Онлайн книга «Бехеровка на аперитив»
|
– Я вообще не преступник, – быстро вставляю я. – И очень непростой человек… – А какой? Золотой, что ли? Следователь пожимает плечами. – Лично я рад, что работать с вами будут другие люди. Я напрягаюсь. – Какие люди? Это что, угроза? – Нет, конечно. Просто констатация факта. Прощайте, пан Поленов! Он трогает кнопку вызова конвоира и кивает вошедшему вахмистру. Тот с привычной легкостью надевает на меня наручники и ведет в отвечающую всем европейским стандартам камеру. * * * К вечеру пришел мой «заступник» из посольства. Вид он имел не героический и в глаза не смотрел. – Константин Константинович позвонил… Центру Центровичу… А тот сказал, что времена изменились и теперь мы не можем диктовать условия нашим бывшим братьям. Передали, чтобы вы самостоятельно решали свою проблему в соответствии с международным законодательством… – Спасибо, брат! – как можно прочувствованней сказал я. – Ты мне здорово помог! – Я сделал все, что от меня зависит, – виновато сказал молодой человек. – Но у вас сложное положение… Ведь парафиновая проба дала положительные результаты… – Ах, вот в чем дело… Этот безотказный бюрократический метод живет еще с советских времен. Из всего многообразия событий отбираются только те, которые поддерживают позицию чиновничьего аппарата. А остальные истолковываются в соответствии с этой позицией. Значит, сейчас родная Служба решила не вмешиваться… – Тогда все правильно, я сам виноват. Ничего, друг, правда – она сильней любых тестов! И я подмигнул огорченному дипломату. Может, он и неплохой парень, но… «С волками жить – каркать по-воронски», – с акцентом говорил сосед дядя Гиви из тиходонского детства. Через несколько лет станет плохим, и ему уже не будет стыдно в подобных ситуациях… * * * На следующий день меня вновь вызвали на допрос. Как и обещал похожий на воблу следователь, мною занялись «другие люди», которые оказались одним человеком, моим ровесником. Конечно, не таким молодым, красивым и сильным, как я, но тоже находящимся в неплохой форме. Высокий, подтянутая фигура, резкие черты сурового лица, короткая стрижка, начавшие седеть виски, холодные серые глаза с испытующим прищуром. Он не был похож на обычного полицейского – те выглядят по-другому, не носят дорогих, тщательно отглаженных костюмов и не пахнут «Серебряным эгоистом». И манеры у них попроще и погрубее. Это контрразведчик. Во даже как! Открытие меня неприятно удивило. С чего бы это контрразведка заинтересовалась обычной уголовщиной? – Можете называть меня Ян. Или Мирослав. Как вам больше нравится, – доброжелательно представился ровесник, я даже подумал, что сейчас он протянет руку. – А какое обращение предпочитаете вы? Я пожал плечами. – Ну, раз мы не разводим церемоний, то по имени – Геннадий. Можно Гена. – Я знаю, как вас зовут, – кивнул он. – Хотите закурить? Ян-Мирослав протянул пачку «Мальборо». Во времена нашей молодости этот сорт сигарет считался наиболее престижным, именно их я блоками привозил из загранкомандировок. Значит, Ян-Мирослав консерватор. Как и я. Вообще этот человек вызывал симпатию. Может, потому, что мы были не только сверстниками, но и коллегами. – Спасибо, я редко курю. Лучше скажите, за что меня задержали? За то, что жил рядом с лифтом, где произошло убийство? Или за то, что имел неосторожность пострелять в тире? Он отложил сигареты. – Тогда я тоже не буду. И выпивать, и курить лучше в компании. Я думал, он проигнорировал вопросы по существу, но оказалось, что нет. – Не одно убийство, а два. Кстати, такие вещи не происходят, а совершаются… Происходят катастрофы, затмения, войны… А стрелять в тире не возбраняется, тем более что вы прекрасно владеете оружием. И это не удивительно… Последняя фраза меня насторожила, но виду я не подал. Просто молчал, ожидая продолжения. И оно последовало. – Вы знаете, кого убили в вашем лифте? – Нет, разумеется. Откуда я могу это знать? И потом, это вовсе не мой лифт! – Верно, лифт действительно не ваш. Извините. А насчет убитых могу дать пояснение… Я молчал. Часто это лучшая тактика. Во всяком случае, она ни к чему не обязывает. – …Томас Морк – англичанин и Али Кассем – ливанец с британским паспортом. Оба высокопрофессиональные киллеры, работают на Интеллидженс Сервис… Морк долгие годы являлся штатным сотрудником отдела «мокрых дел», помните, такой был и у вас в НКВД? – Не помню. Я никогда не имел дел с НКВД и совершенно не разбираюсь в его структуре. Ян-Мирослав чуть заметно улыбнулся. – А вот это неправда. Чуть позднее скажу – почему. Так вот, на счету у Морка – десятки ликвидаций. Потом, под влиянием парламента и общественности, его отдел официально упразднили, а он стал выполнять деликатные задания нелегально. Шесть лет назад Морк завербовал Кассема и привлек его к своей работе на агентурной основе. За ними много трупов. Они чрезвычайно опасны, осторожны и изощренно-хитры. И вот они убиты. Как обычные бандиты, которые залезли на чужую территорию. Кто мог запросто расправиться с такими мамонтами? Я развел руками. – Совершенно точно знаю, что не я… Любитель американских сигарет вжикнул «молнией» черной кожаной папки и выложил передо мной пять фотографий. – Только кто-то из них мог это сделать. Кого вы знаете? Внимательно пересмотрел все снимки. Серьезные, уверенные в себе мужики с могучими шеями и чуть прищуренными, будто целящимися глазами. Третьим был Густав в каком-то мундире без знаков отличия. Я уделил ему не больше внимания, чем остальным, и, сложив фотографии стопкой, вернул контрразведчику. – Я никого не знаю. Мой симпатичный ровесник скептически кивнул. – А прозвище Одиссей вам что-нибудь говорит? – Нет. – Плохо, Дмитрий. Очень плохо. Двойка. – Меня зовут Геннадий. Но собеседник не обратил внимания на этот жалкий лепет. Он принялся раскладывать все по полочкам и делал это педантично, логично и убедительно. – Структуру НКВД изучают на первом курсе разведшколы, в спецдисциплине «История органов ВЧК – КГБ». Дмитрий Полянский сдал ее на «пятерку»… Я молчал. – С Вацлавом Черны вы учились на одном потоке, потом неоднократно работали по одним делам, в том числе и здесь, в Карлсбаде… И прекрасно знаете, что его оперативный псевдоним Одиссей. Вы ждали его в кафе «Опера» и приходили в морг на вскрытие. Бармен и паталогоанатом опознали вас по фотографии. |