Онлайн книга «Вилла загадок»
Она откровенно рассмеялась: – О чем ты говоришь? Посмотри на эту девушку! Это может быть кто угодно! – Это ты. Вздохнув, Ракеле д'Амато откинулась на подушку. – Ты надеешься убедить в этом суд? И даже если убедишь, какое это имеет значение? Это всего лишь фотография. – А как насчет тех людей, что были возле дома Нери? – спросил Коста. – Разве их родственники не заслуживают, чтобы им кое-что объяснили? – Я была среди них! – отрезала она. – На тот случай, если вы забыли. Эту бомбу заложил Нери. Нери умер. Какие еще объяснения вам нужны? – А как насчет Барбары Мартелли? – поинтересовался Перони. – К ней у вас нет никаких чувств? – Я никогда не была знакома с этой женщиной, – взяв еще одну шоколадку, ответила она. – Ракеле! – взмолился Фальконе. – Ты не можешь все это похоронить. – Все уже похоронено, Лео. Ты просто этого не видишь. Задай себе один вопрос: мир, в котором мы живем, стал лучше или хуже? – Не таким, как мы, это решать. – Нет! – крикнула она. – Не надо мне этого говорить. Ты так же способен решать, как и все. Если ты считаешь, что у тебя есть против меня твердые улики, – используй их. Если нет, то лучше замолчи и попытайся поймать несколько преступников, вместо того чтобы воевать с призраками. А теперь убирайся отсюда. И этих с собой уведи! Подняв вазу с цветами, она швырнула ее в сторону Перони и Косты; ударившись о стену, ваза с шумом разбилась, расплескивая воду; во все стороны полетели лепестки цветов и осколки керамики. * * * К тому времени, когда они вышли наружу, стало уже темно. Фальконе с потерянным видом прижимал к груди свою кожаную папку. Коста задумчиво брел рядом. – А знаете... – подал голос Перони. – Давайте выпьем. И что-нибудь поедим. Тут неподалеку есть одно местечко... – Там хорошее вино? – спросил Фальконе. – Я не стану пить всякое старое дерьмо. – Я тоже, – проворчал Коста. – К тому же одним салатом я не обойдусь. – Ну, ребята! – вздохнул Перони. – Слушайтесь вашего старого дядюшку Джанни – и все будет тип-топ. Через десять минут они уже сидели в крошечном баре за Колизеем. Фальконе заказал себе бокал дорогого брунелло и немного "Прошутто крудо" [33] . Ник Коста решил попробовать тосканское шардонне и «Порчини он кростини» [34] . Джанни Перони уже успел принять порцию пива, закусив ее несколькими прозрачными ломтиками роскошного лардо [35] на куске деревенского хлеба. – Я могу отдать в ДИА все, что у меня есть, – ни к кому не обращаясь, сказал Фальконе. – Посмотрим, как это отразится на ее карьере. – Можешь отдать, Лео, – согласился Перони. – Кстати, спасибо, что замолвил за меня словечко. Инспектор выпрямился в кресле так, будто услышал какое-то оскорбление. – Я просто исполнил свой долг. Меня спросили, я ответил. – За что я тебе весьма благодарен, – заказав себе еще пива, сказал Перони. – В свою очередь, разреши поделиться с тобой одной мыслью. Ты и вправду считаешь, что в ДИА будут тебе благодарны, если мы станем поддерживать на плаву это дело? Ведь если они уже все знают, тогда это их проблема. А если не знают, то я не уверен, что очень обрадуются, когда ты это им преподнесешь. Я хочу сказать – она ведь неплохо справляется со своей работой. И никого не убивала. Она вообще ничего не сделала, кроме того, что съездила на мотоцикле и выдала кое-какую информацию – хотя этого мы тоже не одобряем. И наверняка они знают многих из тех, кого там сфотографировали. Возможно, некоторые из них и есть те самые люди. – Он немного помолчал. – Об этом ты подумал? – Ты когда-нибудь вернешься в "нравы"? – гневно посмотрев на него, спросил Фальконе. На столе появилась еще одна порция пива. Перони сделал большой глоток. – Кто знает? Кто в наши дни вообще что-то знает? Ну, как выпивка? Как еда? Фальконе вдохнул аромат вина. – "Брунелло" просто великолепно, не считая цены, – хотя не стоит принимать это за критику. Ветчина... неплохая. – Сделав еще глоток, он одобрительно кивнул: – А ведь мы так и не знаем, как зовут эту чертову женщину. Вздохнув, Джанни Перони уставился на свою кружку с пивом. – Хорошее белое, – сказал Коста, поднеся бокал к свету. – Только немного тепловатое. В золотистом свете ламп оно приобрело цвет старой соломы. Сделав большой глоток, он замер, ощущая, как алкоголь ударил в голову. "Одна пилюля сделает тебя больше", – пела Миранда, и Коста вновь задался вопросом, зачем в ту ночь она осветлила волосы. Ему вспомнилось это лицо в лучах света, взбешенное и испуганное, лицо умирающей девушки, в ее горле поблескивает монетка, задыхаясь, она снова и снова пытается вымолвить одно и то же слово, эхом отдающееся в темноте. – Мы знаем, как ее зовут, – говорит Ник Коста. Часть его сознания не хочет возвращаться к этому воспоминанию, другая же стремится к нему, словно мотылек, летящий на огонь. – Она повторяла его снова и снова. "И ни один дурак не стал ее слушать", – произносит старый, грубый голос, все еще запертый где-то в глубине его сознания. – Ее зовут Сюзи. |