Книга Убийство. Кто убил Нанну Бирк-Ларсен?, страница 166 – Дэвид Хьюсон

— Вы говорили, что дело закрыто?

— Кто он?

Пернилле наконец взяла снимок, посмотрела:

— Амир. Малыш из семьи иммигрантов из Азии, они живут тут недалеко. Нанна его очень любила. Они тогда были… — На этом слове она запнулась. — Они были совсем детьми.

— Где сейчас Амир? — спросила Лунд.

Майер позвонил ей, когда она уже вернулась в машину:

— Нанна собиралась лететь не из Каструпа. У нее было забронировано место на рейс одной на бюджетных авиалиний — из Мальмё в Берлин. Вылет в час тридцать в ночь с пятницы на субботу. На этот рейс, кроме Нанны, не явился еще один пассажир.

— Амир, — сказала она.

Долгая пауза.

— Я терпеть не могу, когда вы так делаете. Он живет через две улицы от Бирк-Ларсенов. Но вы это наверняка тоже знаете.

— Амир эль-Намен. Вчера он заходил к Бирк-Ларсену. Он переезжает и обратился в их фирму. Почему-то он очень хотел, чтобы работу выполнил именно Тайс.

— Где вы?

— Рядом с управлением. Спускайтесь.

Майер смотрел вглубь длинного коридора — стены из темного мрамора, светильники. Пройти мимо кабинета Брикса невозможно. Правда, там тихо, может, шефа нет на месте…

— Что происходит?

Брикс подошел сзади, и Майер от неожиданности подпрыгнул:

— Если вы о Лунд, то я ее не видел. Клянусь.

— Мне только что звонила мамаша Бирк-Ларсен. Где Лунд?

Брикс встал у него на пути.

— Объясните сейчас же.

— У меня тут встреча через пять минут. Давайте я объясню вам позже.

Брикс перегородил ему дорогу:

— Нет, сейчас.

— Нанна собиралась кое с кем в Берлин…

— Плевать мне на Берлин. С вокзала сообщили о хищении багажа. И похититель не кто иной, как Лунд. А теперь забудьте о своей неуместной преданности и скажите мне, где она.

Майеру это не понравилось.

— При чем здесь преданность, когда есть факты? Хольк не знал, что Нанна улетает из Мальмё, поэтому поехал в Каструп. Вот… — Он открыл папку, которую нес Лунд. — Это кадры, сделанные системой видеонаблюдения аэропорта. Здесь четко виден Хольк. Отличное качество, ошибки быть не может.

Понурый политик стоит, облокотившись на стойку информации в зале отправлений. Вот он трет глаза возле билетных касс. А вот, никому не нужный, всеми забытый, сидит на блестящей скамье возле лифта.

— Йенс Хольк пробыл в аэропорту до двух часов ночи. Ни с кем при этом не встречался и не общался.

Брикс рассматривал снимки.

— Он не убивал Нанну Бирк-Ларсен, — сказал Майер. — Я позвоню вам, хорошо?

Ответа не последовало, и тогда он ушел.

Амир назвал Бирк-Ларсену адрес в промышленной зоне в округе Амагер. Разговаривать он не хотел, сидел, сжимая свою студенческую сумку, и мрачно смотрел на проносящиеся за окном низкие дома и заводские строения.

А Бирк-Ларсен любил хорошую беседу, когда сидел за рулем, и был твердо намерен поболтать.

— Значит, ты уезжал в Лондон? А мне так и не довелось… Когда-нибудь…

— Я учился в колледже. Это отец настоял.

— И ты только что вернулся?

Он никак не мог понять, почему вещи Амира находятся в таком отдаленном районе. Странное место для хранения столов и стульев.

— Нет. Я приехал еще летом.

— Странно, что я тебя ни разу не видел.

— Да.

— Что же ты не заходил к нам, Амир? Нанна была бы рада. Помню, как вы славно играли вместе. — Он засмеялся. — Ох и доставалось же тебе от нее. Кукол она терпеть не могла, ты знаешь. Вот я и говорил всегда, что куклы ей ни к чему, потому что у нее есть ты.

Оказывается, он снова способен шутить. И шутка неплохая получилась. Но Амира она не рассмешила.

— Ты встречался с ней, когда вернулся?

Парень снова уткнулся в окно, глядел на безжизненную землю позади редких фабричных корпусов. Бирк-Ларсен сверился с адресом, который назвал Амир, поискал указатели, номера домов.

— Нет? Ну что ж, почти приехали.

Закрытые ворота, за ними то ли склад, то ли заброшенное промышленное строение. Бирк-Ларсен снова посмотрел на адрес:

— Номер семьдесят четыре. Это здесь?

Амир замер на пассажирском сиденье, прижимая к себе сумку, будто в мире ничего более ценного не существовало.

— Амир? Это правильный адрес? Здесь мы должны забрать столы для твоей свадьбы? Что…

Он плакал. Плакал так же, как в детстве, когда своевольный характер Нанны заводил ее слишком далеко. Крупные слезы выкатывались из-под студенческих очков в черной оправе.

— Свадьбы не будет. Ее отменили.

Бирк-Ларсен пребывал в полном недоумении.

— Амир… Тогда я не понимаю, зачем мы сюда приехали.

Юноша снял с плеча ремень сумки, открыл ее.

— Я хотел… — пробормотал он и умолк снова.

— Чего ты хотел? Чего, Амир?

— Я всегда боялся вас, — сказал Амир. — И когда мы были детьми и Нанна приводила меня в ваш дом. И этим летом, когда вернулся из Англии. Боялся к вам зайти, думал, что вы скажете… что сделаете, когда… когда узнаете.

Бирк-Ларсен прищурился:

— Что я узнаю?

— Обо мне и о Нанне. Она всегда говорила, что бояться нечего. Что вы потом привыкнете. Что вы и ваша жена были точно такие же когда-то — глупые и влюбленные. Но…

Он совсем по-детски вытер рукавом мокрые щеки.

— Я все равно боялся и думал… что будет только хуже. Когда вы узнаете…

— Что, черт возьми?

— Она любила меня. Сына иммигрантов с соседней улицы. Мы собирались сбежать. Но потом…

Он достал из сумки и сунул в руки Бирк-Ларсену большой белый конверт, внутри которого что-то лежало. И еще какой-то чехол.

— Потом что-то… я не знаю…

Он отстегнул ремень безопасности, выбрался наружу, встал у закрытых на висячий замок ворот, уставившись на обитое металлическими листами строение, которое ничего не значило в его жизни. Каким-то образом Бирк-Ларсен понимал, зачем Амиру это понадобилось.

Конверт был адресован ему и Пернилле. Внутри лежала маленькая цифровая видеокассета. В чехле оказалась видеокамера. Кассета вставилась легко. Он нашел кнопку «Старт». Нажал ее. И его сердце остановилось.

Холодный день. То есть не так давно снято. Нанна в плотном пальто, волосы разметались на ветру, такая взрослая.

— Уже снимаешь? — спрашивает она.