, – продолжила бухгалтер. – А какие люди… так-то к ним претензий немного, взносы платят всегда своевременно, правда, сын их иногда компании шумные собирает, соседи жаловались. Но недоимок за ними не числится… – И она в подтверждение своих слов продемонстрировала капитану раскрытую бухгалтерскую книгу: – Вот видите, все оплачивали своевременно… Виктор Степанович уставился на страницу так, как будто увидел там привидение или знаменитого маньяка-убийцу Чикатило. – Что это? – проговорил он, обретя наконец голос и тыча пальцем в раскрытую страницу. – Где? – удивленно переспросила Нинель Спартаковна. – Ах это? Это запись о погашении взносов и об оплате электроэнергии… а что, вам кажется, что слишком много? Но размеры взносов у нас утверждает общее собрание… тут же на все должно хватить – и на дороги, и на охрану, и на уборку мусора… – А мусор не убирают! – снова раздался из-за двери скрипучий голос въедливой старухи. – Деньги берут страшные, а мусор все лето лежит неубранный! – Анна Тимофеевна, да уймитесь наконец! – крикнула бухгалтер в сторону двери. – Уймитесь, а то я вас от воды отключу! – Она снова повернулась к капитану и обиженным голосом проговорила: – Что касается взносов, так я могу отчитаться! Уборка мусора идет отдельной графой… – Да я не о взносах! – перебил ее Поползнев. – Вот это что такое? Вот в этой графе? – Это? – Бухгалтер растерянно уставилась на страницу. – Это подпись бухгалтера… это прежняя еще бухгалтер, Инга Генриховна… она тут до меня работала… – Инга Генриховна? – переспросил Поползнев. – А фамилия у нее имеется? – Фамилия ее была Эрнст… – сообщила бухгалтер. – Она была из поволжских немцев… – Эрнст! – зачарованно повторил капитан. – Ну конечно! В той графе, на которую он так удивленно смотрел, стояли две буквы, написанные изящным летящим почерком, – «И» и «Э». Те же буквы, что на медальоне убитой женщины. – Значит, говорите, до вас она здесь бухгалтером работала? – проговорил Поползнев, оторвавшись наконец от поразивших его букв. – А что с ней случилось? – Умерла Инга Генриховна! – вздохнула женщина. – Совсем еще молодая женщина была… – Молодая? – переспросил Виктор Степанович. – Ну да, ей еще и пятидесяти не было! – Пятидесяти? – переспросил капитан. – Странно… и потом – вы сказали, умерла? Умерла или пропала? – То есть как – пропала? – удивилась бухгалтер. – Человек не иголка, чтобы пропадать! Умерла после тяжелой болезни, как в газетах пишут. Всего три месяца проболела, прямо сгорела… – Вы уверены? – Еще как уверена! Я и на похоронах ее была, мне как раз на похоронах Владимир Прохорович и предложил бухгалтером работать. Я ведь до того, как на пенсию вышла, бухгалтером в жилконторе работала и здесь, в садоводстве, в ревизионной комиссии, так что для меня эта работа знакомая. Конечно, деньги небольшие платят, можно сказать, на голом энтузиазме, но кому-то ведь надо это делать, правда? – Она бросила на капитана быстрый оценивающий взгляд – поверил ли он в ее бескорыстие. Капитан ответил незамутненным взором: мол, поверил. Его в данный момент беспокоило совсем другое. – А семья у нее была? – осведомился он. – Муж, дети… – Мужа точно не было, – мгновенно сообщила женщина. – Не знаю уж, умер он или так разошлись, только даже на похоронах не было. А была у нее дочка, Оля… Виктор Степанович снова насторожился: – Ольга, говорите? А фамилия у нее такая же, как у матери, – Эрнст? |